В РАМТе появился "Человек летающий" - спектакль о писателе Александре Грине
Александр Грин, в миру Александр Степанович Гриневский, одна из самых загадочных и одновременно трагических фигур советской литературы. Писатель, чья самая известная книга - эталонно неоромантическая феерия "Алые паруса" о фанатичной вере в чудо и жажде счастья, о возвышенной любви на фоне буйно цветущих красок южной природы и бесконечных морских далей. Он работал над ней, живя в крошечной комнатке общежития для писателей, замерзая в голодном постреволюционном Петрограде, где даже дрова приходилось воровать, выламывая старинные деревянные двери покинутых дворянских особняков...
Премьера спектакля "Человек летающий" в РАМТе должна была состояться 23 марта, однако была перенесена в связи с трагическими событиями в "Крокус Сити Холле". Магия совпадений: трагическое влияние фигуры писателя как будто и здесь наложило свой отпечаток.
Режиссер Екатерина Гранитова не первый раз работает с труппой Молодежного театра. Предыдущий ее спектакль "Северная одиссея" по текстам Луцика и Саморядова шел на большой сцене и сочетал в себе интригующее название, позаимствованное у Джека Лондона, с жанром "роуд-муви" - приключениями контрабандистов в Сибири. Теперь она поставила камерный спектакль-размышление о судьбе творца в период разлома эпох. Здесь только два актера - он и она, творец, писатель Грин и его муза. Актерский дуэт Александра Гришина и Дарьи Семеновой дополняет фортепиано в глубине сцены и живая музыка в исполнении Максима Олейникова.
Спектакль о Грине у Гранитовой - на стыке документального и художественного. Режиссер создавала текстовую основу спектакля подобно сотканному из разных нитей полотну. За основу взята биография, документальные источники: переписка Грина с двумя женами, первой - Верой Калицкой и второй - Ниной Грин (Дарья Семенова играет обеих).
Черно-белая основа спектакля подчеркнута художником в пространственном решении - небольшая по площади Белая комната РАМТа с низкими сводчатыми кирпичными потолками, бывший репетиционный зал, находится на антресольном этаже. Так и пространство жизни Грина: всегда где-то между, между этажами, жизнью и смертью, фантазийным миром его произведений и серыми буднями первых лет советской власти. Где-то между сном и явью, между морем счастья творить и прикасаться к любимой - и между постоянным голодом, холодом, между короткими вспышками славы и полосами забвения.
Художник Сергей Тимонин отделяет пространство между двумя секторами зрителей белыми кисейно-газовыми занавесками: они скрывают зрителей от актеров, но позволяют зрителям видеть все происходящее на сцене, как сквозь пелену времени. Когда актеры их отдергивают - пространство обнажается, как вся их жизнь, переживания, воспоминания и муки. Ближе к финалу актриса приподнимает края полотнищ, закрепляя их на потолке, и - вуаля: они становятся спадающими с неба облаками, ливнем света, божьей благодатью. (Надо отметить и художника по свету Антона Юдакова.) Красота жизни в хрупкости и легкости струящейся материи - лейтмотив всего спектакля.
Закрытая белая кисея становится вдруг черным киноэкраном, на который проецируются то виньеточные титры немого фильма, то черно-белый фотопортрет первой жены (с лицом Дарьи Семеновой), с которым Грины не могут расстаться, то морская пена прибоя, то угловатые лица в солдатских шинелях, будто сошедшие с картин авангардистов 1920-х.
Цветными нитями вплетаются в этот черно-белый фон судьбы лишь эпизоды, связанные с его книгами, - вот рассказ "Крысолов", вот роман "Бегущая по волнам": сквозь окна в стене на сцену вдруг стекает ткань - будто морская пена непонятно как сплетается в причудливое одеяние героини и быстро тает в пучине сцены-океана. Зрителям, видевшим на большой сцене РАМТа "Алые Паруса", эта сцена может напомнить работу Станислава Бенедиктова, недавно ушедшего бессменного главного художника театра и соратника Бородина. В финале того спектакля так же вылетали ярко-алые шелковые паруса-полотнища и завораживали красотой.
Спектакль о Грине у Гранитовой - на стыке документального и художественного
История, рассказанная двумя актерами, то смешна, то драматична. Из рассказа Верочки мы узнаем, как барышня из приличной семьи после первой русской революции 1905 года пошла сестрой милосердия в тюрьмы для политзаключенных, где и встретила Грина, начинающего революционера и ярого борца за справедливость и лучшую долю народа. Ее рассказ постепенно обрастает подробностями и странностями, история перетекает в фантазийный морок. И в голове писателя нити фантазии сплетаются с реальностью.
Гришин играет тонко чувствующего и блаженно-отрешенного героя, существующего в двух мирах одновременно. Героини Семеновой сменяют друг друга непредсказуемо, как в калейдоскопе. Из Веры Павловны в Нину Николаевну. Из Нины Николаевны в страстную Испанку в пламенной юбке. Из недотроги-попутчицы в поезде в кокетливую жену известного писателя с белым бантом на шляпке. При внешней несхожести все эти героини Семеновой - музы, вдохновительницы и спасительницы. Ангелы-хранители, не давшие Грину пропасть ни от тюрьмы, ни от тифа, ни от ледяного ветра. Просто застегнув воротник его пальто булавкой. Диалоги переходят в голубиный клекот - птичий язык, понятный лишь влюбленным.
Спектакль идет больше двух с половиной часов с антрактом, но не кажется тяжеловесным. Режиссер не боится экспериментировать, смешивать разные языки и приемы в непонятной пропорции. Промозглым мартовским днем герои случайно встречаются на рынке: каждый пришел продать последнее, чтобы купить немного хлеба. Рассказ о вязкой снежной жиже под ногами на Невском соткан из рук и жестов, оживляющих то маленькую туфельку-героиню, то прохудившуюся галошу-героя. Танец этой встречи - скрещенье рук, скрещенье ног, судьбы скрещенье - незабываемая сцена.
В финале жизни Грин, больной и снова нищий, переехал с женой в поселок Старый Крым из Феодосии: его фантазии вдруг оказались чуждыми, их утлое суденышко семьи перевернулось. Но на актере Гришине белый китель и фуражка офицера-моряка: отвергнутый собратьями-писателями, он уходит не забытым и больным, а остается в вечности. Под белой кисеей нашей памяти.