Как появилась традиция у космонавтов приезжать в Троице-Сергиеву лавру

18 июля Церковь вспоминает преподобного Сергия Радонежского, имя которого, по слову Георгия Федотова, "сияет никогда не меркнущим светом на русском небе, торжествуя над временем".

1892 год. Российская империя, еще не ведая о грядущих потрясениях века XX, торжественно отмечает пятисотлетие со дня преставления, то есть кончины преподобного Сергия Радонежского, чудотворца. Накануне празднования организаторы предложили Василию Ключевскому выступить в Московской духовной академии, что в Троице-Сергиевой лавре, с речью, которая бы резюмировала, кем был преподобный Сергий для государства и народа. Этот доклад интересно прочитать и нам, отдаленным от 1892 года не только более чем столетием, но и знанием тех катастроф, которые принесли эти годы.

Наверное, свое выступление о преподобном Сергии, Василий Осипович мог бы начать с того, что молодой боярский сын Варфоломей Кириллович решил отречься от мира и всего себя посвятить Богу. А потом рассказать, как в глухом лесу - на том самом месте, где сейчас высится Троице-Сергиева лавра, будущий монах Сергий вместе с братом Стефаном вырубил себе келию и деревянную церковь в честь Святой Троицы - одну из первых Троицких церквей на Руси. Дальше Ключевский мог бы поведать о том, что главный догмат христианства - сложнейший для понимания догмат о Святой Троице, о Троичности Бога Единого и Неслиянного в Трех Ипостасях, в Трех Лицах - Бога Отца, Бога Сына Иисуса Христа и Бога Святого Духа - был понят и воспринят монахом Сергием так ясно, так органично, что такое знание было не иначе как Божьим касанием. Причем это знание Троичной природы Бога было у Сергия не сухим знанием богослова-книжника, нет.

Будучи человеком высокообразованным, Сергий при этом не был ни книжником, ни богословом - в том смысле, что преподобный не оставил после себя ни строчки. А что оставил? Жизнь. Посвящая всего себя служению Богу, Святой Троице, преподобный Сергий и жизнь вокруг устраивает по божественному принципу Святой Троицы. Сначала в организованном им монастыре, где все живут и трудятся во взаимной любви и уважении. Вместе, но не теряя при этом своей индивидуальности - вот оно Единство и Неслиянность, уже не Бога - людей. А потом Сергий, не имеющий никаких церковных званий, просто настоятель монастыря в заплатанной рясе, став главным авторитетом Руси XIV века, собирает нашу разрозненную, раздираемую междоусобицами Русь в единое государство. Страну, где неслиянно, не утрачивая своей индивидуальности, вместе сосуществовали и люди, и народности, и уделы - все под сенью Бога. Оказалось, что это единственная возможность выжить народу, разграбленному, раздавленному, порабощенному татарским игом.

В этом понимании единственно возможного пути был не просто переворот сознания, это был переворот в самом образе жизни. И сам Сергий Радонежский, его жизнь, жизнь его монастыря и потом жизнь всех монастырей, основанных его учениками, были примером возможности такой жизни - жизни по заповедям Божьим, жизни с Богом. Посмотреть на этот живой пример святости и приезжали со всех уголков Руси при жизни Сергия. Едут за этой духовной мощью и правдой к преподобному Сергию и после его кончины.

Обо всем этом Ключевский, конечно, сказал. Но начал он с другого. Другое посчитал главным в фигуре святого. Что именно?

Если бы пятьсот лет назад, начал выступление Василий Осипович, у ворот Троице-Сергиевой лавры кто-нибудь бы поставил какого-нибудь бессмертного наблюдателя и летописца, который бы из года в год, из века в век наблюдал за неиссякающим потоком русского люда, притекающего к мощам преподобного Сергия, то этот бессменный наблюдатель увидел бы, что люди всех классов русского общества притекают ко гробу святого со своими думами, мольбами и упованиями: государственные деятели - в трудные, переломные дни для страны, простой народ в печальные или радостные минуты своего частного существования.

