Тайны и курьезы из столетней истории театра кукол раскрыли в Воронеже

Вековой юбилей отпраздновал один из самых любимых в городе театров. Кукольные спектакли идут в необычном здании, похожем одновременно на дворец из сказки и изящную птичью клетку. Внутри щебечут волнистые попугайчики и дети. В репертуаре наряду с новыми постановками - легендарные работы Валерия Вольховского, режиссера с мировым именем. Мало кто знает, что первые шаги этот театр делал… в читальном зале со столами для пинг-понга. Он развивался вместе со страной, в чьей истории за минувшие сто лет было немало и героических, и постыдных страниц. Настало время вспомнить основные вехи - с гордостью, благодарностью, грустью и, конечно, улыбкой. Ведь родоначальник европейского театра кукол - лукавый и задиристый Петрушка - не очень-то жалует серьезных людей…

О роли личности

На сцену в Воронеже куклы впервые "вышли" в октябре 1925 года благодаря искусствоведу Николаю Беззубцеву. Он работал хранителем в музее изящных искусств и восточных древностей. Музей вывезли из Дерпта вместе с университетом в годы Первой мировой. Живописец и скульптор по образованию, Николай Максимович не только изучал богатую коллекцию, но и сам по мере возможности собирал интересные артефакты (позднее они вошли в фонды воронежского художественного музея имени И. Крамского). А еще - интересовался всем, что имело отношение к искусству. Однажды он прочел книгу "Записки петрушечника" и, загоревшись, смастерил две перчаточные куклы: собственно Петрушку и Негритенка.

Вскоре они, в духе времени, уже участвовали в агитации. Беззубцев был председателем месткома Рабпроса в Воронежском госуниверситете и сочинил пьесу, чтобы разъяснить товарищам по профсоюзу новый порядок сбора членских взносов. Потому как добровольно люди их не платили, накопилась большая задолженность. "Сцены из жизни местного комитета ВГУ" разыграли в огромной комнате в главном корпусе вуза. В ней работала читальня, стояли столики для игры в шахматы и настольный теннис. За ширмой стояли студенты. "Спектакль имел оглушительный успех. Да и взносы удалось собрать", - вспоминал Николай Максимович.

Ученые попросили продолжения и даже подсказали, какой взять материал. Через пару лет в репертуаре труппы была "санитарная пьеса" под названием "Малярия", японская сказка "Воробей", "Женитьба" Гоголя и "Любовь к трем апельсинам" Гоцци, кукольные концерты по текстам Крылова и Салтыкова-Щедрина… и даже опера "Бунт кукол".

5 ноября 1930-го любительский театр присоединили к новому, профессиональному, и приняли в ведение областного отдела народного образования. В тот же день Николая Беззубцева арестовали по сфабрикованному чекистами "делу краеведов". Приговорили к пяти годам лагерей. Как перенесла удар труппа, кто заменил режиссера - неизвестно. В архивах остались лишь сведения о том, что в Воронеже был театр петрушек и театр марионеток. То есть артисты освоили куклы двух разных систем.

Николай Максимович освободился досрочно и вернулся к ремеслу, ставшему делом его жизни. Несколько лет пробыл худруком открытого в городе Молодого театра. Ставил сказки Пушкина, "Каштанку", пьесу "Джим и доллар" и, конечно, приключения Петрушки. Но уже в 1938-м выяснилось, что бывший политзаключенный не имеет права жить в областном центре. Впоследствии Беззубцев дважды обращался в правоохранительные органы с просьбой о снятии судимости. Безрезультатно.

Сначала он перебрался на станцию Латная, где работал в артели керамистов. Библиотека, коллекция кукол и игрушек остались в Воронеже и сгорели во время Великой Отечественной. В войну погибла жена… Режиссер мыкался по маленьким городкам и везде старался организовать кукольные представления. Почти десять лет прослужил в театре в Оренбурге.

Вдовый, больной, очень одинокий, под старость он едва сводил концы с концами. Помогло вмешательство знаменитого кукольника Сергея Образцова - тот помог в 1955-м определить коллегу в Ленинградский дом ветеранов сцены. Через два года Беззубцев умер. Через 20 лет - наконец был реабилитирован за отсутствием состава преступления.

В секрете от Москвы

Воронежская труппа в военном лихолетье потеряла почти все. Артистов призвали на фронт. Здание Молодого театра вместе со всем реквизитом было разрушено немцами в 1942 году. После снятия оккупации, однако, спектакли возобновились.

Своего помещения не было - квартировали то в доме на Никитинской, то в драмтеатре, то в кинозале "Юности". А на гастролях в колхозах играли и вовсе где придется. Главный режиссер театра в 1970-е и начале 1980-х Игорь Лукин всеми способами добивался того, чтобы у кукольников появился свой дом. Проблему поднимал в кабинетах чиновников, в газетах, на радио и телевидении. Часто ездил в Москву к учителю - Образцову. Тот вступился за коллег и в год 50-летия воронежского театра отправил письмо первому секретарю обкома КПСС (читай: губернатору).

