Чехов не любил заборы. Свой личный рай, Мелихово, он больше всего ценил за то, что ему здесь "горизонт видно". В марте 1892 года Антон Павлович, после путешествия на Сахалин, устав от вечных скитаний по съемным квартирам, перебрался в Подмосковье, о чем в письмах сообщал друзьям: "Чистим, моем, красим, обновляем".
Такое же настроение царит здесь и сейчас, спустя более чем 130 лет. На реставрации главный усадебный дом, флигель-кухня, флигель, в котором была написана "Чайка", баня, пожарный сарай, заканчивается отделка визит-центра. Но музей открыт: к Чехову по-прежнему толпы. Какие еще перемены ждут Мелихово, генеральный директор музея-усадьбы Анастасия Журавлева рассказала и показала "РГ".
Каков финал всех изменений - усадьба будет восстановлена в том виде, какой она была при Чехове? Но когда здесь задумывали музей, сохранился лишь флигель "Чайка", построенный Антоном Павловичем.
Анастасия Журавлева: Мы делаем все с максимальной исторической достоверностью, благодаря тому, что осталось немало сведений. Когда создавали музей, к счастью, была жива сестра Мария Павловна. Она рисовала планы, делала пометки, вела переписку с директорами музея, отвечая на их вопросы. Активно помогал племянник писателя Сергей Михайлович. У нас есть еще один замечательный источник - чеховские письма. Чехов включал в них все возможные подробности - природные, сельскохозяйственные, бытовые. А отец Павел Егорович Чехов вел дневник, в котором фиксировал все, что происходит в Мелихове каждый день, начиная от температуры воздуха и заканчивая, кто приезжал и сколько блинов съел.
Как теперь узнать, какими обоями были оклеены стены в чеховском доме?
Анастасия Журавлева: Когда ремонтировали флигель, в подполье нашли обрывки газет с обоями. На одной из газет стояла дата 1897 год - это время, когда Мария Павловна переклеивала обои, готовила флигель к приезду Антона Павловича. Они четкие - видны цвет, рисунок, теперь они лежат у нас в фондах. По этим обрывкам делали новые образцы и печатали обои на обойной фабрике. Есть фотографии, которые дают представление, что в кабинете Чехова не было цветочных обоев. Но когда дом построили в 1960 году, ими оклеили кабинет. В течение многих лет на старых фотографиях - чеховский кабинет цветочный. Психологически было сложно перестроиться, отказаться от цветочков и вернуться к варианту, который подтвержден документально. Пришлось переклеивать.
Почему Мелихову понадобилась такая большая реконструкция?
Анастасия Журавлева: Мелиховский музей в 2025 году отметит 85-летие. И за это время он не только прирастал историческими усадебными постройками, но и административными, вспомогательными зданиями. Каждому из них растущий музей был рад, но в итоге в его архитектуре оказалось слишком много наслоений разного времени. Есть здания 90-х годов со "случайной" архитектурой или 2010-х годов, стилизованные под старые постройки. Получается архитектурная какофония. Если набрать в поисковике "Мелихово", то везде появляется здание концертно-выставочного зала с памятником Чехову возле него. И многие ассоциируют с ним главный дом - чеховский дом. А бродя по усадьбе, спрашивают, где же тот самый дом с итальянскими окнами. Чеховская усадьба очаровательна именно своей простотой, даже наивностью. Нужно это только подчеркнуть.
Если говорить о реставрации, то в ней нуждались многие объекты, ведь некоторые из них - флигель-кухня, пожарный сарай, почтовая станция - не реставрировались ни разу. Самое ощутимое изменение касается инженерных сетей. Так, после реставрации все объекты будут отапливаемыми, а значит, будут доступны для посещения круглый год.
Посетителей не отпугивает стройка?
Анастасия Журавлева: Нет, люди едут. Все объекты сразу мы не закрываем. Билеты на мелиховскую елку уже почти раскуплены. Наш театр работает. Заметьте, в этот реставрационный и строительный год число посетителей выросло со 170 тыс. до 220 тыс. Когда все закончится, ждем 350 тыс. посетителей. Мы очень сильно переживали, когда входили в стройку, что пойдет волна негативных отзывов - дескать, "перепортили, перемерзили", как, помните, в "Черном монахе", все перекопали, Мелихово погибает. Но люди очень лояльны. Мы прикладываем все усилия, чтобы минимизировать неудобства, и спасибо гостям, что они воспринимают это с пониманием. Но закрыть музей на два года невозможно. Реставрация - это тоже жизнь музея.
Главный дом сейчас находится на реставрации, его экспонаты переехали в театрально-выставочный зал, где открылась выставка "Дорогой, многоуважаемый… Дом!". Какие раритеты вы там показываете?
