Какими премьерами открывают театральный сезон в Воронеже

Лиричное аудиопутешествие с уклоном в историю, философская сатира на злобу дня, драма о героях "социального дна" - новые спектакли покажут в сентябре в столице Черноземья. Зрители смогут прожить целый век за час вместе с "важными птицами" кукольной истории, посидеть на пороховой бочке с наивными бюргерами, не заметившими крах собственной жизни, и поразмышлять, действительно ли "человек - это звучит гордо".

"Время птиц"

Театр кукол имени В. Вольховского к своему столетнему юбилею представил премьеру в необычном формате. Впервые здесь создали аудиоспектакль, да еще в жанре променада. Группы собираются вечером, каждому выдают наушники, в которых звучит специально записанный рассказ. Куда идти, на что смотреть - все объяснит негромкий голос. У каждого в руках фонарик - чтобы в буквальном смысле проливать свет на то, что особенно заинтересует, и тем участвовать в представлении. Перед гостями оживут ключевые для кукольного искусства в Воронеже фигуры, каждой из которых постановщики (Юлия Клейман, Марсель Смердов и художник Елена Луценко) нашли эквивалент в мире птиц.

Образ подсказало само здание театра, похожее на изящную клетку, где в зрительском фойе уже не одно десятилетие щебечут маленькие попугаи. Ну а почему выбран тот или иной вид (ибис, крапивник, ворон, щегол) - станет ясно по ходу прогулки, которая пройдет в сопровождении безмолвных артистов. Их пантомиму дополнит видеопроекция и, конечно же, куклы разных систем. Их можно увидеть как никогда близко, оценив и изящную работу художников, и ловкость актеров.

Героями спектакля "Время птиц" стали личности, в разное время возглавлявшие труппу в Воронеже. Николай Беззубцев организовал ее, Игорь Лукин - возродил после освобождения Воронежа, Валерий Вольховский - задал высокую творческую планку, Валентин Козловский - помог пережить трудный период после смерти мастера, не потеряв свое лицо. Ближе к финалу зрителей ждут задушевные истории актеров: о сотрудничестве с известным режиссером Русланом Кудашовым, который скоро представит уже третий свой "воронежский" спектакль, о любимых и надоевших амплуа, выживании в 1990-е и закулисных ритуалах… За этими судьбами - течение времени.

Беззубцев, осколок дореволюционной интеллигенции, работал в музее древностей ВГУ, собрал несколько ценных коллекций и сохранил египетские сокровища, которыми Воронеж сегодня гордится. Спектакли он ставил для души. Попал под каток Большого террора и отбыл пять лет в лагерях как участник "монархической организации" краеведов. Пораженный в правах, потерявший семью и надежды, Николай Максимович коротал свой век в маленьких городах, но везде ставил спектакли для детей.

Лукин положил жизнь на обустройство "домов" для воронежской труппы. Кукольники давали представления в приспособленных залах, но в итоге получили очень красивое и удобное здание. Оно служит до сих пор и скоро закроется на реконструкцию.

Вольховский, великий реформатор театра кукол, приехал в город уже сложившимся мастером из знаменитой "уральской зоны". Его отношения с местными актерами были сложными. Доверие режиссера-трудоголика, который вкладывал в спектакли личную тревогу за происходящее в обществе, нужно было завоевать. Это было мучительно, но невероятно интересно, и для многих актеров работа с Вольховским стала чем-то вроде покорения горной вершины. Некоторые его спектакли в театре еще идут.

Козловского вспоминают с доброй улыбкой - режиссер был легким в общении, давал много свободы, привносил в кукольные спектакли приемы циркового и киноискусства… А о своей жизни артисты говорят без пафоса, хотя героизма в ней хоть отбавляй. Это надо слышать!

Маршрут начинается в полутемном коридоре, превращенном в подобие музейного зала, а заканчивается в зале зрительном, непривычно тихом и пустом. Он дышит невидимой жизнью - театра и тех, кому важно в него ходить.

"Бидерман и поджигатели"

Камерный театр открывает сезон зрелищной премьерой по "назидательной пьесе без морали" швейцарца Макса Фриша. Писатель сочинил "Бидермана и поджигателей" в начале 1950-х, размышляя над тем, каким образом трезвую и просвещенную Западную Европу в свое время вдруг охватила "коричневая чума". С тех пор текст обрел массу сценических версий - от злободневно-политических до абстрактно-философских.

