Вера Кироненко: Смысл работы военкора - идти в ад, чтобы увидеть надежду

Десять первых интернет-фильмов из цикла "Фронтовая редакция" уже опубликованы в соцсетях. Их драматургия проста, но точна в своей форме - военкоры наших дней рассказывают о военкорах Великой Отечественной войны. Открывал серию Александр Коц, также "в эфир вышли" коллеги из RT, "России 1", "РГ"… Почему мы не имеем права забывать о тех, кто с "лейкой" и блокнотом сражался с фашизмом? И почему современным военкорам, в чьем распоряжении новые технологии, не легче, чем их героическим предшественникам? Об этом говорим с продюсером проекта и главным редактором журнала "Русский военкор" Верой Кироненко.

Вера, в какой момент стало понятно, что это будет не просто проект о военкорах, а, скажем так, разговор между военными журналистами прошлого и настоящего?

Вера Кироненко: Идея проекта появилась после нескольких лет погружения в тему - мы с коллегами организовали и провели две "Школы военкора", познакомились и подружились с действующими корреспондентами, прочли тысячи страниц мемуаров фронтовых журналистов Великой Отечественной. В какой-то момент стало очевидно, что между поколениями военкоров нет разницы и есть прямые параллели. Они одинаково преданные стране, долгу, профессии. Одинаково остро чувствуют ответственность за слово. Им было бы, о чем поговорить друг с другом.

Поэтому ход, когда военкоры наших дней рассказывают о корреспондентах 40-х, был придуман не ради драматургии, а потому, что только действующий военкор по-настоящему поймет и расскажет, что значит идти с камерой туда, где секунду назад или после жизни может не быть. Только сегодняшний военкор не просто прочтет письмо своего коллеги из 1943-го - как актер, он узнает в нем себя.

Нашу идею поддержал Президентский фонд культурных инициатив, и мы начали съемки, а параллельно открыли сайт, где рассказываем о военкорах и их работе.

Нет ли опасений, что проект будет интересен только военкорам и военным блогерам?

Вера Кироненко: Опасения нет. Ведь в его основе не техника, не специфика профессии и даже не хроника. Не пыльный архив, а живые истории, наглядно показывающие, как преданность профессии и любовь могут пережить даже самое страшное.

В одном из фильмов цикла - "Фронтовая редакция. Любовь" - три такие новеллы. О стихотворении Константина Симонова "Жди меня", которое солдаты вырезали из газет и носили у сердца, о том, как сила слова давала надежду. О военкорах Юрии Инге и Елене Вечтомовой, которых разлучила война, но объединило общее дело. И о фотокорреспонденте Михаиле Калашникове, чье дело после его гибели при штурме Сапун-горы в 1944-м продолжила жена Мария Калашникова.

Мы устраиваем показы "Фронтовой редакции" в разных городах, среди зрителей - школьники, студенты, люди разных возрастов и профессий, и, поверьте, никто из зала не выходит до самых финальных титров.

На вашем сайте, в некоторых сериях "Фронтовой редакции" много историй о писателях, которые с первых дней войны ушли на фронт военкорами. Как думаете, почему в наши дни мы не увидели наших модных и знаменитых писателей в зоне СВО? Исключения, разумеется, есть, но их очень и очень мало…

Вера Кироненко: Действительно, сегодня такие примеры встречаются реже, но и фронт стал другим, работа крайне опаснее. Зато многие возят гуманитарку, посещают госпиталя, устраивают концерты в прифронтовых городах, это тоже достойно уважения.

А что касается времен Великой Отечественной войны, то для меня яркий пример писательской отваги - Андрей Платонов. Во время Курской битвы он прорвался на одну из стратегических высот, за которую до последнего бились обе стороны. Писатель провел там два дня, и только чудом избежал ранения: немецкая пуля застряла в его сапоге. Он даже не сразу заметил ее. При этом Платонов мог никуда и не ездить, отсидеться в штабе, материала бы для публикаций в газетах, с которым он сотрудничал, хватило. Но он так не мог, ему важно было быть рядом с бойцами.

