Поэт-десантник Сергей Лобанов рассказал "РГ" о том, как приходят стихи
Чего у десантника, гвардии лейтенанта Сергея Лобанова, больше - стихов или подвигов? Тот еще вопрос, если знать, что Маэстро (его позывной) - боец матерый: в 2014 году помогал освободившемуся Крыму, был одним из "вежливых" людей. Помните о таких? Еще он участвовал в спецоперации в Сирии, а с мая 2022-го успел побывать на всех фронтах СВО. Сослуживцы называют его "лихим парнем" - может влететь в горящее здание и вынести оттуда раненых…
Гвардии лейтенант Сергей Лобанов успел повоевать на всех фронтах СВО. Подразделения, которыми он командовал, часто выполняли сложнейшие боевые задачи, но проигранных сражений на его счету нет - талантливый человек талантлив во всем. Фото: из личного архива Сергея Лобанова
Стихи к Лобанову, который награжден орденом Мужества и медалью Суворова, тоже приходят в окопах. Самое первое - "Три дня" - было записано на камеру телефона для тяжелораненого друга. Тот отправил видео родным - и сегодня у ролика уже миллионы просмотров. А Лобанов теперь фронтовой поэт номер один, его приглашают на телепрограммы, его книги издают многотысячными тиражами…
Новый сборник Лобанова недавно вышел в издательстве "Вече" - "Голос фронта".
Сергей, знаменитое "Три дня", которое "завирусилось" в Сети, действительно появилось и было записано в Херсоне вскоре после начала спецоперации?
Сергей Лобанов: Да, в мае 2022 года. И ни о каком поэтическом успехе или славе я в тот момент даже не думал. Хотел поддержать товарища, Сашу Луганского, который выжил там, "где властвовала смерть". У него было пробито легкое, прострелено плечо, в позвоночник попал осколок… "Ночами, в ожидании зари, / Боролся ты с чужой февральской стужей. / И чтобы жажду как-то усмирить, / Ты ел кровавый снег и пил из лужи". Это не метафора. Слава богу, Саню тогда эвакуировали. Он реабилитируется, и мы уверены, что скоро встанет на ноги. Но теперь эти строки многие бойцы воспринимают, как личное послание им, особенно его последние строчки: "… Живи, мой братец, всем смертям назло! / Со временем затянутся все раны. / И знай, тебе не просто повезло - / у Бога на тебя другие планы"… А в сборнике "Голос фронта" - "Три дня" на первых страницах.
Но вы ведь на передовой не могли следить за тем, как быстро стали набирать популярность ваши стихи и сами вы стали вдруг звездой интернета...
Сергей Лобанов: Это было неожиданно. Со мной связался представитель Главного военно-политического управления ВС РФ и сообщил, что мой ролик набрал сотни тысяч просмотров. Я подумал: сейчас сделают выговор, ведь у военных не поощряются заигрывания с соцсетями, но мне вдруг говорят - запишите что-нибудь еще, а мы тут сами распространим.
Значит, стать известным поэтом для вас не просто судьба - приказ?
Сергей Лобанов (смеется): Объяснили тем, что россиянам очень нравятся фронтовые стихи, которые я пишу. Потом появилось стихотворение "Русские орки": "Сильна Россия, сжатая в кулак! / Такую мощь не знали вы доселе! / Коль "орки" мы - тогда узрите, как / "орда" сметает ваши цитадели"… Происходящее на переднем крае вызывает мощные эмоции, раскрывает понятия правды, предательства, дает ощущение боевого братства… Писать там начинают даже те, кто никогда ничего не писал.
Прилетел снаряд, изранил вековые сосны, те стали выделять смолу. И ты понимаешь, что сосны теперь - тоже "трехсотые". Когда я уезжал с фронта, показалось, что часть моей души зацепилась за корни, которые торчат из стенок окопов, в которые стекает закатное солнце. На войне трудно не стать лириком (улыбается).
Маэстро говорит, что не знает, за какие подвиги его наградили Орденом Мужества, скромничает, зато его сослуживцы уверяют - лейтенант, если нужно, и с голыми руками в окопы врага прыгнет, и один удержит позиции, и раненых никогда не бросит, даже если их спасение будет стоить ему жизни... Фото: из личного архива Сергея Лобанова
Не раз слышал, как наши бойцы повторяют слова героя "9 роты": "Война - это красиво, на войне только жизнь и смерть, и ничего лишнего". Согласны с этой фразой?
Сергей Лобанов: Мне кажется, она больше о том, что на войне все просто, понятно. Как у моей любимой Юлии Друниной, помните: "Я понимаю тех ребят, / Что, возвратившись из Афгана, / "Там было легче", - / говорят. / "Там было легче - / одноглазый / Спокойно повторил земляк, - / Поскольку ясно было сразу: / Что это - друг. / А это - враг".
