Приближается ли Камала Харрис к тому, чтобы стать полноправной хозяйкой в Белом доме
"Одно биение сердца" отделяет вице-президента США от высшего государственного поста. Смысл этой цитаты — анонимной, но одной из самых расхожих в американском политическом лексиконе — понятен: по Конституции США второй человек в государственной иерархии автоматически становится первым, если действующий президент прекращает исполнение своих обязанностей.
Каждый пятый
Пока история США знает девять подобных примеров: один раз глава государства (республиканец Ричард Никсон) ушел в отставку, в остальных случаях президенты погибали или умирали. Это не так уж мало, если учесть, что нынешний хозяин Белого дома, демократ Джозеф Байден, — 46-й по счету американский лидер. Получается, что каждый пятый его предшественник досрочно сходил с круга.
К тому же Байдену 78 лет. И хотя на своей первой президентской пресс-конференции в конце марта он выразил намерение бороться в 2024 году за переизбрание (точнее, сказал, что "ожидает" этого, поскольку "планировать" на несколько лет вперед ему "никогда не удавалось"), от фактора возраста, по общему мнению американских и зарубежных наблюдателей, ему в любом случае никуда не уйти, а с течением времени этот аспект будет становиться лишь более весомым.
Напоминая об этом, журнал New York указывал, что Байден имеет шанс войти в историю как человек, по собственной воле сложивший с себя президентские полномочия после одного полного срока. Прецеденты известны: так поступали президенты Джеймс Полк, Джеймс Бьюкенен и Ратерфорд Хейс. Но все они заранее обещали ограничиться четырьмя годами у власти, а Байден этого не делал.
Весь этот контекст объясняет и повышенное внимание к действующему вице-президенту США Камале Харрис. Хотя ей и без того уже обеспечено заметное место в американской истории — как первой женщине, избранной на столь высокий государственный пост. К тому же женщине смуглокожей, имеющей смешанное афро-азиатское происхождение (отец ее был родом с Ямайки, мать — из Индии). Все исходят из того, что нынешняя должность рано или поздно обеспечит ей преимущественные права на политическое наследие Байдена, даст шанс пробить последний и самый высокий "стеклянный потолок" в федеральном правительстве США в Вашингтоне.
Меж двух огней
Другое дело, что в политической истории прогнозы редко сбываются как по писаному; скорее это история обманутых ожиданий. Та сиюминутная политическая ситуация, в которой приходится работать Харрис, выглядит неожиданно незавидной. И справляется, хочу сказать, она с ней пока в целом не лучшим образом. За этим неусыпно и пристально следят аналитики, что вполне естественно.
Если даже воспринимать Харррис как альтер эго Байдена (что еще требуется доказать), то, во всяком случае, их обоих критикуют сейчас и свои, и чужие. Обратив на это мое внимание, руководитель Центра североамериканских исследований ИМЭМО РАН Виктория Журавлева пояснила, что "центристы у власти не устраивают ни свою партию, ни противоположную". Республиканская оппозиция настроена против них просто по определению, но и в демократической партии власти "нет полной поддержки, нет единства", поскольку радикально настроенное левое крыло, олицетворяемое в последнее время социал-демократкой Александрией Окасио-Кортес (АОК), пытается перетянуть лидеров на свою сторону.
Байден пока еще полностью не испытал на себе последствия внутрипартийного размежевания, но "это будет точно", сказала моя собеседница. Когда тема COVID-19 перестанет все собой заслонять "и ему надо будет выполнять свой социальный план, он тут же это почувствует; а Харрис уже почувствовала", пояснила она.
При этом, по ее убеждению, идти на поводу у леваков лидерам демократов ни в коем случае не следует. Хотя бы из прагматичных соображений: чтобы не рисковать своей приемлемостью для избирателей (electability) на будущих всеобщих выборах.