Трактовка, которую предложила в Воронеже Галина Зальцман, ближе ко второму полюсу - история обывателя, впустившего в свой дом преступников, рассказана скорее как притча. Те, кто любит читать пьесу до просмотра спектакля, могут ожидать и более острого ракурса. Но острота, учитывая обилие не в меру подозрительных граждан, дело неблагодарное… Остается наслаждаться игрой лучшей в городе драматической труппы, внимательно вслушиваться в текст и размышлять - каждый, как водится, истолкует сюжет по-своему, примеряя его к себе и личному окружению.

Режиссер решительно отказывается от заложенной у Фриша интриги и переносит финал пьесы в начало. Семейство Бидерманов (Андрей Мирошников, Мария Малишевская) горит в аду, пути назад нет, остается только припоминать, а как, собственно, они до такого дошли. Типичные обыватели, разве что при деньгах, супруги уверены в своем здравомыслии - такими людьми, как известно, манипулировать проще всего. Они застрахованы от любой беды: пол и стены в комнате обиты мягкими матами, всюду датчики пожарной сигнализации… Чуть что не так - прибегает уморительная дружина огнеборцев: бдительно следит за попытками закурить, но бессильна против бочек с бензином, разложенных на виду.

Откуда бочки? Да разносчики принесли. Поджигатели. Герои Михаила Гостева и Ивана Маркушева не пытаются скрыть своих намерений, пользуясь тем, что перед лицом хамства и произвола человек поверит в любую версию событий, кроме самой очевидной. Он попытается задобрить зло, которое вспыхивает то над одной крышей дома, то над другой, рушит привычный мир. Стратегия Бидермана - быть незаметным и послушным, уходить от конфликта любой ценой. Персонаж он, в общем, малоприятный. Но, положа руку на сердце, кто из зрителей не признается, что и он в своих обстоятельствах тоже… немного Бидерман?

"На дне"

Воронежский ТЮЗ стартует визуально броским спектаклем по Горькому в постановке Каро Баляна. Из текста пьесы "На дне" исключен ряд побочных линий, акцент сделан на отношениях в парах - поиски любви или хотя бы сочувствия, которыми озадачены почти все персонажи, показаны основной движущей силой жизни. Тем, что может помочь человеку выйти из тупиковой колеи. Но - не всегда помогает.

Сценограф Гарегин Евангулян надстроил над сценой второй этаж, где помещаются "культурные" персонажи. "Возвышенность" не мешает им, впрочем, отдаваться самым низменным страстям. Воры, проститутки и нищие обитают в ящиках-гробах, как живые мертвецы или заправские аскеты, и без конца тщатся стать лучшей версией себя под присмотром странника Луки (Михаил Кривов).

Этот персонаж уже рассмотрен вдоль и поперек литературоведами, разложен по косточкам в школьных сочинениях (ради которых наверняка поведут в ТЮЗ подростков целыми классами), но текст Горького, как ни крути, сопротивляется однозначному толкованию. И новый воронежский Лука, весь спектакль выглядевший лжецом вполне благонамеренным, под конец показывает зрителю позолоченную спину и взрывается, как петарда, оставляя после себя лишь дым и неопределенность. Режиссер, вероятно, хотел сказать нечто совсем другое, и для понимания замысла в конце звучит песня Вертинского "Желтый ангел", где ангел этот воплощает собой голос совести. Но у Горького все сложнее.

Самый узнаваемый фрагмент пьесы, монолог Сатина (Никита Шершнев) с хрестоматийным "Человек - это звучит… гордо", как бы проглочен. Немудрено, ведь произносит его глубоко нетрезвый человек, а в контексте спектакля - еще и осознающий фальшь собственных слов. Более актуальными и внятными выходят размышления Бубнова (Ярослав Козлов) о том, что иногда вовремя остановить путь, залечь на дно - лучшее решение. Если искать в спектакле привязку к современности (которая, надо сказать, явным образом не прослеживается), то в этой формуле найдется и новая этика, и новая аскетика…