Возрождение Северного альянса: есть ли шансы у сопротивления в Афганистане?
Единственный очаг сопротивления радикальному движению "Талибан" (запрещено в РФ) сохраняется в провинции Панджшер на севере страны. Этот регион, населенный этническими меньшинствами, в основном таджиками, уже служил плацдармом в конце 1990-х годов для борьбы с талибами. Разбираемся, смогут ли эти силы дать реальный отпор радикалам.
Во главе сопротивления встал Ахмад Масуд, сын известного полевого командира Ахмада Шаха Масуда (1953–2001) по прозвищу Панджшерский Лев, который в свое время был лидером Северного альянса, объединившего таджиков, пуштунов, узбеков, хазарейцев и другие этнические общности сначала против просоветского режима, а потом и против талибов.
Источники в рядах сопротивления рассказали ТАСС, что Масуд-младший сейчас пытается найти поддержку у других стран, чтобы сформировать антиталибскую коалицию.
Однако очевидно, что в настоящий момент его силы не смогут дать серьезного отпора талибам, которые, впрочем, пока не идут на эскалацию и заявляют о намерении решить вопрос мирным путем.
Сын своего отца?
Ахмад Масуд получил образование в Королевской военной академии в Сандхерсте (Великобритания). Он вернулся в Афганистан в 2016 году и с 2019 года, не имея опыта полевого командира, начал предпринимать попытки возродить дело своего отца — создать коалицию ополченцев в северных районах страны. С этого года Масуд проводит митинги, вербует сторонников, ищет контакты с США, Великобританией, Францией, Индией, Ираном и Россией.
Как объяснил в беседе с ТАСС востоковед, научный сотрудник Свободного университета Берлина, доктор политологии Сергей Богдан, "последние пару лет силы сопротивления предчувствовали неизбежный коллапс действующего правительства и пытались к этому подготовиться". По его словам, "они искали зарубежных спонсоров, но международную поддержку они не нашли, и сейчас это фактически дезорганизованное, хаотичное движение".
Сколько сил у сопротивления?
Силы ополчения утверждают в своих соцсетях, что на их стороне около 100 тыс. бойцов по всей стране, но пока они не организованы. Согласно плану, противники "Талибана" ждут, когда все силы стекутся в Панджшерское ущелье, и тогда талибам будет дан бой. Источник в силах сопротивления ушел от вопроса ТАСС о приблизительном числе бойцов в Панджшере сейчас, но указал, что среди них есть военнослужащие регулярной армии.
В начале прошлой недели поступала информация, что лидер узбеков и туркмен, один из влиятельных политиков Афганистана маршал Абдул-Рашид Дустум направил в Панджшерское ущелье несколько тысяч солдат. А войска возглавил его старший сын Яр Мохаммад Дустум. В Панджшер также бежал вице-президент республики этнический таджик Амрулла Салех, заявив, что в условиях отсутствия главы государства он по конституции становится исполняющим обязанности руководителя страны, и призвал к вооруженному сопротивлению талибам.
Как рассказал ТАСС этнический хазареец, доктор политических наук Хади Ахмади, покинувший Кабул несколько недель назад, Панджшер — это регион с долгой историей сопротивления. По его словам, "все население провинции (свыше 140 тыс. человек — прим. ТАСС) возьмет оружие, если действительно начнется война". Пока же, по мнению Ахмади, речь идет не столько о военных действиях, сколько о процессе "раздела власти".
Источники в сопротивлении сообщают, что Масуд сейчас активно ведет переговоры с международными силами, чтобы найти поддержку для формирования антиталибской коалиции. Очевидно, что на данном этапе она находится в зачаточном состоянии: ни бойцов, ни вооружения не достаточно. И во многом его шансы зависят от уровня поддержки, на которую ополченцы могут рассчитывать внутри страны и за рубежом.
Шансы на возрождение
Тут можно вспомнить, что в самом Афганистане возрождение Северного альянса еще до событий этого лета вызывало некоторый скепсис даже у ряда бывших его функционеров. Так, бывший заместитель внутренних дел Афганистана Мирза Мохаммад Ярманд в интервью The New York Times подчеркивал, что Масуд "живет в другое время, не имеет опыта, который повлиял на его отца", чтобы повторить его успех.
Помимо необходимой на данный момент поддержки крупные сомнения вызывают внутренние ресурсы движения. Как подчеркнул востоковед Сергей Богдан, у сил сопротивления нет сейчас таких бойцов, какие были у Северного альянса после Афганской войны (1979–1989). "Афганские этнические группировки перешли в сферу политики, а не ведения войны", — указал эксперт и добавил, что шансы на военные успехи у ополчения сейчас минимальны. По его словам, очевидно, что места для маневра у движения нет и "ремейка Северного альянса не будет".
Тактика "Талибана"
Радикальное движение после прихода к власти продемонстрировало свою умеренность в том числе по отношению к сопротивлению на севере.
Они заявили о готовности урегулировать вопрос мирным путем, установили контакт с Масудом-младшим и до сегодняшнего дня не предпринимали ни одной попытки войти в Панджшер силой. По поступающей информации, в понедельник талибы заняли позиции неподалеку от провинции со стороны соседних регионов. Эти районы за последнюю неделю несколько раз переходили из рук в руки. Эксперты считают, что "Талибан" не склонен к эскалации" и устраивать бойню в Панджшерском ущелье действительно вряд ли намерен.
Поскольку талибам очень важно заручиться легитимностью, можно предположить, что они продемонстрируют гибкость, чтобы в условиях этнической и конфессиональной неоднородности не допустить эскалации и нового витка гражданской войны. Будут ли этнические таджики, узбеки и хазарейцы полноценно представлены в политической жизни Афганистана, утверждать пока рано, но эксперты сходятся во мнении, что, возможно, "талибы сумеют найти место некоторым элементам сил сопротивления в будущем правительстве", чтобы хотя бы на первом этапе сгладить углы и не допустить полноценного возрождения Северного альянса.
Дарья Вавилина