Другой пример - Евгений Петров, соавтор Ильи Петрова, был успешным писателем-сатириком, но с началом войны отказался от сатиры и легких фельетонов и отправился на фронт. Петров работал в осажденном Севастополе. Видел город и бойцов в самом эпицентре, писал о каждом мгновении, фиксировал жизнь и страх людей. И вот самолет, на котором он возвращался с фронта домой, разбился.

Многие современные военкоры говорят, что их коллегам в Великую Отечественную было в чем-то проще. Им разрешали снимать там, куда сегодня доступа нет. Они могли идти с бойцами в атаку, заходить первыми в города… И даже могли попросить для доставки отснятого или написанного целый самолет. Сегодня это звучит, как фантастика.

Вера Кироненко: Сегодня фронт другой, доступ к позициям ограничен, но современные военкоры продолжают дело тех, кто был тогда. Они фиксируют, собирают свидетельства, показывают миру правду. И мы видим все происходящее глазами этих людей, и именно в этом современное поколение продолжает традицию военкоров Великой Отечественной.

А что касается возможностей военкоров тех лет, то на ум сразу приходит пример фотокорреспондента Галины Санько. Когда освободили Белгород, она сразу рванула в дорогу - сначала на машине, потом пересела на самолет-кукурузник, с аэродрома пришлось скакать в седле, чтобы первой снять освобожденный город. Но просто снять кадры недостаточно: пленку нужно оперативно доставить в Москву. Санько подошла к колонне машин, где находились генералы, она никого из них не знала, но решила - надо обращаться к тому, у кого на погонах три большие звезды. Им оказался генерал Конев. Он выделил ей самолет до Москвы, и даже обратно.

Галина Санько родом из Суджи. Легендарная женщина и фотограф, но до сих пор достоверно не известно место ее захоронения. Надеемся, что сможем найти, потому что считаем это важным не только для себя, но и для истории.

Да, обидно, что о тех, кто пытался сохранить для нас каждое мгновение войны, мы сегодня знаем мало. Подчас не известно даже, как выглядели военкоры. Например, от блистательного корреспондента ТАСС Емельяна Корявичева остались его статьи, но не осталось его же портрета.

Вера Кироненко: Согласна, страшно обидно. Про Корявичева "Фронтовая редакция" тоже помнит. Он был освобожден от службы, с детства практически не работала правая рука, но когда началась война, Корявичев сразу же поехал на передовую.

Где-то в Подмосковье он мчался к линии фронта через дождь и грязь, под артиллерийским огнем, без оружия, разрывались мины, земля и небо горели, а он шел дальше, чтобы увидеть, понять и рассказать о том, что происходило. Когда он, уставший, весь в грязи, добрался до редакции "Подольского рабочего", редактор сказал ему: "Грязь особая. Почетная. Фронтовая!" - и эти слова передают смысл работы военкора: идти в ад, чтобы увидеть надежду, разглядеть героев и рассказать об их жизни.

А что с военкорами наших дней? Нет ли ощущения, что в профессии много самозванцев, тех, для кого война - лишь фон для селфи?

Вера Кироненко: Это ужасно и мало общего имеет с военкорством. Тем, кто приходит на встречи с нами, кто поступает в школы военкоров и на журфаки, важно сразу понять: это не романтика и не хайп - это долг, ответственность и риск погибнуть в любую минуту. До сих пор нет точных данных о том, сколько военкоров Великой Отечественной войны погибло.

Также важнее понять, что военный корреспондент - это огромная работа на будущее. В рукописи одной из повестей Платонова я встретила такую фразу: "Затанцуют, затопчут память о войне". Пока работают военкоры, никто затанцевать память о наших героях не сможет.

Справка "РГ"

Вера Кироненко - продюсер культурных и медийных проектов. Руководит программой "Школа военкора", где молодые авторы осваивают профессию военного корреспондента через лекции, практикумы и поездки в зону СВО. Инициатор проекта "Фронтовая редакция". Организатор второго сезона Премии Владлена Татарского, объединившего авторов, блогеров и профессиональных репортеров. В ближайшее время под редакторством Веры выйдет спецвыпуск журнала "Русский военкор", посвященный фронтовым репортерам Великой Отечественной.