Нижегородскому журналисту Михаилу Песину исполнилось 75 лет

«Баламут ты, Песин», – так обычно выговаривал Михаилу Песину его старший соратник по бардовскому цеху, знаменитый автор-исполнитель Юрий Визбор. Баламут, неугомонный, активный человек, что называется, ни минуты покоя. Таков Михаил был с детства – и не поменялся по сию пору. Вырос в «бандитском» районе, а по жизни шагал с большими поэтами и бардами. Получил диплом инженера водного транспорта, а призвание нашел в журналистике. Жизнь щедро отвалила ему талантов. Первые стихотворные строчки Михаил начал складывать в детстве. Поучившись в художественной школе, с этюдником не расставался даже в туристических походах. Так и гитара, и песни всегда с ним – на концерты его, известного автора, приглашают постоянно. А пробиваться эти творческие ключи начали еще в школьной жизни маленького баламута. В походе он, услышав под гитару сочинения родоначальников авторской песни, упросил обучить его трем аккордам. Так и пел в дворовой канавинской компании под три аккорда. Пришла первая влюбленность, «все стало вокруг голубым и зеленым», лирические стихи лились гурьбой. Миша записывал их в особую тетрадочку. Крамольный документ попал в руки учительницы геометрии. Она долго кричала, что сочинителя надо выгонять из школы за такие вирши-каракули вместо доказательства теорем и грозилась педсоветом. «На мое счастье, литературу в старших классах преподавал замечательный поэт Геннадий Васильевич Бедняев, – вспоминает Михаил. – Он забрал тетрадочку, спустил скандал на тормозах, а меня пригласил в школьный литкружок. И началась совсем другая жизнь». Амбиций ему было не занимать. За мольбертом он чувствовал себя Репиным, в песнях – Высоцким, а теперь, в литкружке, – «большим советским Пушкиным», и никак иначе. И, конечно, нацелился на Литинститут. А когда стал победителем Канавинского турнира школьных поэтов, председатель жюри, патриарх горьковской литературы Борис Ефремович Пильник пригласил его в свое литобъединение при Союзе писателей. На первой же встрече от нахальства новопринятого «большого советского Пушкина» камня на камне не оставили. С этого момента началось его настоящее образование. Один четверг – «проповеди» Пильника, на которых мэтр разбирал теорию стиха, рассказывал о встречах с большими поэтами и читал по своим гроссбухам переписанные от руки стихи Гумилева, Пастернака, Цветаевой и Мандельштама (в книжных магазинах и библиотеках их было тогда не найти). Последующий четверг – «кусачки», когда все читали свои стихи и разбирали их, «кусали» друг друга. «Если у меня и есть какое-то умение оттачивать слово, – это оттуда», – уверен сегодня Михаил. Журналистика взяла его за руку в лице «ленсменовца» Александра Пашкова. И с этой легкой руки он, студент водного института, начал нарабатывать опыт «внештатника» в популярной горьковской «молодежке». Через несколько лет этот опыт включит ему «зеленый свет» в газете «Молодежь Якутии». Будущий дипломированный инженер-водник проходил тогда практику в Якутии, на реке Вилюй. Навигация завершилась раньше срока на месяц, а будущую жену-сокурсницу дела еще не отпускали. Михаил пошел в местную редакцию, познакомился, рассказал о себе, мол, пригожусь ли. Редактор говорит: «В порт пришел первый теплоход с зерном, это как раз по твоей специальности. Иди, и утром жду байку». Он не то, что пошел – побежал, ночь не спал, вылизывал каждую строчку. «Срочно в номер, автора на месяц в штат», – последовал вердикт главреда. Это была первая штатная журналистская работа Михаила Песина и новая школа – журналистская. Много потом было изданий – «Ленский водник», «Ленинская смена», «Большая Волга», «Перекресток России», «Волго-Невский проспектЪ»… С разных карьерных ступенек – литературный работник, корреспондент/старший корреспондент, завотделом – осваивал тонкости профессии молодой газетчик, следуя завету первого главреда: «Там многотиражка – потогонка! Тебе придется так пахать, что либо ты совсем уйдешь из журналистики, либо станешь журналистом настоящим». А когда он поднялся до позиции