На войне ты знаешь, от кого чего ожидать. На третий год спецоперации в окопах уже не осталось случайных людей, там только готовые умирать за Россию, за Донбасс. Простые ребята разных национальностей. Генерал армии Василий Маргелов, "батя" всех десантников, сказал когда-то очень точно: "Неважно, какой оттенок нашей кожи или разрез глаз, - для врага мы все русские!" Эта фраза в окопах СВО звучит сегодня очень часто. И вот в этих людях действительно нет ничего лишнего.
Сергей Лобанов никогда не отказывается от выступлений, каждое его стихотворение - дань памяти погибшим товарищам, благодарность тем, кто с ним прошел огонь и воду, признание в любви женам и матерям, которые, как прежде, умеют ждать, как никто другой. Фото: из личного архива Сергея Лобанова
Как и в хорошем стихотворении - ничего лишнего…
Сергей Лобанов: И это лучше всего видно по фронтовой поэзии. Нет лишних слов, абстракций, умничаний, игр разумов. Я это понял на войне, хотя нельзя сказать, что СВО меня сделала поэтом. Писал и до этого, получал литературные премии. Но я тогда и теперь - это два разных человека, два разных поэта.
В вашей книге много стихов по-настоящему пронзительных. Ваше "Моя жена сильнее многих женщин" - кажется, звучит, как "Жди меня" наших дней. Ваш боевой опыт состоит из историй, от которых волосы дыбом. Как могут уживаться лирик и герой-боец, который ходит по грани жизни и смерти?
Сергей Лобанов: Однажды разведывательной роте, которой я командовал, поставили боевую задачу - штурмовать населенный пункт, занятый противником. Это было очень рискованно, и я решил возглавить штурмовую группу. Иначе не по совести. При выполнении той боевой задачи нас срисовала вражеская "птица": видели, в какой мы дом зашли, начали добротно накрывать артиллерией. По закону подлости крайний снаряд прилетел прямо в крышу. Когда немножко отмахался от пыли и пришел в себя от болезненного звона в ушах, увидел, что боевой товарищ на полу, не двигается и не говорит. Крови не было, послушал - дышит. Начал приводить его в чувства, и вдруг он открыл глаза! Вспоминаю, аж мурашки по коже. Потом, после выполнения задачи и отхода в "желтую" зону (все тогда получили ранения и контузию), товарищ произнес: "Серёга, значит, не сегодня".
Я не до конца осознаю, что такое вдохновение и как оно появляется. Но иногда в одной лишь фразе больше смысла, чем во многих философских трактатах. Так появилось четверостишие "Закон войны": "Даже в самых яростных боях / Место есть для милости Господней: / Пуля в бруствер - значит, не твоя / Жив остался - значит, не сегодня".
Чем можно объяснить, что стихи о войне и Родине сегодня чаще пишут поэты-женщины?
Сергей Лобанов: Не соглашусь, что чаще всего пишут женщины. Все же львиная доля современной Z-литературы - это мужчины. Но скажем так - и женщины не отстают. Елизавета Хапланова, Нина Попова, Татьяна Селезнева, Оксана Москаленко - прекрасные поэтессы, на которых этот список не заканчивается. Перечислять можно долго… Не так давно вышел сборник женской поэзии "Оберег". Это поэзия ожидания, это заключенные в стихи молитвы о мужьях, братьях, сыновьях, и такие стихи очень нужны фронту. Они спасают, помогают выжить!
Настоящий поэт разглядит поэзию даже в окопе: Туман ночной курился у земли, /Пытаясь залечить окопы-раны, / И звезды яркой россыпью цвели, /Как незабудки под окном у мамы... Фото: из личного архива Сергея Лобанова
А если говорить о Z-литературе в целом, то это продолжение все той же великой русской литературы, это все та же лейтенантская проза, это наследники Друниной и Симонова, Шолохова и Бондарева. На фронте с одними и теми же слезами на глазах читают и стихи времен Великой Отечественной, и стихи поэтов спецоперации. Идет все та же война - с нацизмом, способным истребить, одурачить и поработить большую часть нашего мира. Сейчас мы освобождаем те же территории, что наши деды и прадеды. А если продолжается священная война - должна продолжаться и священная литература.
Все деньги с продажи сборника Лобанов перечисляет на нужды СВО. Фото: из личного архива Сергея Лобанова
По-вашему, СВО может помочь решить многие сегодняшние проблемы отечественной культуры?
