Фестиваль "Наш Мусоргский" в Большом театре представил премьеру "Саламбо"

По инициативе Валерия Гергиева, уже по традиции объединяя творческие усилия Большого и Мариинского театров, на излете юбилейного года Мусоргского в Москве прошел монографический фестиваль, целиком и полностью посвященный 185-летию со дня рождения композитора. Сразу на трех сценах Большого показали пять опер Модеста Петровича.

Начали с репризы "Хованщины" на Исторической сцене, что после паузы почти в два десятилетия вернулась в репертуар Большого весной этого года в виде легендарного спектакля Кировского театра 1952 года режиссера Леонида Баратова и художника Федора Федоровского. Эпическая "народная музыкальная драма", как определял жанр сочинения сам автор, поражает не только размахом, но и неимоверной энергетикой и назидательной актуальностью. Тема вечного народного раскола и бунта как неиссякаемого источника терзаний, крови и попытки подняться с колен заставляет вздрогнуть и призадуматься об уроках истории.

Сразу две премьеры по мотивам произведений Николая Гоголя давали в один вечер. "Женитьбу" сыграли на Камерной площадке, а "Сорочинскую ярмарку" развернули на Новой сцене. Ради подобного эксперимента музыканты оркестра в сорокаминутную паузу между представлениями торопливо, не переведя дух, перемещались между разными зданиями Большого театра.

"Женитьба" - это неоконченная опера Мусоргского. Написав первое действие, композитор утратил к ней интерес. В Большом отказались от более поздних редакций, когда оперу за Мусоргским пытались дописать другие авторы. В постановке Эдема Ибраимова оставлен только первый акт и музыка, сочиненная исключительно самим Мусоргским. Надворный советник Подколесин превратился в этакого Обломова (Дзамболат Дулаев), рядом с которым Сваха - у Мусоргского это старуха, а в спектакле - молодая красавица (Ульяна Бирюкова). При этом отсутствие коды режиссер ничем не компенсирует, оставляя, вслед за композитором, впечатление забытого наброска...

За основу фестивального представления "Сорочинской ярмарки" (в оркестровке Виссариона Шебалина) был взят спектакль Бориса Покровского, что с перерывами шел в его Камерном театре почти четверть века, и теперь эта версия-2024, лихо собранная режиссером Ксенией Шостакович без оглядки на авторитеты, будет в репертуаре Новой сцены Большого театра. Хотя с этической позиции имя Бориса Покровского честнее было бы снять с афиши, ибо этот спектакль, утратив лиризм, чистоту помыслов и интимность высказывания, имеет слишком мало общего с работой выдающегося режиссера. Особенностью новой версии стало внедрение в нее по желанию Валерия Гергиева интермеццо "Сонное видение парубка", которого в спектакле Покровского, естественно, и быть не могло. А запоминается спектакль лишь экспрессивным сатанинским шабашем в восстановленной сцене "Ночь на Лысой горе" (в спектакле задействован Камерный хор АХИ имени В.С. Попова, хормейстер Алексей Петров), что зал воспринимает и с восторгом, и со смятением.

Самым интригующим моментом фестиваля стала опера "Саламбо". Точнее, сцены незавершенной работы Мусоргского, в основе которой одноименный роман Гюстава Флобера о событиях в древнем Карфагене. 24-летний композитор быстро охладел к античным страстям и так и не закончил начатый труд. Но слушая музыку, испытываешь немного странное ощущение, будто читаешь чужие дневники, обнаруживая там немало из того, чему много позже доведется волей автора превратиться в прекрасные страницы другой оперы композитора - "Бориса Годунова".

Спектакль, специально сделанный по фестивальному случаю режиссером Сергеем Новиковым, получился цельным и вполне законченным. И вопреки тому, что был собран он, как мозаичное панно, из разрозненных фрагментов партитуры (эта версия "Саламбо" была сконструирована Вячеславом Наговициным в 1989 году с включением другой музыки композитора) и в костюмах и декорациях из подбора, его было интересно и слушать, и смотреть. Очень удачно для компенсации сюжетных лакун действие было дополнено монологами правителя Гамилькара. Жаль лишь, что в исполнении Владимира Стеклова наблюдалась явная передозировка демонизма, в то время как чуть больше человеческого чувства придало бы образу многогранности. Кульминацией оперы становится сцена жертвоприношения Молоху. В музыкальном плане Юлия Маточкина в сложнейшей заглавной партии дочери Гамилькара была магически хороша. И эта абсолютно эксклюзивная постановка достойна того, чтобы задержаться в репертуаре Большого театра.

Финальным аккордом фестиваля, конечно, стал "Борис Годунов" в редакции Римского-Корсакова. Знаменитый "открыточный" спектакль режиссера Леонида Баратова с Ильдаром Абдразаковым в титульной партии. Премьера этой версии оперы в Большом состоялась 16 декабря 1948 года. В 2006-м спектакль отреставрировали. Трагедия власти, совести и судьба народа - главная тема и двух великих опер Мусоргского, и фестиваля, который доказал, что редко случаются незаслуженно забытые произведения.