Посол России в Южной Осетии — об августовском конфликте 2008 года

26 августа 2008 года президент России Дмитрий Медведев подписал указ о признании независимости Абхазии и Южной Осетии. Этому предшествовали многочисленные попытки официальной Москвы урегулировать конфликт между Грузией и республиками мирным путём. Однако в ночь с 7 на 8 августа 2008 года грузинские силовики атаковали Южную Осетию. При попытке захватить территорию республики погибли мирные жители. 8 августа Дмитрий Медведев объявил о начале операции по принуждению Грузии к миру, завершившейся разгромом грузинских подразделений. Чрезвычайный и полномочный посол РФ в Южной Осетии (в 2008 году — командующий смешанными силами по поддержанию мира в зоне грузино-осетинского конфликта) Марат Кулахметов в интервью RT рассказал о попытках Москвы урегулировать конфликт и непосредственно о событиях августа 2008 года, которые привели к признанию независимости республик.

— Наблюдалось ли в 2000-е годы искреннее стремление со стороны грузинского руководства урегулировать отношения с Абхазией и Южной Осетией на основании уважения к их народам и политического компромисса? Как в целом грузинское руководство относилось к республикам и их населению?

— Подписание президентами России и Грузии Борисом Ельциным и Эдуардом Шеварднадзе 24 июня 1992 года Дагомысского соглашения, определившего создание Смешанной контрольной комиссии (СКК) и Смешанных сил по поддержанию мира (ССПМ), открыло реальные перспективы для разрешения грузино-осетинского конфликта. В Грузии и на Западе умалчивают, что как сторона этих соглашений Россия играла в нём роль миротворца и посредника, а его сторонами признавались только Грузия и Южная Осетия. В 1994 году к этому процессу подключились Северная Осетия и ОБСЕ, которая развернула свой полевой офис в Цхинвале.

Последующие три встречи руководителей Грузии и Южной Осетии Эдуарда Шеварнадзе и Людвига Чибирова в 1996—1998 годах фиксировали полномасштабное урегулирование конфликта и подтверждали приверженность общепризнанным принципам территориальной целостности государства и права народа на самоопределение. Соглашения между правительствами России и Грузии, принятые в октябре 1993 года и в 2000 году, определяли ответственность подписантов за экономическое восстановление районов в зоне конфликта. Однако грузинская сторона от практической их реализации всячески уклонялась. Москве пришлось взять всё на свои плечи. А когда в первой половине 2000-х годов наша помощь усилилась, в Тбилиси это было воспринято в штыки. На словах это звучало как «братья», а по факту мы наблюдали давление, закручивание гаек для Цхинвала по всем направлениям.

Миротворческая операция, длившаяся 16 лет, находила поддержку у мирового сообщества, включая ОБСЕ. Она была признана как наиболее успешная и эффективная за всё время проведения подобных миссий. С момента создания ССПМ российская сторона, добросовестно выполняя миротворческие и посреднические функции, последовательно выступала за полную и строгую имплементацию сторонами принятых СКК решений и рекомендаций, реализацию плана мирного урегулирования конфликта.

— Почему отношения официального Тбилиси с республиками обострились летом 2008 года? Что происходило до начала полномасштабной агрессии?

— События августа 2008 года стали закономерным следствием политики Михаила Саакашвили после его прихода к власти в конце 2003 года. Мы хорошо помним, как ещё накануне выборов, будучи кандидатом в президенты, он сыпал обещаниями восстановить территориальную целостность Грузии. В дальнейшем он стал открыто угрожать силовым решением «югоосетинской проблемы», возомнив себя «собирателем грузинских территорий». Тбилиси открыто игнорировал установленный при посредничестве ОБСЕ режим в зоне конфликта. Все эти нарушения зафиксированы в протоколах.