"У общества-то запрос другой: ему сейчас нужен как раз такой центристский политик", способный сплотить страну и народ, напомнила Журавлева. Но "с точки зрения межпартийной и внутрипартийной борьбы", по мнению аналитика, Харрис "легко может пасть жертвой: ее просто съедят". С президентом сделать это сложнее (республиканца Дональда Трампа истеблишмент перемалывал все четыре года его пребывания у власти), а вот с вице-президентом гораздо легче: "Не в том смысле, что отправят в отставку, но в том, что просто засунут в дальний ящик и будут гнобить".
Сумбур вместо политики
Нечто подобное мы действительно наблюдаем в последнее время — Харрис если и не съедают, то как минимум пробуют на зуб. Прежде всего ей ставят в вину отсутствие у нынешних хозяев Белого дома внятного подхода к иммиграционной политике, который ей поручено вырабатывать.
С одной стороны, новые власти США сразу остановили начатое при Трампе строительство стены на южной границе страны; посулили помощь в обретении легального статуса приезжим, которые его не имеют (известно, что демографические сдвиги, происходящие под влиянием иммиграции, считаются политически выгодными для демократов); заверили в готовности гуманно обращаться с мигрантами, особенно детьми и подростками, пересекающими американскую границу без сопровождения взрослых. С другой стороны, отнюдь не все трамповские ограничения в данной сфере отменены, а резко усилившийся приток малолетних и иных мигрантов по-прежнему воспринимается в США как кризис. Собственно, поэтому Байден и распорядился, чтобы его вице-президент лично им занялась.
Выполняя это поручение, Харрис съездила в свою первую зарубежную поездку — в Гватемалу и Мексику. Ни там, ни дома лавров она себе этим вояжем не снискала, на что, как мне доводилось убеждаться, обращают внимание даже дипломаты в Москве.
Харрис же прямо заявила в одном из публичных выступлений: "Не надо к нам ехать! Не надо!" (Do not come, do not come). Призыв, казалось бы, вполне заурядный и понятный, особенно если учесть, что за март число несовершеннолетних нелегалов-одиночек в США приблизилось к рекордной отметке в 19 тыс. человек, а еще 53 тыс. мигрантов попросили убежища в качестве семей с детьми. В апреле на южной границе США было перехвачено свыше 170 тыс. самовольных мигрантов — больше, чем когда-либо за последние 20 с лишним лет.
Тем не менее "ужесточение позиции" Белого дома устами Харрис было принято в штыки не только в регионе, но и в самой Америке. Упомянутая выше АОК, лидер левых радикалов в Конгрессе, выразила "разочарование" высказываниями вице-президента и указала: "Во-первых, просить убежища на любой границе США — это стопроцентно легальный метод прибытия. Во-вторых, США десятилетиями способствовали смене режимов и дестабилизации в Латинской Америке. Мы не можем сначала устраивать в чужом доме пожар, а потом обвинять людей за то, что они оттуда бегут".
Харрис подставилась…
Ко всему прочему Харрис, по мнению ее критиков, крайне неудачно выразилась, отвечая на вопрос на эту тему в одном из телеинтервью в ходе поездки. Ведущий настойчиво спрашивал ее, почему она, отвечая за ситуацию на границе, лично туда не ездила. "А я и в Европу не ездила, — ответила вице-президент. — Не понимаю, к чему вы клоните… Я нахожусь в Гватемале, поскольку сосредоточена на коренных причинах миграции".
Опять-таки, на взгляд со стороны — ничего особенного. Но дома ей и это лыко сразу поставили в строку. "Камала Харрис не ездила в Европу и не ездила в Австралию, но у нас нет пограничного кризиса ни с Австралией, ни с Европой, — съязвил через Twitter видный сенатор-республиканец из Техаса Тед Круз. — У нас кризис на южной границе. Пускай вот приедет в Техас и лично убедится".