Если бы возможно было воспроизвести все то, что соединилось с памятью преподобного Сергия, что в эти пятьсот лет было молчаливо передумано и перечувствовано пред его гробом миллионами умов и сердец, это писание было бы полной глубокого содержания историей нашей всенародной политической и нравственной жизни. И какие бы перемены ни происходили в строе и настроении русского общества, пафосно, как и положено в юбилейных речах, продолжал Ключевский, чувства и верования, которые влекли сюда людей со всех концов Русской земли, бьют до сих пор тем же свежим ключом, как били в XIV веке. Потому что неистребима в народе потребность в Божьей Правде.

К сожалению, перемены в настроении и строе общества, о которых упомянул историк в 1892 году, завели наше общество так далеко, что сразу после революции, еще в 1918 году, советская власть решает Лавру не просто закрыть - разорить, а мощи святого вскрыть, а потом уничтожить. Так, чтоб и памяти о святом не осталось. Лавру разогнать сумели, с мощами не получилось - было несколько попыток, которые столкнулись с твердым народным сопротивлением. В итоге решили ситуацию не обострять, поместив мощи в музей. Впервые за полтысячелетия врата монастыря для верующих закрылись, молитва в храме преподобного прекратилась, лампада у мощей погасла.

В 1937-м и в 1938-м расстреляли и бывших насельников Лавры. Среди расстрелянных был и семидесятивосьмилетний наместник Троице-Сергиевой лавры архимандрит Кронид (Любимов)...

Несмотря на страшнейшие гонения со стороны советских властей, с первых дней Великой Отечественной войны Церковь встала на защиту народа и Отечества. К 1943 году необходимость нормализации отношений государства с Церковью стала очевидна. 4 сентября 1943 года Сталин и Молотов встречаются с митрополитами Алексием (Симанским) и Николаем (Ярушевичем), результатами которой стали возобновление патриаршества, избрание Священного синода, открытие новых приходов и духовных школ. В ноябре 1944-го мощи преподобного Сергия возвращают на прежнее место в Троицкий собор. Первой "паломнической группой" к преподобному после двадцати шести лет "музейного забвения" была английская делегация - союзникам демонстрировали, что с Церковью в СССР все нормально.

Саму Лавру открыли только к Пасхе 1946 года. И потек сначала тонкий ручеек, а потом и полный поток верующих в мощам преподобного Сергия. Думаете, это были старушки да выжившие после десятилетий гонений священники - всего с 1917 до 1941 года было расстреляно и замучено более 130 тысяч человек. Нет, не только старушки. Попадались в этой толпе, которую, конечно, в те годы специально отслеживали, и молодежь, и мужчины - в штатском, но с военной выправкой. Не иссякал поток верующих к чудотворцу всея Руси и в годы хрущевских гонений на Церковь.

А в 1964 году паломники Троице-Сергиевой лавры стали свидетелями уникального события - в год своего тридцатилетия сюда приехал Юрий Гагарин. В начале 60-х такие "экскурсии" были крайне рискованны - даже для первого космонавта. Поэтому Юрий Алексеевич прибыл в Лавру в штатском. Но разве можно было его не узнать? Люди обступали Гагарина и его спутника Валентина Петрова, не давая пройти. На выручку к знаменитому посетителю пришел настоятель Лавры. "Может, Юрий Алексеевич, пройдем от этой шумихи ко мне, в келью?" - "Конечно пройдем. Но можно, - со своей неповторимой улыбкой спросил первый космонавт, - батюшка, можно мы сначала к мощам преподобного Сергия?"

Р. S. Сегодня у наших космонавтов есть традиция - перед каждым вылетом в космос приезжать в Троице-Сергиеву лавру, чтобы помолиться о чем-то своем у лампады, горящей над ракой с мощами святого чудотворца всея Руси.