"Вечный огонь памяти": Абдурахман Абсалямов, Кави Наджми, Геннадий Паушкин

В ТЮЗе провели лабораторию о казанских писателях на Великой Отечественной войне

"Вечный огонь памяти": Абдурахман Абсалямов, Кави Наджми, Геннадий Паушкин
© Реальное время

Время реконструкции своего театра Казанский ТЮЗ проводит с пользой: в начале июля его команда провела лабораторию "Вечный огонь памяти", посвященную жизни и творчеству Абдурахмана Абсалямова, Геннадия Паушкина и Кави Наджми во время Великой Отечественной войны. Так театр готовится к 80-летнему юбилею Победы.

"Йокымсырау/Дрема"

Лаборатория шла в Доме актера 1—7 июля, а эскизы создавались в формате "Театр у школьной доски" — предполагается, что в случае удачи из них сделают выездные и стационарные спектакли. Эскизы касаются темы памяти.

Первый эскиз посвящен, вероятно, самому известному писателю из трех — Абдурахману Абсалямову. В 1940-м он вернулся из Москвы, из Литературного института, куда поступал по рекомендации Мусы Джалиля, а уже в 1941-м оказался на фронте, был разведчиком, командиром минометного расчета морской бригады и военным корреспондентом в Карелии и на Дальнем Востоке. О войне он писал много — о ней его романы "Орлята", "Газинур", "Вечный человек".

Пьесу писал Камиль Гимаздтинов. В прошлом году в ТЮЗе появился аудиоспектакль "До и после Бури" о жизни театра с 1987 по 1995 годы — это спектакли "Дракон", "Буря" Шекспира (получившая "Золотую маску") и "Пожар". Гимазтдинов специально взял более 30 часов интервью, придумывая его текст.

Режиссером эскиза стал Бари Салимов, родившийся в Димитровграде, учившийся в Самаре и в Высшей школе сценических искусств Константина Райкина. Работал также в Магнитогорске, Челябинске, Ростове-­на­-Дону, Сызрани и Смоленске.

— Мне еще в прошлом году написали из ТЮЗа и предложили поучаствовать в лаборатории по биографиям татарстанских писателей, — говорит Гимаздтинов. — Потом назначали режиссера, мы с ним начали придумывать, вокруг чего построить пьесу.

В процессе подготовки авторы прочитали художественные тексты, изучили биографию.

"Я — Кави, сын Гибата"

Первый председатель правления Союза писателей ТАССР Кави Наджми в 1937 году был репрессирован как "националист", его дело прекращено незадолго до нового, 1940 года за недоказанностью обвинения. Во время Великой Отечественной войны он работал редактором политических передач на радио, в частности, был автором резонансного "Письма татарского народа фронтовикам-татарам", в 1945 году составил и выпустил "Книгу героев" о Героях Советского Союза, а уже потом был одним из тех, кто возвращал честное имя Мусе Джалилю.

Пьесу писал Айдар Ахмадиев, до этого сочинивший либретто к опере Миляуши Хайруллиной "Кави-Сарвар" о писателе и его жене Сарвар Адгамовой.

Режиссером эскиза стал Александр Аргос, с 2005 года работающий в Центральном академическом театре Российской армии. Также снимается в кино, к примеру его можно было видеть в "Закрытой школе" в роли следователя Конева.

"Слушай мои позывные"

Геннадий Паушкин прожил 86 лет. Ушел добровольцем на финскую войну в пограничные войска, только начав учиться на историческом факультете, а после воевал на Украине, в Кубани, на Кавказе. За бои у Черного моря был награжден орденом Красного Знамени. В 1994 году он писал: "У нас осталась совсем небольшая когорта ветеранов Отечественной войны, и память о ней высвечена таким огнем, что и по сей день жжет нашу душу и сердце. Лучшие годы прошли у нас на войне, и не забыть наше солдатское братство, когда мы делились последнем сухарем и щепоткой махорки, когда была крепкая фронтовая дружба и короткая, как вспышка молнии, любовь, памятная на всю жизнь".

Режиссер Людмила Исмайлова училась в институте имени Щукина, поставив спектакли во множестве городов, девять лет была главным режиссером русского драматического театра Стерлитамака, а сейчас в омском "Пятом театре".

Текст пьесы Фаизова собрала с омским режиссером Людмилой Исмайловой — из произведений автора и фактов его биографии. Правда, отрывок, в котором бабушка сказочно рассказывает, как Пуринов стал Паушкиным, написала сама Фаизова: "И жизнь прожил лихую, непростую — свою или взаймы взятую, нам того неведомо. Но длинную и памятную. Как тому быть, того не миновать. А будешь во времени, и нас помяни…"