О глубинных проблемах США и начале их конца

Искандер Валитов, для РИА Новости У США сегодня много параллелей с поздним СССР. Скажу об одной из них. Это инерция режима на фоне нарастающего разочарования. США по-прежнему пытаются кроить мир под себя и по своим лекалам. Глобализация по-американски — это все та же старая добрая традиция колонизации мира капиталом, только в несколько обновленном дизайне. С одной стороны, им трудно представить, как нам когда-то, что у них может быть иной курс, но с другой — дело явно буксует, все больше сомнений возникает в его перспективности. И явление Трампа — это не только конфликт внутри правящего класса США между глобалистами и изоляционистами по поводу того, как, не останавливаясь, двигать глобализацию дальше. И это не только разногласия по поводу тактических соображений: кого нагибать в первую очередь, а кого — во вторую. Все еще глубже. Трамп — это эффект общей дезориентации и усталости. Часть истеблишмента уже не верит в реалистичность мирового господства, а население чувствует, что корабль плывет в неверном направлении. Поэтому и случилась "потеря управляемости", которую сейчас пытаются лихорадочно исправить. Но ограничение полномочий президента и даже его замена не помогут. Эпоха власти капитала и капиталистических захватов завершается. Глобализация была последней попыткой удержать на планете колониальный режим. Президент США Дональд Трамп Что не учитывает капитализм Почему капитализм обречен? Если кратко, то в силу бессмысленности. Он не сообразен задаче продолжения и развития жизни. Суть капитала в самовозрастании стоимости. Капитализм — это такой строй, при котором вся общественная жизнь подчиняется этому "закону" жизни капитала. Если чуть упростить, то задаче извлечения прибыли. Это значит, что содержание деятельности имеет теперь второстепенное значение. Не важно, что ты делаешь, важно, какую прибыль можешь извлечь. Только это теперь определяет значение деятельности, которую начинают оценивать и сравнивать по данному формальному основанию, а не в отношении ее роли в решении задачи воспроизводства жизни. С точки зрения жизни и ее продолжения это полное безумие. И закладывается оно в самое основание социальной конструкции. Производство может расти, рынки — расширяться, прибыль, соответственно, генерироваться в больших объемах. С точки зрения капитала все замечательно, только одно "но": никого не интересует, во вред это жизни или ей на пользу. При капитализме социокультурное целое фактически выводится за скобки. Оно, это целое, гораздо сложнее, чем это видит и чем управляет капитал. Процессы воспроизводства и развития человека, природы, систем деятельности, самой жизни в их сложных и многообразных связях не рефлектируются и не планируются. Они находятся вне чьей-либо ответственности. Они интересны кому-либо только лишь с позиции возможности получения прибыли. Государство как инстанция, отвечающая за целое, с неотвратимостью ослабляется и уничтожается. Такой убогий, ущербный взгляд и есть экономизм. Туристы возле монумента Вашингтона в Вашингтоне, США Капитал вырезает из социокультурного целого то, на чем он может расти: процессы производства и потребления. Систему в целом никто не проектирует. В целом не в смысле масштаба (тут все в порядке — у нас есть макроэкономика и т.п.), а с точки зрения циклов жизни людей, природы, деятельности, технологий. Тем самым экономизм порождает структурные диспропорции. Производство и потребление растут как раковая опухоль на фоне истощения остального социального организма. Эти диспропорции гораздо шире и глубже, чем их описывают экономисты. Они заключаются далеко не только в противоречиях между ограниченным конечным спросом и безграничными возможностями производства или уровнем развития производительных сил и производственными отношениями. Это диспропорции между жизненными циклами людей, природными процессами, деятельностными воспроизводственными циклами, фазами развития технологий. То, что сегодня происходит с человеком, а именно разрушение его здоровья, формирование тотальной лекарственной зависимости, наркотизация, интеллектуальная деградация, все эти процессы его вырождения есть неизбежное следствие экономизма. Выключение человека из современных систем деятельности, его ненужность, лавинообразное увеличение числа лишних людей — это тоже экономизм. Точно также при капитализме не могут не деградировать ни природа, ни весь человеко-природно-деятельностный универсум. Начав свою историю с недопустимой абстракции экономизма, капитализм и дальше уверенно идет по пути наращивания безумия и бессмыслицы. Можно добавить к первому еще три условных шага. Шаг второй — это когда кредитуется не только производство, но и потребление. Здесь происходит удвоение бессмыслицы, поскольку это верный путь к разрушению самого капитала. Производители в своей массе долги возвращают, потребители — нет. Для того чтобы они могли обслуживать долги, им надо опять брать в долг, соответственно, кредитную ставку надо постоянно снижать. Деньги, которые раздают даром, уже не деньги. Шаг третий. Для кредитования экстремального потребления деньги где-то нужно брать. К схеме подключается государство (понятно, о каком именно государстве мы сейчас говорим). Оно начинает брать в долг у всего мира. Естественно, тоже без шансов этот долг вернуть. Это и есть неоколониализм и рост раковой опухоли в глобальном масштабе. Это глобальная пирамида. И, наконец, четвертый шаг — от жизни в долг происходит переход к жизни за счет эмиссии. Это уже чистый героин. Для высокого уровня жизни нет никаких оснований: структурные перекосы катастрофичны, будущие поколения будут еще долго расплачиваться за праздник жизни предков, но они упорно поддерживают эмиссионными инъекциями состояние эйфории и иллюзию благополучия. Президент США Дональд Трамп в Овальном