Сергей Лобанов: Кризис в культуре наступает, когда теряется память и замыливаются нравственные и моральные ценности. Конечно, за два года спецоперации целую страну от амнезии не исцелить. Но это поправимо. Сегодня и страна, и весь ее народ перерождается, становится чище, сплоченнее… Но, знаете, я вот интересовался: далеко не во всех библиотеках можно найти "Повесть о настоящем человеке" Бориса Полевого - а ведь книга издавалась миллионными тиражами. Недавно на встрече со студентами одного вуза спросил: кто такой Маресьев? Из пятисот присутствовавших руки подняли лишь несколько.
Прошелся по московским книжным - думал, в Год лейтенантской прозы книги Бондарева, Васильева, Воробьева и других писателей-фронтовиков найду на самом видном месте. Но увы. Прошу у продавцов помочь найти книги Ольги Берггольц, Вероники Тушновой, Семёна Гудзенко, Давида Самойлова, Владимира Богомолова, Юлии Друниной. Мне отвечают: нет таких. Если бывают - редко и немного. А вы говорите - решить проблемы культуры…
На фронте не до книг - и все же вам удавалось выкроить время, чтобы читать?
Сергей Лобанов: Слава богу, иногда удавалось. Чаще всего Федора Михайловича Достоевского. Настольная, можно сказать, окопная моя книга - "Братья Карамазовы".
Неожиданно. Достоевский так созвучен нынешним событиям?
Сергей Лобанов: "Братья Карамазовы" - исследование человеческой души, ее возможностей, ее пределов. По Достоевскому душа раскрывается в поступках. Плюс там много мыслей о церкви, о вере, о мировоззрении. Мы иногда дискутируем - в окопах всем подавай глубины! Мне доводилось командовать подразделением "Шторм Z". Думаю, многие понимают, какой там контингент. Но для меня стала открытием начитанность этих ребят. Нередко в разговорах вдруг всплывают имена и Достоевского, и Шолохова, вспоминали даже Нобелевскую речь Бродского. Конечно, фронтовую поэзию, ту же Друнину цитируют целыми сборниками. Не побоюсь даже сказать - когда фронтовики вернутся в мирную жизнь после Новой Победы, они вернут моду на чтение великой русской литературы. И может даже оказаться так: до уровня духовной и интеллектуальной планки прошедших СВО многим придется дотягиваться.
Дословно
Из стихотворений гвардии лейтенанта Лобанова
Гром
1.
Мне вчера раскаты громаВновь напомнили о том,Как держали оборону,Окопавшись за Днепром.Как в боях сгорела осеньИ на снег легла золой.Как стволы "трёхсотых" сосенКровоточили смолой.Как блестели в лунном светеГильзы, вмёрзшие в песок.Как мы прятались от смертиВ колее лесных дорог.Как въедалась в лица копотьОт буржуек и костров.Как весной вокруг окоповПроросла цветами кровь.
2.
Мне вчера раскаты громаВдруг напомнили о том,Как мы встретили ХаронаПод Антоновским мостом.Он в тумане правил лодкой,Разрезая гладь Днепра.На корме сидела тётка -Нашей Родины сестра,Извращённая ЕвропойИ отвергнутая ей.На лице - пожарищ копоть,На одежде - кровь детей.
После заката
Закат украсил бронзовой каймойНависшие над горизонтом тучиИ скрылся за дубовою стеной,Лучи развесив на корявых сучьях.Темнело... На листве тускнела медь...Полоска дня всё становилась уже...Раскинутую, стынущую степьСентябрьский вечер сумраком утюжил.Из рук Вселенной выпала Луна -Озябшая, несмелая, глухая.Росла над капонирами она,Как яблоко от света, набухая.Туман ночной курился у земли,Пытаясь залечить окопы-раны,И звёзды яркой россыпью цвели,Как незабудки под окном у мамы...
Моя жена
Моя жена сильнее многих женщин,Она - жена военного, и ейОбычный мир судьбою не обещанС его привычным ходом дел и дней.Смиренно наблюдая за часами,Но втайне их медлительность кляня,Неделями, нередко - месяцамиОна, не уставая, ждёт меня.Моя жена сильнее многих женщин.Когда в командировке я, онаЗамажет на стене узор из трещин,По комнатам пройдёт, как старшина.Подвинет шкаф, сама починит дверцу,Которую сломал проказник-сын.А по ночам она рисует сердцеИз наших двух сердечных половин.Даст Бог, меня любить не станет меньше,Насытившись разлуками сполна.Моя жена сильнее многих женщин,Но в этой силе есть моя вина.
Птицы
Угрюмо небо. Тучи крутолобы.Луна, как пулевой забытый шрам.Осунул март квадратные сугробыВдоль строя обесточенных казарм.На плац спустились облаком синицы,Оставив полковой фруктовый сад....Быть может, эти маленькие птицы -Есть души невернувшихся солдат?..