Анастасия Журавлева: Главное преимущество этой выставки, что экспонаты из мемориального дома можно рассмотреть максимально близко. Например, раритет - красную семейную сахарницу, принадлежавшую матери Антона Павловича. Она буквально переезжала за семьей, начиная с Таганрога. Чайная пара Чехова - в мемориальном доме она стоит далеко на столике. "Умный" кофейник, подаренный младшим братом, в котором кофе варили на спиртовке. Сам Антон Павлович его не любил, но огорчать Михаила не хотел, поэтому, когда тот уезжал из Мелихова, варил кофе в обычном кофейнике - вообще писатель был кофеманом, а не чаелюбом. Мы даже знаем его любимый сорт кофе - мокко. Показываем пленэрный зонтик и художественные принадлежности Марии Павловны, знаменитый мелиховский белый картуз писателя, пальто Антона Павловича, которое потом перешло к его брату Михаилу. Семейный столовый сервиз, орнамент с которого будет воспроизведен в нашей новой сувенирной линейке.
Все остальное бережно запаковано и отправлено в фондохранилище. Сколько всего экспонатов в фондах?
Анастасия Журавлева: В Мелихове более 30 тыс. экспонатов. Мы показываем около 3000. Много живописи, сценография, костюмы, предметы быта, большая библиотека. Очень ждем начала проектирования Чехов-центра - музейно-театрального комплекса, который будет включать театральный зал, выставочные залы и полноценное фондохранилище, что решит проблемы музейной инфраструктуры. Он будет построен на территории соседней усадьбы, где разрешено строительство для музейных нужд. В галерее Чехов-центра планируем реализовать систему открытого хранения фондов.
Появятся ли новые постоянные экспозиции после реконструкции?
Анастасия Журавлева: В планах четыре новых экспозиции, посвященные истории чеховской семьи и ее переезда в Мелихово, мелиховскому семилетию Чехова, мелиховскому саду. Отдельная экспозиция "Музей музея" расскажет историю самой мелиховской усадьбы, со всеми историческими метаморфозами "усадьба - колхоз - музей".
Музейные маршруты тоже придется перестраивать?
Анастасия Журавлева: Сейчас мы работаем над тем, чтобы выстроить драматургию пространства и создать новые сценарии посещения усадьбы. Главный принцип, который мы хотели бы воплотить, уже сформулирован самим Чеховым: "Тут всё в миниатюре: маленькая липовая аллея, пруд величиною с аквариум, маленькие сад и парк, маленькие деревья, но пройдешься раз-другой, вглядишься - и впечатление маленького исчезает". Хотим, чтобы наши гости уезжали из музея именно с таким ощущением и от Мелихова, и от Чехова.
Семья Чеховых отличалась исключительным гостеприимством. Корней Чуковский в своей книге "Чехов" писал, что ни одна усадьба не видала такого нашествия гостей, как скромное чеховское Мелихово. Известно, что гости попадали в усадьбу с другой стороны. Где теперь будет въезд в Мелихово?
Анастасия Журавлева: Со стороны "красных" ворот, как было при хозяине. Попадать в музей гости будут через визит-центр, а в чеховскую усадьбу - от исторического входа через сиреневую аллею, никуда не сворачивая прямо до главного дома. Это принципиально поменяет сценарий восприятия чеховского пространства.
Когда увидим обновленное Мелихово?
Анастасия Журавлева: Сейчас самый напряженный период - 7 объектов на реставрации. Два из них - Баня и Пожарный сарай - будут сданы до конца 2024 года. В мае 2025 года откроются флигель-кухня, главный дом, флигель "Чайка". К концу 2025 года отреставрируем избу-людскую с экспозицией "Амбулатория" и Почтовую станцию. Весной примет посетителей новый визит-центр и благоустроенная входная зона музея. Важно, что все новые постройки максимально лаконичны, они не отвлекают глаз посетителя от главного - того, ради чего он приезжает в Мелихово. Делаем все максимально эргономично и в то же время чтобы было удобно и сотрудникам, и посетителям. С трепетом к этому месту, поэтому без спешки.
Наглядно
Визит-центр - встречающий центр с кассами, кафе, туалетами, комнатами матери и ребенка, сувенирным магазином, камерами хранения.Там же будет кабинет для экскурсоводов с зоной отдыха. Музейно-театральный комплекс "Чехов-центр", включающий современные театральный и выставочные залы, галереи открытого хранения, музыкальную ротонду, библиотеку и фондохранилище.Кафе для посетителей и экскурсионных групп, где кроме блюд русской кухни будут подавать тематические сеты и блюда по рецептам чеховской семьи.Парковка перед визит-центром на 60 машин. На подъезде к усадьбе еще одна парковка на 90 машин и отдельная парковка для экскурсионных автобусов.Многофункциональный арт-кампус на 70 человек, который будет принимать участников фестивалей, арт-резиденций, детских тематических лагерей и тех, кто хочет остановиться в Мелихове на 2-3 дня.Прогулочная зона у Большого пруда. Атмосферная часть чеховской усадьбы, пока скрытая от посетителей. В планах устроить здесь открытую сцену - летний фестивальный театр "Чайка". И как в ремарке у Чехова - "открывать занавес ровно в половине девятого, когда взойдет луна".Будет благоустроена вся территория музея: проложена дорожечная сеть, восстановлены усадебные аллеи, появится много открытых зеленых пространств, устроена тематическая детская площадка, и гости музея смогут прогуливаться по любому из трех мелиховских садов: мемориальному, литературному и театральному.