Отметив высокий уровень коллектива и большую пользу от его работы, Образцов отмечал, что труппа "в антитеатральных условиях… на правах бедного родственника показывает в кинозале свои спектакли два раза в неделю. Дети сидят на спектаклях одетыми, ведь кинотеатру гардероб не нужен. Вряд ли в таких условиях они могут получить удовольствие и радость от встречи с искусством… И это происходит в городе, который имеет давнюю театральную культуру и является крупным промышленным и административным центром страны".

Возможно, заступничество народного артиста и Героя Соцтруда стало той каплей, которая в итоге подточила камень местной бюрократии. На уровне области решили: театру быть. Но тут в стране, ввязавшейся в войну в Афганистане, решением партии и правительства для экономии бюджета запретили строить учреждения культуры.

"Тогда многие партийные руководители на местах тратили немалые государственные средства по своему усмотрению, строили и нужное, и не нужное. И чтобы пресечь этот процесс в корне, было принято решение на самом высоком уровне. Нарушение его считалось уголовным преступлением!" - объяснял бывший в ту пору первым секретарем горкома (читай: мэром) Владимир Анищев.

Потому стройку сделали народной, собрав нужную сумму с местных предприятий. Срок ставили рекордно короткий для того времени - три года. В обкоме и контрольных органах обещали все это время "не замечать" преобразований в самом центре города, на проспекте Революции. Договорились снести ветхий клуб профсоюзов, соседний дом (с переселением жильцов) и "самовольные" частные гаражи, а взамен сделать театр кукол и детскую теннисную школу.

Однако хозяином одного из злополучных гаражей оказался некий руководитель, который пожаловался в ЦК КПСС, упомянув, что целью этого произвола городских властей является строительство "запрещенного" театра. В Воронеж выдвинулся инструктор из Комитета партийного контроля. Проект вместе с судьбами чиновников висел на волоске. Но смекалистые строители за ночь накрыли котлован плитами, фундамент к утру занесло снегом. Ревизору Анищев показал ровную площадку, заявив, что там будет сквер и теннисный корт. На том проверка и кончилась, а театр стали строить еще быстрее.

Предприятия выделяли материалы и рабочих, исхитрялись на свой риск сделать декор. Машиностроители отлили бронзовые фигурки сказочных героев для фасада. Стекольщики с завода кинескопов придумали, как изготовить хрусталь для люстр. Колонны под мрамор соорудили из асбестовых труб, выкрашенных в белый. Сценическую машинерию заказали в Запорожье, зимний сад оформили специалисты из Латвии.

"Планы у нас были грандиозные: освободить еще два здания под детское кафе и музей кукол. От этой задумки осталась только балюстрада, которая ведет в никуда… Но в покое нас не оставляли: вновь ушла жалоба в ЦК КПСС, и опять приехал инспектор из Комитета партийного контроля… Проверяющий своими глазами увидел, что стройка, вопреки запрету, в самом разгаре, и повел меня разбираться в обком партии. Я был расстроен не на шутку… Сейчас у меня отнимут партбилет… а дальше могли и уголовное дело завести", - рассказывал Анищев.

Чиновник пошел ва-банкъ и живописал гостю, что прекращение стройки и снятие с поста сделает его "национальным героем", а снос уже возведенного здания влетит казне в копеечку. Обещал сдать театр к Первомаю. И был оправдан! А архитекторам и скульпторам, которые придумали это здание с мотивами французских замков и сталинского ампира, дали Госпремию РСФСР.

Правда под колпаком

Вскоре после открытия нового здания в театр пригласили нового худрука - Валерия Вольховского. Он прославился еще в пору работы на Урале: отказался от ширмы, скрывавшей актеров, научил их взаимодействовать со своими персонажами, сделал ставку на спектакли для взрослых. Через серьезный материал режиссер говорил со зрителем о тех проблемах, которые будоражили общество или даже не осознавались еще как проблемы. Его героями были те, кто преодолевал инерцию, шел своим путем, находил в себе смелость возразить - взрослым ли, сильным ли… Пусть даже на миг, как гоголевский Башмачкин.

В отношениях с труппой были сложности, и даже спустя десятилетия о работе с Вольховским вспоминают, осторожно подбирая слова. Но для публики это был очевидный "золотой век" театра. Аншлаги, овации и слезы благодарности сопровождали показы не только в Воронеже и других городах России, но и за рубежом.

Режиссер доказывал, что сценические подмостки "выше уровня пола", а значит, с них "можно много хорошего сказать миру" и помочь исправиться человеку, который сидит в зале. Символично и название, которое театр получил с подачи Вольховского: "Шут". Ведь именно шутам с их смешными колпаками и ужимками удавалось сказать чуть больше, чем записным мудрецам. После смерти мастера к этому названию добавилось его имя.

В ближайшие годы театр планируют закрыть на реконструкцию, чтобы сделать более удобным и современным. В нем появится камерная сцена, а скульптуры, которые придают очарование самому зданию, отреставрируют. Проект и смета готовы, остается дождаться финансирования. "Культурные" стройки в Воронеже пока на паузе.