ответственного секретаря, пригодились и художественные навыки – нарисовать заставку, красиво и неповторимо оформить газетную страницу. Газета «Нижегородские новости» и Нижегородское региональное отделение Союза журналистов России начинают проект, где будут рассказывать о выдающихся нижегородских журналистах, без которых невозможно представить историю и будущее профессии. Сейчас мы листаем подшивки с номерами его любимых газет, которые Михаил Давидович, уже главный редактор, сам придумывал и делал едва ли не в одиночку – а ведь хороши, и нисколько не смотрятся устаревшими! «Курьер» – первая молодежная газета якутского города Нерюнгри. «Круг друзей» – первая всероссийская «шестнадцатиполоска» об авторской песне, «Твои возможности, человек» – издание о неизведанных человеческих резервах… Между тем жизнь временами швыряла его между нервным срывом и ликующим счастьем. Не однажды на очередном биографическом зигзаге ему казалось, что не только удача, но и смысл жизни уходит из рук. На помощь приходили чувство собственного достоинства, упрямство и лихая отвага. Как было, например, в подводном флоте, когда первые полгода не вылезал из нарядов. Однажды старослужащий по третьему разу стряхнул пепел на только что отдраенную палубу и приказал перемывать, и тогда матрос Песин не только сказал «нет», но и вложил в удар кулаком все накопленное за эти полгода. И на следующий день наряды прекратились.В 1976 году в Горьком появился клуб самодеятельной песни «Нижегородец». Михаилу поручили творческий сектор: учить молодые кадры писать. Каждую неделю встречи, приглашения, поездка на Грушинский фестиваль, знакомство с Визбором, концерты по малым городам центральной России. Бывало до трех выступлений за выходные. Пока Юрий Визбор, ставший уже наставником, дружески не сказал ему: «Смотри, Миша, выбирай. Либо концерты, либо истинное творчество».Дилемма разрешилась сама собой в 1983 году, когда в его жизнь ворвалась любовь – единая, всепрощающая, на все готовая, самоотверженная, если вы помните эти слова Куприна из «Гранатового браслета». Досталось же им с поэтом Милой Ефремовой по всей классике советских идеологических устоев. Оба – в браке, у обоих по двое детей, у Михаила партбилет. Комиссия за комиссией били по голове моральным кодексом строителя коммунизма. На волоске висели членство в партии, а значит, и работа в газете, а за этим следовал «черный список» в профессии. И снова выручила Якутия. Это были самые счастливые годы новой семьи. Собкорство в газете «Молодежь Якутии», по совместительству руководство корпунктом «Комсомольской правды», клуб самодеятельной песни, фестивали. Они с Милой Ефремовой сразу вошли в состав молодежного объединения при Союзе писателей, начали печататься в литературно-художественном журнале «Полярная звезда». Первые книжки, коллективный сборник, подборки в журналах «Студенческий меридиан», «Сельская молодежь». Любимое дело, рядом – любимая жена, жизнь кипит. Истории, которые тогда случались с молодоженами и самим главой семьи, могут составить двухтомник журналистских баек. Иностранные делегации, которые постоянно приезжали в Южную Якутию, часто привозили в гости к Михаилу как к «обычному советскому человеку». Еду и выпивку по команде кураторов доставляли из ресторанов, колбаса коробками. «Наконец-то мужик-добытчик!» – смеялась Миланя. Кстати, подобная практика потом вошла в сценарий фильма «Зависть богов», только «простой советский человек» был там писателем. Многое из рассказанного, а еще больше из не рассказанного в этих строках, отразилось в стихах, песнях и повестях Михаила Песина. «Поэзия. Проза. Пародии. Песни», «Все, что было настоящим…», двухтомник стихов и QR-песенник с возможностью услышать и увидеть исполнение – это лишь изданные в XXI веке книги. Недавно отметивший свое 75-летие бард, поэт, писатель, журналист продолжает работать по профессии и обдумывает новые повести. На мольберте – очередной автопортрет. Гитара всегда на виду. Звоню – не отвечает, наверное, опять застала на сцене. Одно слово – баламут! Светлана Артемьева