Кстати
В Мелихове доступны экскурсии по усадьбе, открыты экспозиции "Амбулатория", "Мелиховская школа", литературная экспозиция "Кухня писателя", выставка раритетов чеховского фонда "Дорогой, многоуважаемый… Дом!", спектакли мелиховского театра "Чеховская студия" для взрослых и детей, интерактивные занятия и мастер-классы.
Дословно
Издателю Алексею Суворину, март, 1892:
Отсюда, издали, люди кажутся очень хорошими, и это естественно, потому что, уходя в деревню, мы прячемся не от людей, а от своего самолюбия, которое в городе около людей бывает несправедливо и работает не в меру. Глядя на весну, мне ужасно хочется, чтобы на том свете был рай.
Одним словом, минутами мне бывает так хорошо, что я суеверно осаживаю себя и вспоминаю о своих кредиторах, которые когда-нибудь выгонят меня из моей благоприобретенной Австралии. И поделом!
Суворину, апрель 1892:
У меня гостит художник Левитан. Вчера вечером был с ним на тяге. Он выстрелил в вальдшнепа; сей, подстреленный в крыло, упал в лужу. Я поднял его: длинный нос, большие черные глаза и прекрасная одежа. Смотрит с удивлением. Что с ним делать?
Левитан морщится, закрывает глаза и просит с дрожью в голосе: "Голубчик, ударь его головкой по ложу..." Я говорю: не могу. Он продолжает нервно пожимать плечами, вздрагивать головой и просить. А вальдшнеп продолжает смотреть с удивлением. Пришлось послушаться Левитана и убить его.
Одним красивым, влюбленным созданием стало меньше, а два дурака вернулись домой и сели ужинать.
Актрисе и подруге Лидии Мизиновой, июнь 1892 г.:
Вчера ели уже вареники из вишен с кружовенным вареньем. Кстати, о варениках. Мой сосед Вареников во что бы то ни стало хочет купить у меня этот участок. Отдает все постройки на снос, разрешает нам жить здесь до будущей зимы и заплатит, вероятно, не менее 10 тысяч. Каково? Я жажду переселиться в тот участок… Канталупа, я знаю: вступив в зрелый возраст, вы разлюбили меня. Но в благодарность за прежнее счастье пришлите мне три тысячи. Это вас ни к чему не обяжет, я же не останусь в долгу и пришлю вам зимой сливочного масла и сушеных вишен... Ну, до свиданья, кукуруза души моей.
Сергею Петрову (архимандриту Сергию), 1897 г.:
Живу я теперь, как Вам известно, в деревне, в собственном имении, заложенном в земельном банке, живу здесь лето и зиму и, когда становится скучно, уезжаю во едину из столиц. Я по-прежнему не женат, не богат, все еще не седею, не лысею. Отец и мать при мне; постарели, но не очень. Сестра летом живет дома и занимается хозяйством, зимою учительствует в Москве. Братья служат. Имение у меня не важное, не красивое, дом небольшой, как у помещицы Коробочки, но жизнь тихая, не дорогая и в летнее время приятная.
Суворину, январь 1894 г.:
Про Сократа легче писать, чем про барышню или кухарку.
Суворину, август, 1892:
Будь я политиком, никогда бы я не решился позорить свое настоящее ради будущего, хотя бы мне за золотник подлой лжи обещали сто пудов блаженства.
Немировичу-Данченко, май 1898:
Мои лошади то и дело жеребятся, мочи моей нет. Тебе придется нанять ямщика за целковый и потом, после езды на тарантасе, по нашей дороге, дня три поглаживать себе низ спины. Кстати сказать, у нас скоро будет шоссе. Уже утверждено в земском собрании и подписано.
Суворину, август 1898:
28 августа я не буду у Толстого, во-первых, оттого, что холодно и сыро ехать к нему, и во-вторых - зачем ехать? Жизнь Толстого есть сплошной юбилей, и нет резона выделять какой-нибудь один день; в-третьих, был у меня Меньшиков, приехавший прямо из Ясной Поляны, и говорил, что Л.Н. морщится и крякает при одной мысли, что к нему могут приехать поздравители; и, в-четвертых, я не поеду в Ясную Поляну, потому что там будет Сергеенко. С Сергеенко я учился вместе в гимназии; то был комик, весельчак, остряк, но как только он вообразил себя великим писателем и другом Толстого, то стал нуднейшим в мире человеком.