Консервативные недоброжелатели вице-президента обратили выраженное ею недоумение против нее — как свидетельство ее собственной некомпетентности, неготовности к работе на высшем государственном уровне. Но и либеральные союзники действующей администрации согласились с тем, что она как минимум подставилась. "Дочь иммигрантов и первая небелая женщина — вице-президент США не оставила никаких сомнений в том, что не является тем воплощением новых надежд, которое хотели видеть в ней центральноамериканцы", — констатировала в комментарии для телекомпании NBC культуролог Сюзанна Рамирес де Арельяно.
…или ее подставили?
Кое-кто задается вопросом даже о том, не подставляют ли Харрис под удар намеренно. Помимо иммиграционной политики Байден поручил ей заниматься еще и защитой избирательных прав; со времени прошлогодних выборов, итоги которых прямо оспаривались Трампом и его республиканцами, это едва ли не главный фронт политической и идеологической "гражданской войны" в США.
В целом оба задания, по оценке газеты Politico, относятся к числу "самых трудноразрешимых проблем сегодняшней политической жизни" за океаном. Один из обозревателей New York Times озаглавил свою колонку на эту тему "Камала Харрис выиграть не может" (как он пояснил, ни "в целом" по жизни, ни на выборах 2024 или 2028 года). Общенациональная газета USA Today и ряд других изданий напечатали комментарий Питера Фанта, продюсера популярного телешоу Candid Camera, "Обрекает ли Байден Харрис на провал в 2024 году?".
Автор недоумевает, почему вице-президенту не было поручено что-нибудь более "беспроигрышное" вроде кураторства над космической программой США, как не раз бывало в прошлом, или попытки "победить рак, каким мы его знаем". Перед самим Байденом, когда он был вторым номером при Бараке Обаме, тот поставил именно последнюю задачу, сравнив ее по значимости с проектом высадки человека на Луне. Другое дело, что ожидавшегося прорыва в борьбе с онкологическими заболеваниями достигнуто не было, и задним числом критики вроде газеты New York Post вспоминают теперь ту затею демократов с насмешкой.
Как бы то ни было, Фант напоминает, что Обама "расчищал путь" в Белый дом после себя не для Байдена, а для Хиллари Клинтон, которая была госсекретарем. Да и вообще, на его взгляд, история к американским вице-президентам неблагосклонна: так, Джордж Буш — старший "стал в 1988 году первым вице-президентом более чем за 150 лет, сумевшим сменить своего шефа путем победы на выборах". По этой логике и Харрис для подъема на высшую ступень власти в США должна "переломить" историческую традицию.
"Неизлечимая фрустрация"
Любые аналогии, как известно, хромают, но история вице-президентства в США, на мой взгляд, и впрямь любопытна и поучительна. Начать с того, что сама должность была учреждена не для удовлетворения каких-то важных государственных нужд, а всего лишь для удобства в организации выборов, хотя и на самом высоком уровне.
В 1787 году делегаты конституционного конвента США в Филадельфии решили, что главу государства будет избирать коллегия выборщиков от всех штатов. Но было заранее ясно, что каждый штат станет продвигать собственного кандидата — "любимого сына", как таких политиков и поныне именуют за океаном. Поэтому придумали, что каждый выборщик должен голосовать не за одного кандидата, а за двоих, причем лишь один из них мог приходиться ему земляком.
Человека, набравшего в итоге большинство голосов, решено было провозглашать президентом, а занявшего второе место — вице-президентом. Последнее было опять-таки политтехнологической уловкой, необходимой для того, чтобы выборщики добавляли в пару к своим фаворитам достойных кандидатов, а не кого попало.
Первые двое вице-президентов США, Джон Адамс (второй президент США) и Томас Джефферсон, избирались именно по этой схеме. Но они принадлежали к разным политическим лагерям и остро враждовали друг с другом. Поэтому уже к 1804 году в конституцию пришлось внести поправку, поставившую систему выборов на нынешнюю, фактически партийную основу.
Пост вице-президента при этом сохранился, но политического веса у него не прибавилось. По конституции за его обладателем закреплено председательство в верхней палате Конгресса США, но оно имеет реальное значение лишь в тех сравнительно редких случаях, когда, как сейчас, сенатские мандаты распределены между партиями поровну.
