В Театре им. Станиславского и Немировича-Данченко представили балет "В темных образах"
Два года назад "В темных образах" стали частью проекта "Севагин - Самодуров - Пимонов" в Пермском театре оперы и балета, обозначив тяжелый выход из пандемии. Три созданных специально для уральцев балета были объединены, с одной стороны, идеей сотрудничества лидеров, на тот момент, самых креативных российских балетных компаний, с другой - линией развития петербургско-ленинградской балетной традиции, на которой была воспитана эта троица, представляющая разные поколения. Максим Севагин в ней был самым молодым, но его умение распорядиться пространством и временем впечатляло, а взаимопонимание с танцовщиками воодушевляло и публику.
Теперь, когда в пермской афише места для вечера одноактных балетов стало не хватать, худрук балета Театра имени Станиславского и Немировича-Данченко решил перенести "В темных образах" к себе в Москву, где ощущается дефицит малоформатных спектаклей для составления интересных программ. Новая постановка уже опробована в двух вариантах соединений: с постановками Андрея Кайдановского ("Чай или кофе") и Шарон Эяль ("Автоданс"), Иржи Килиана ("Маленькая смерть") и Охада Нахарина ("Минус 16"). Вечерам с преобладанием современного танца он добавляет строгости классического балета и создает в них интересные визуальные и эмоциональные перепады.
Однако московская прописка изменила пермский по рождению балет. Поставленный на музыку струнных концертов Вивальди (Концерт для виолончели, струнных и бассо континуо ре минор, RV 405, и Концерт для двух виолончелей, струнных и бассо континуо соль минор, RV 531), в Москве "В темных образах" лишился сопровождения живого оркестра. Да и сама раскидистая сцена Театра Станиславского с удаленным от нее зрительным залом принципиально отличается от элегантной маленькой шкатулки, которой выглядит театр в Перми.
Для нее хореограф придумал настоящий призрачный бал - с барочным "большим дыханием" мерных хореографических фраз, разворачивающихся как гирлянды на дворцовых празднествах, кружевом скольжения, мягким перебором пуантов, элегантными позами, внезапными перекидываниями партнеров в рискованных поддержках. Женские платья, едва прикрывающие бедра, своей формой отсылают к кринолинам, наколки на волосах - к шляпкам (художник по костюмам - Анастасия Нефедова).
Девять персонажей - квартет трех дам и кавалера, трио дамы с двумя партнерами и пара - будто в сбивчивых снах вспоминают былые сарабанды и менуэты, внезапные встречи, непростые расставания, многолюдное одиночество. Удивительным образом "В темных образах" будто вступает в перекличку с балетом Начо Дуато "Por Vos Mueros" ("За вас приемлю смерть"), который был хитом Театра Станиславского в начале 2010-х, когда Севагин еще учился в петербургской Вагановской академии и вряд ли видел постановку. Даже давящая поступь дуатовского Средневековья рифмуется с невысказанной барочной трагичностью у Севагина.
Но труппа, с уникальной самоотверженностью осваивавшая новые стили и техники танца, в новой постановке будто лишена атакующей энергии, уверенности в ценности доверенной ей хореографии. Лишенные еще и поддержки "живых" музыкантов, "В темных образах" уходят в тень спектаклей Шарон Эяль и Охада Нахарина. О том, что при правильной "сборке" Максим Севагин может не уступать им в победительной мощи, все еще знают только на Урале.
Справка "РГ"
26-летний Максим Севагин, два года занимающий пост худрука балета Театра имени Станиславского и Немировича-Данченко, известен в первую очередь своими "Ромео и Джульеттой", созданными в сотрудничестве с режиссером Константином Богомоловым. Однако главные его профессиональные удачи связаны с работой на Урале - в екатеринбургском "Урал Балете", где он поставил "Безупречную ошибку" в проекте "LAD", и Перми, для которой придуман "В темных образах".
