"Маяковский — новый Шекспир". Режиссер Гейрун Тино о любви к русскому авангарду

"Пигмалион", возглавляемый румыно-австрийским режиссером Гейруном Тино, во многом напоминает московский Театр на Таганке времен Юрия Любимова. Их роднят аскетизм, работа с "проклятыми вопросами" русской и мировой литературы, а также убеждение, что актер — это не просто исполнитель, а человек, вступающий в философский диалог со зрителем.

Художественный руководитель, лауреат награды города Вены за выдающиеся достижения в сфере культуры Signum Pulchrarum Artium Гейрун Тино поговорил с ТАСС об актуальности русского авангарда, особенностях своего художественного метода и взаимоотношениях между искусством и политикой.

"Русский авангард произвел революцию"

Режиссер принимает нас в небольшом кабинете театра. На полках стоят православные иконы, полное собрание сочинений Чехова 1955 года издания, в углу — гитара, на столе — винтажный электронно-лучевой монитор. На стенах развешаны многочисленные награды европейских театральных фестивалей, которые едва видны за старинным югославским шкафом.

"Я должен вам рассказать кое-что о русском авангарде, чего вы, как русский, возможно про него не знаете, потому что у нас в Европе совсем иная оптика на этот счет", — говорит режиссер. Он поясняет, что значимость русского авангарда для мирового культурного наследия сравнима с революцией, которую в живописи произвел Леонардно да Винчи. "Раньше считалось, что искусство независимо от жизни. Например, картина сама по себе имеет художественную ценность. Русский авангард произвел революцию. Авангардисты впервые сформулировали, что произведения искусства не являются конечным продуктом творчества, они не ценны сами по себе, но являются инструментом, с помощью которого можно и должно влиять на общество", — поясняет Тино. Мысль русских авангардистов, по его словам, заключалась в том, что у искусства есть общественные задачи — и в этом состоит уникальность их подхода.

"Не бывает так, что лишь одна сторона невиновна"

"Я имел счастье родиться и учиться в Румынии. Тогда русская литература чувствовала себя там как дома. Такие были времена — и слава Богу! Это [советское] наследие ни в коем случае нельзя перечеркивать", — уверен режиссер. После эмиграции в Австрию в 1980-х Тино открывает собственную актерскую школу "Пигмалион", затем — одноименный театр. "За все сорок лет в Австрии я видел лишь одну постановку Тургенева и две — Островского. А ведь это люди, написавшие историю театра! Разве так должно быть? Нет!" — сокрушается худрук. Почему так происходит? "Из-за идиотских политических представлений — и только", — считает режиссер.

В рамках фестиваля русского авангарда театр "Пигмалион" представил премьеру "Мистерии-буфф" Владимира Маяковского. "Я считаю, что Маяковский — это новый Шекспир. Главная мысль "Мистерии" — что без культуры и образования, без человечности невозможно построить здоровое общество. Если этого нет — общество не спасти", — говорит Тино.

"В пьесе случается метафорический библейский потоп, люди строят ковчег, который должен был бы дать им возможность спасения, однако все заканчивается для них трагично, потому что они отказываются говорить друг с другом. В этом основная мысль Маяковского: если вы отказываетесь от диалога, спасение становится невозможным", — уверен режиссер.

По мнению Тино, текст Маяковского приобретает в условиях текущих геополитических трений особенно актуальное звучание. "Его текст сегодня актуален на глобальном уровне, где пропал настоящий диалог. Все подается слишком однобоко, никто не обсуждает коренные причины конфликтов. Но ведь не бывает дыма без огня! Ни в одном конфликте не бывает так, что лишь одна сторона невиновна, а другая виновата во всем", — говорит худрук.

"Интересно, что об этом же 2 000 лет назад говорил Иисус Христос. Однако мы не учимся на наших ошибках, и те же самые мысли художникам приходится повторять снова и снова", — уверен он.

"Театр — это не реальность и не ее отражение"

Театральный метод Тино схож с подходом Всеволода Мейерхольда, Бертольда Брехта и Юрия Любимова. Режиссер соглашается с этой мыслью: "Точно могу сказать, что подход Станиславского мне не близок. Мейерхольд и Брехт — да". На вопрос, считает ли он себя наследником русского театрального авангарда, Тино усмехается: "Я бы с удовольствием так думал, но не считаю себя в праве присваивать себе подобный титул". 

Театральные критики, рецензируя постановки "Пигмалиона", обращают внимание на аскетичность сценографии и особый подход Тино к работе с актерами. "Я считаю, что театр — это прежде всего про актерскую игру. Не думаю, что там нужны какие-то дополнительные элементы. Я отвергаю принятый сегодня подход, когда постановщики избыточно используют синтез искусств, мультимедиа и так далее", — говорит режиссер.

"Я пытаюсь в своих спектаклях обнажить само сердце театрального искусства. Театр — это не реальность и не ее отражение. Я пытаюсь придать материи (актерскому присутствию на сцене — прим. ТАСС) духовный компонент, подобно Зевсу, который, согласно мифу, оживил мраморную статую, созданную кипрским царем Пигмалионом. Отсюда и название театра", — поясняет Тино.

Бессмысленность культуры отмены

Многие культурные деятели в Австрии жалуются на отсутствие государственной поддержки и медийного освещения проектов, которые не отвечают климатической, гендерной или иной так называемой "прогрессивной" повестке. Когда я говорю об этом, режиссер соглашается: "Да, так и есть".

А что насчет случаев отказа театров от постановок опер и спектаклей российских авторов после начала спецоперации на Украине, бойкота известных российских деятелей культуры, например, недавней отмены концертов Валерия Гергиева в Италии под давлением разномастных политических активистов?

"Я отвечу на ваш вопрос, потому что иначе это было бы слишком трусливо с моей стороны, а я не трус. Конечно, это бессмысленно, — отвечает худрук. — В подобных действиях, конечно, имеется определенный умысел, но смысла точно нет".

"Искусство невозможно отделить от политики, потому что оно, как мы говорили, неизбежно транслирует определенные взгляды, идеологию, влияет на общество. Однако вопрос в том, являются ли эти месседжи гуманистическими, христианскими", — продолжает режиссер.

Он поясняет, что считает неправильным "отменять" российских авторов и художников только по причине их происхождения и современной политической обстановки. "Над теми, кто принимает подобные решения, можно только посмеяться: хотя бы только потому, что тем самым они признают, насколько важны подобные (гуманистические и христианские — прим. ТАСС) смыслы, которые в себе несет русская литература", — заключает Тино. 

Максим Черевик