Реально законодательным процессом руководят лидеры партийных фракций, а вице-президент при сем присутствует фактически на правах лишней спицы в колесе. Толком не ясно даже, к какой ветви власти он принадлежит — исполнительной, законодательной или обеим. Кстати, до 1939 года у вице-президента США не было собственного аппарата сотрудников, а до 1974 года — постоянной официальной резиденции в Вашингтоне.
Не удивительно, что даже сами вице-президенты высказывались о своей должности без всякого пиетета. Так, при Франклине Рузвельте техасец Джон Гарнер обмолвился, что она "не стоит ночного горшка с теплым содержимым" (not worth a bucket of warm piss). А при Джимми Картере миннесотец Уолтер Мондейл признался шефу, что его положение порождает "неизлечимую фрустрацию" (исходно оценка принадлежала знаменитому историку Артуру Шлезингеру).
"Последний голос"
Другое дело, что с докладной записки Мондейла, поданной в 1976 году, вице-президентство за океаном переживает своего рода ренессанс. Пост этот однозначно закрепился среди органов исполнительной власти, административный вес его стал неуклонно расти и, по мнению многих, достиг апогея при Дике Чейни в администрации Джорджа Буша — младшего. В целом со времен Мондейла вице-президент воспринимается как если и не полноправный партнер, то, во всяком случае, ближайший и самый доверенный советник главы государства.
Байден тоже настаивал на такой роли. Вот как он вспоминал об этом в августе прошлого года, выдвигая Харрис: Обама "спросил меня, чего мне больше всего хочется… и я ответил, что хочу быть последним человеком в комнате при принятии им важных решений. О том же самом я попросил и Камалу. Чтобы ее голос звучал в комнате последним".
Означает ли это, что Харрис гарантирована роль политической наследницы Байдена? Нет, не означает. Мы обсуждали все эти тонкие материи с Журавлевой и сошлись во мнении, что о перспективах действующего вице-президента США судить пока еще просто рано.
Что касается предъявляемых ей претензий и вопросов о том, выдвинули ли ее лишь за пол и цвет кожи или за реальные деловые качества, то, конечно, опыта у нее пока маловато и к числу политических тяжеловесов в США она не относится. Но опыт и авторитет — дело наживное.
Недоброжелатели хают ее, кстати, не столько за некомпетентность, сколько за "фальшь" и неискренность. Они, мол, с мужем публично "целуются в масках — при том, что оба вакцинированы". Поэтому, дескать, американский народ, присмотревшись к Харрис еще в ходе предвыборной гонки, так ее и не полюбил.
Претензия эта на самом деле серьезная: все помнят, что для той же Хиллари Клинтон именно стойкая личная антипатия большой части электората стала главным камнем преткновения на пути в Белый дом. Но Харрис еще только ищет свой стиль. И потом, по части искренности кто из политиков осмелится первым бросить в нее камень?
Другое дело, что с женщин в этом плане спрос может быть особый. Журавлева, например, уверена, что и по сей день женщине, по большому счету, надо быть лучше коллег-мужчин, чтобы просто стоять с ними вровень. Помню, кстати, Обама говорил и писал ровно то же самое про себя как афроамериканца.
Как в сказке?
Наконец, по поводу заданий Байдена. Да, возможно, они отчасти напоминают русские сказки: "Поди туда — не знаю куда, принеси то — не знаю что". Критики, между прочим, напоминают, что и самому Байдену в свое время поручалось заниматься иммиграцией и он особо не преуспел.
Главное же — в том, что вице-президент и нужен для решения самых сложных задач. Ведь не мелочами же ему или ей заниматься, на высшем-то уровне?! Как справедливо указывает Politico, это не только нагрузка, но и доверие, шанс проявить себя.
Вот и в русских сказках герои именно в безвыходных ситуациях демонстрируют, что в огне не горят и в воде не тонут. Удастся ли Харрис доказать то же самое, покажет время. Даже в сказках реальное дело не скоро делается.