кабинете Белого дома Во всякой пирамиде участники не хотят ее обрушения, но оно неизбежно. Поскольку больше некого и нечего грабить. Новых вкладчиков не предвидится. Фактор понимания ситуации здесь ключевой. Пока все еще как в известной игре бегают вокруг стула. Как только большинство поймет, что шансов на возврат вложенных в пирамиду средств нет, кто-то может не выдержать и поспешить раньше других сесть на стул (превратить токсичные активы во что-то реальное). Кто-то может сознательно пойти на решительные действия. В любом случае обвал неминуем. И это не зависит ни от чьей воли. Тут люди уже ничего не решают. Пирамида безумия дошла до своего предела. Я говорю не только о финансовой пирамиде, а имею в виду всю совокупность патологического мышления и патологических решений, именуемых капитализмом. Поправить его, спустить ситуацию на тормозах уже не получится. Скорее всего, капитализм не цикличен, перезапустить его не получится. Похоже, что это разовое явление. Исторически капитализм оказался несостоятелен. На самом деле альтернативы проектным и программным формам организации жизни и деятельности нет. И не просто проектным, а жизнеориентированным. Экономизм должен быть преодолен как таковой. Нужна совершенно другая ценностная платформа. Если под социализмом понимать именно это, то возврат к нему в исторической перспективе неизбежен. Конечно, с проблематизацией, пересмотром оснований и новым проектированием. Они не понимают и упорствуют Американцы мало что из этого понимают. Они все-таки хотят всю эту музыку повторить по-новой. Им, как они полагают, надо обнулить долги. То ли через гиперинфляцию, то ли каким-то другим способом… Но кризис должен быть ими полностью управляемым, с сохранением стабильности в самих США. А для этого надо сложить предпосылки и условия. Куликов в своей последней статье совершенно прав: США ставят на дестабилизацию. Можно выделить как минимум три ключевые задачи, которые они сейчас вынуждены, оставаясь в плену своих установок, решать. Во-первых, им надо блокировать, обездвижить своих ключевых конкурентов — никто не должен мешать в столь ответственный момент. Испытанное и, наверное, самое эффективное средство для этого — война. Естественно, чужими руками. На первое почетное место их главного конкурента я бы поставил Европу. В силу того, что она по факту стоит в позиции, аналогичной самим США: производство технологий, развитый промышленный капитал, претензия на способность сохранять сбережения. Организованный США поток беженцев с Ближнего Востока и есть та армия, которая со временем должна организоваться на европейской территории и смести все европейское благополучие. Беженцы, не успевшие пересечь границу до ее закрытия, идут по железнодорожным путям у сербско-венгерской границы в районе поселка РескеБеженцы у сербско-венгерской границы в районе поселка Реске. Архивное фото Россия — на втором месте. Ясно почему: наше участие в любом конфликте обесценивает там американскую военную мощь и их явное превосходство. Ну и на третьем месте, конечно, Китай. Все пляски вокруг КНДР направлены на то, чтобы создать ему проблемы. Тут риски высоки, Ким Чен Ын непонятен. Мы не знаем этого парня, который несколько лет учился в Швейцарии, довольно сильно проредил свое ближайшее окружение и т.п. Не играют ли здесь США в две руки? Во-вторых, США должны для ослабления всех своих конкурентов разрушить энергорынок. Санкции — это инструмент не конкуренции, а разрушения, экономической дестабилизации Евразии. Здесь же лежит организованный американцами недавний наезд на Катар с его поставками сжиженного газа в Европу. В-третьих, острую фазу кризиса должно предварять разрушение всех капиталов. Все активы должны стремительно обесцениваться с тем, чтобы все побежали спасаться в США, то есть под их контроль. Может ли у них все это получиться? Удастся ли им зайти второй круг, пусть и бессмысленный? У них не получится В геополитике сегодня ключевое противоречие — это противоречие между сильным влиянием США в мире и их объективной слабостью. Все держится на том, что до сих пор многие считают, что США надо слушаться. У них якобы и жесткая, и мягкая, и прочая гибридная сила. Как только все поймут, что можно не слушаться и, более того, поймут, что подчиняться им — просто опасно для себя, все перестроится очень быстро. И такое понимание уже всех догоняет. Потому что гегемоном на самом деле недовольны уже все. И ставка на силу им здесь не поможет. Во-первых, вопрос силы всегда проверяется войной. Прямой войной с личным участием. Локальной войной со страной третьего эшелона типа несчастной Ливии или Ирака силу не докажешь. А на войну с перворазрядной страной, то есть на мировую, они не тянут и не согласны. Во-вторых, переход к простым и прямым отношениям господства-подчинения не может быть основан на силе. На насилии стабильную власть на сколь-нибудь значимое время не построишь. Подчиняются всегда добровольно, часто с удовольствием (например, Украина) в силу реальных или обещанных выгод от такого подчинения. А предложить им уже нечего, они и так в долгах, уровень жизни подвластных повсеместно падает и будет падать дальше с ускорением, даже будущие поколения уже обобрали, в этом же и проблема. Поэтому ничего у них с мировой властью получиться не может. В ситуации, когда всем понятно, что США — банкроты, что они всех втянули в свою безумную пирамиду, когда очевидно, что ни одну серьезную проблему в мире они решить не могут, Россия, Китай, Европа, Индия, Пакистан, Иран договорятся между собой о том, как обустраивать свой континент, гораздо раньше, чем США сумеют разобраться с каждым из них в отдельности. Чем в более жесткой ситуации находятся США, тем они опаснее для остального мира, тем сильнее их будет колотить, что мы и наблюдаем. Они сами подталкивают весь остальной мир к консолидации.