Следует отметить, что первая попытка осуществить блицкриг в Южной Осетии была предпринята уже летом 2004 года, через полгода после избрания Саакашвили, о чём стараются не вспоминать в Тбилиси и на Западе. Только усилиями миротворцев и международных посредников, включая Россию, те события не переросли в войну. Но уже тогда в Тбилиси было принято решение о силовом разрешении конфликта. Саакашвили вёл линию на слом переговорного формата и сворачивание миротворческой операции. В течение двух лет грузины осуществляли блокаду столицы и ряда населённых пунктов Южной Осетии. Параллельно при поддержке США и НАТО осуществлялась накачка Грузии вооружением, которая к лету 2008 года приобрела масштабы, не адекватные оборонным потребностям страны.

Этим процессом были охвачены практически все сферы военного строительства. Интенсивно шла подготовка личного состава с задействованием западных инструкторов.

Все это создавало у Саакашвили ощущение вседозволенности. Интенсивность перестрелок с конца июня 2008 года резко возросла и к началу августа достигла максимума. Тбилиси начал применять ствольную артиллерию.

— Предпринимались ли Россией, Южной Осетией и Абхазией попытки разрядить ситуацию на Кавказе в начале августа 2008 года? Если да, то почему они оказались безуспешными?

— Россия делала всё возможное для недопущения перерастания конфликта в его вооружённую фазу. До Саакашвили с нашей стороны на всех уровнях неоднократно доводилась позиция о неприемлемости силовых решений в отношении Южной Осетии. Так, в ходе беседы с ним 6 июня 2008 года в Санкт-Петербурге на полях неформального саммита глав государств СНГ президент Российской Федерации Дмитрий Медведев призвал к прямым переговорам Грузии с Южной Осетией. В своём заявлении по итогам встречи Сергей Лавров заявил о необходимости немедленного подписания соглашения между сторонами о неприменении силы. 18 июня 2008 года в телефонном разговоре с Саакашвили Дмитрий Медведев вновь предостерёг Тбилиси от нагнетания ситуации в зонах конфликтов в Абхазии и Южной Осетии. На встрече с замминистра иностранных дел Грузии Григолом Вашадзе в Тбилиси в июле 2008 года Григорий Карасин (на тот момент — статс-секретарь — заместитель Министра иностранных дел Российской Федерации. — RT) подчеркнул неприемлемость силового варианта разрешения конфликта, призвав Тбилиси отказаться от силовых действий.

17 июля Сергей Лавров в очередной раз в своём заявлении призвал к безоговорочному подписанию соглашения о неприменении силы между Грузией, Южной Осетией и Абхазией. 3 августа в телефонном разговоре с Вашадзе Карасин призвал его принять эффективные меры по недопущению углубления кризиса. Российскими представителями на площадках ООН и ОБСЕ неоднократно поднимался этот вопрос. Представители Запада нас всегда заверяли, что не допустят силового разрешения конфликта. И это далеко не всё, что я озвучил.

— При каких обстоятельствах вы узнали о начале полномасштабной агрессии против Южной Осетии? Что, по-вашему, заставило Тбилиси перейти эту черту?

— Тбилиси никто не заставлял перейти эту черту, он сам планомерно шёл к ней. И это становилось всё отчетливее видно. За несколько дней до 8 августа уже было понятно, что мы стоим у этой черты. Российские переговорщики делали всё, чтобы не было войны. Позже стало понятно, что для Тбилиси переговорный процесс был только прикрытием для реализации своего авантюрного плана. Уверен, что без поддержки Запада Саакашвили вряд ли бы решился на этот шаг.

О начале артобстрела Цхинвала немедленно были уведомлены все стороны переговорного процесса, включая ОБСЕ. Через 15 минут грузинская сторона вообще перестала выходить на связь. Спустя много часов, когда появились жертвы среди мирного населения — российские граждане, миротворцы, Москва приняла единственное возможное в тех условиях решение остановить кровопролитие.

— Какую общую оценку можно дать действиям официального Тбилиси в ходе «пятидневной войны»?

