Нина Чусова поставила в Екатеринбурге "24 часа из жизни женщины"

За мюзиклом укрепилась репутация развлекательного жанра - что-то вроде модернизированной оперетты. Нина Чусова поставила в Свердловской музкомедии спектакль, по сути глубоко драматичный: "24 часа из жизни женщины" по мотивам Стефана Цвейга. Открыв в труппе театра ресурсы, о которых, возможно, не подозревали и сами актеры.

Впервые этот камерный одноактный мюзикл композитора Сергея Дрезнина увидел свет в 2015-м в парижском Théâtre La Bruyère. Потом, обойдя сцены нескольких стран, он был поставлен в московском Театре музыки и поэзии Елены Камбуровой. Для екатеринбургского спектакля написаны новые музыкальные номера и вдвое увеличен состав ансамбля: трио сменил секстет (музыкальный руководитель Платон Газелериди). И к трем исполнителям ролей добавился четвертый - Эксцентрик-балет Сергея Смирнова, причем тоже не для увеселения публики - он не просто изображает клиентов казино и прохожих, но обеспечивает заданный режиссером и выраженный в пластике смысл спектакля.

Новелла Цвейга - о вдове, встретившей в Монте-Карло молодого игрока в казино, пытавшейся удержать его от намерения свести счеты с жизнью и пережившей ночь безумной любви, откровенно мелодраматична и считывается, как моментальное фото - вся, целиком. Включая неотвратимый трагический финал и душеспасительную мысль о том, что иные 24 часа стоят целой бесцветной жизни.

Музыкальный жанр предполагает упрощение фабулы, но замещает утраты новыми эмоциональными возможностями театра и самой музыки, многократно усиливающей бушующие в душе героев страсти. Написанное Дрезниным ближе к опере, чем к привычному мюзиклу. Там есть номера, имитирующие французский стиль, есть отзвуки Мишеля Леграна, есть прекрасное, обреченно звучащее танго и немного джаза, но в основном музыка приближена к разговорной речи и в нее вплетена, порой доходя до воплей отчаяния. Что уже ставит перед актерами задачи рискованной сложности, хотя труппе этого театра к таким вызовам не привыкать.

Нина Чусова привносит в сюжет свои, менее доступные литературе смыслы. Трио главных героев существует на фоне фигур, задающих пластический рисунок самой их жизни. Жизнь вне любви - жизнь робота или зомби, жизнь конвульсивная, изломанная, больная. Все преображает любовь: мир распахивается, руки становятся как крылья. Рукам отведена важная роль: у Цвейга Мадам К. ходит в казино наблюдать не игроков, а их руки - цепкие, жадные, азартные, хищные, расчетливые, руки в отчаянии, руки шулеров… Руки - лейтмотив спектакля, и в момент высшего душевного подъема они предвещают драму. Эксцентрик-балет Сергея Смирнова становится еще одним главным героем - не только пластически, но и типажно, и актерски.

Фото: Татьяна Андреева/РГ

Сценография Евгении Швец лаконична: фотографические фоны с кинематографической легкостью переносят нас с переулков Монако на вокзал или в собор. Свою нежную мелодию ведут туалеты Мадам К, вернувшейся в свою молодость. Менее удачны, на мой взгляд, костюмы героя, как бы лишающие его возраста.

Рассказчик здесь - психотерапевт, к которому пришла разуверившаяся в жизни Мадам К. Он ассистирует ее рассказу, становясь то крупье в казино, то начальником станции, священником, боем в отеле... Вещь, изначально рассчитанная на трех исполнителей, теперь выглядит многонаселенной, причем каждый персонаж оттеняет судьбу главную - судьбу Женщины. Рассказчика, каждый по-своему, играют Олег Прохоров и Игорь Ладейщиков: первый более сдержанно, второй более колоритно, гурмански смакуя каждую реплику. В роли Юноши мне показался более убедительным Сергей Тоцкий - он мастерски жонглирует светом и мраком в характере и судьбе своего трагического игрока жизнью. Еще более молодому Даниилу Огневу, чей оригинальный талант засветился в недавнем актерском конкурсе, еще предстоит соединить взрывную, до истерик, эмоциональность роли с ощущением глубинных процессов, бушующих в этой душе.

Спектакль поставлен как бенефис одной из звезд театра Светланы Кочановой и стал новым открытием этой характерной актрисы, великолепной Прасковьи Федоровны из "Мертвых душ" и Голды из "Скрипача на крыше": она оказалась способна столь же филигранно играть драму, почти трагедию. Только из-за нее хочется смотреть спектакль снова и снова, чтобы не упустить бездну оттенков состояний ее героини. Ее безумной веры в свою миссию спасти юношу от пагубной страсти, ее способности безоглядно отдаться любовному порыву, ее неумирающих надежд. Здесь театральные школы, казавшиеся несовместными, - музыкальная и драматическая - соединились так неожиданно и органично, дав феерический результат, как в театрах мюзикла и оперетты почти не бывает. Что лишний раз говорит и об уникальности этой труппы, и о проницательности ее нового главного режиссера Нины Чусовой. Этим стильным спектаклем она делает заявку на освоение театром-первопроходцем новых, еще не взятых вершин.

Спектакль идет на Малой сцене имени Михаила Сафронова.