— Августовская агрессия была тщательно подготовлена и спланирована грузинским руководством. Об этом свидетельствуют и попавшие в наше распоряжение после завершения операции по принуждению к миру грузинские военные документы. О планах нападения на Южную Осетию публично говорили и грузинские политики. Позже в Грузии их заявления стали расценивать как предательство, но факт целенаправленной подготовки к военному вторжению в Южную Осетию неопровержим. Это было подтверждено и обнародованным 8 августа 2008 года докладом Миссии ОБСЕ в Грузии (от 7 августа 2008 года), в котором говорилось о «значительном перенасыщении войск и вооружений грузинской стороны в направлении Гори из западных и восточных районов страны».

Что касается оценки действий грузинского руководства в отношении Южной Осетии, то иначе как циничными, лицемерными и жестокими их не назовёшь. По сути, это был геноцид одного народа в отношении другого при молчаливом согласии коллективного Запада. Такие примеры уже были в истории, такие проявления мы наблюдаем и сегодня в Донбассе. То, что было совершено в августе 2008 года, совершенно чётко характеризуется нами как военные преступления, не имеющие срока давности. За содеянное несут персональную ответственность реальные люди, и я убеждён, что рок правосудия рано или поздно их настигнет.

Преступная грузинская авантюра принесла много горя жителям Южной Осетии и семьям погибших. Серьёзно был разрушен Цхинвал. Окрестным сёлам и деревням был нанесён большой ущерб. Эти события, несомненно, подтвердили один главный тезис: никогда и ни при каких условиях неприемлем силовой сценарий. Режим Саакашвили допустил одну, но ключевую для последующего развития грузинского государства ошибку: применил грубую военную силу против народа, который он сам ещё в 2008 году называл братским. Факт агрессии со стороны Тбилиси, напомню, получил своё подтверждение в опубликованном в сентябре 2008 года докладе созданной под эгидой Евросоюза Международной комиссии на Кавказе во главе с Хайди Тальявини (в 2008 году — руководитель комиссии по расследованию причин вооружённого конфликта в Южной Осетии. — RT).

— Как можно оценить действия российских военных в ходе принуждения Грузии к миру? Как грузинское военно-политическое руководство отреагировало на вступление Вооружённых сил России в боевые действия?

— Применение силы российской стороной было строго соразмерно масштабам нападения и преследовало единственную цель — защитить граждан Российской Федерации и российский миротворческий контингент от незаконных военных действий грузинской стороны и предотвратить вооружённые нападения на них в будущем. Введя в Южную Осетию и затем в Грузию войска, Россия на законных основаниях реализовала своё право на самооборону, закреплённое, в частности, в статье 51 Устава ООН. В докладе авторитетного швейцарского посла Тальявини отмечалось, что «открытые военные действия начались с широкомасштабной военной операции Грузии против Цхинвала и соседних областей, развёрнутой в ночь с 7 на 8 августа 2008 года».

В ответ на сегодняшние заходы западников и Грузии хотел бы подчеркнуть один важный момент: ни грузино-абхазского, ни грузино-югоосетинского конфликтов, о которых правомерно было говорить до августа 2008 года, сейчас не существует. Неспровоцированная вооружённая агрессия Грузии в 2008 году перечеркнула усилия, которые в течение многих лет предпринимала Россия с целью урегулирования ситуации. Потуги Тбилиси выставить себя жертвой и потерпевшей стороной в глазах международного сообщества безосновательны и циничны. Грузинское руководство во главе с Саакашвили несёт полную ответственность за события 15-летней давности, гибель российских миротворцев и беззащитных мирных жителей. В результате агрессии погибли 162 и были ранены 255 жителей Южной Осетии. В период с 7 по 16 августа 2008 года территорию Южной Осетии покинули более 36 тыс. осетин, большинство из которых — престарелые, женщины и дети. Нельзя забывать и о колоссальном материальном и экономическом ущербе, нанесённом республике, который оценивается в 41 млрд рублей. Фактически за несколько дней был уничтожен весь промышленный потенциал страны. Однако правящие круги в Грузии и на Западе на все эти кричащие факты продолжают упорно закрывать глаза, продолжая ставить свои политические амбиции выше жизни людей. Судя по тому, что происходит сегодня на Украине, уроки агрессии 2008 года нашими оппонентами усвоены не были.