Алла Великая: какой запомнили актрису современники

Актриса театра и кино, изумительный чтец Алла Демидова отметит 29 сентября свой юбилей. «Вечерняя Москва» решила нарисовать ее портрет, ведь Демидову все видят по-своему...

Про нее говорили — стильная. Еще — необычная. Высокомерная. Одиночка. Сильная женщина, которая иногда говорит о том, что она «студень». Еще известно: Демидова не открывается никому. Может быть, даже себе… Она признана абсолютно уникальной актрисой. Парадокс: при этом простившейся с театром. Ее нынешнее амплуа, по сути, моноспектакли, где читаются стихи, которые, касаясь ее уст, озвученные неканоническим актерским голосом, кажутся цветами, падающими на землю и ее устилающими. Одно движение руки — и они исчезнут. Чтобы потом родиться вновь. Магия.

Она всегда была в стороне от всех. Но, появись она в толпе, взгляд тут же выхватил бы ее оттуда. В ней есть колдовство, но ты не знаешь, где оно спрятано и почему так манит. Такая харизма. Энергетическое поле. Словом, поклонникам разгадать ее загадки не удалось. Да и нужно ли. Можно просто смотреть и слушать…

Ее отец, потомок легендарных золотопромышленников, был репрессирован в 1932-м. Правда, долго не сидел. В начале войны Сергей Демидов ушел на фронт добровольцем и погиб в 1944-м, освобождая Варшаву. Маленькая Алла запомнила не столько его, сколько ощущения, вызываемые его присутствием рядом: вот они вместе катаются на лыжах, а потом она взлетает к потолку в его руках, и это и есть счастье. Но потом он не вернулся… В одном из интервью она обронит горькую фразу: в моем детстве было мало любви. Но счастье — было...

О мечте стать «великой актрисой» — произнося это именно так, будто склеив слова, — Алла говорила еще пятилетней. В школе играла в спектаклях, хотя доставались ей роли не прелестных девочек, а кого придется. Но зато уже тогда она с упоением выступала как чтец — декламировала отрывок из Толстого и монолог Катерины из «Грозы». Это было ее первым моноспектаклем. И школьный драмкружок дал ей многое. Словом, речь могла идти только о поступлении в театральный, и ни о чем ином.

Но поступление в «Щуку» не состоялось. Сама Демидова описывала это так: «Пришла на консультацию к педагогу В. И. Москвину. Даже не могла волноваться, ведь всю жизнь (!) готовила себя к этому. Спросили: «Какую школу окончила?» Ответила: «Фестьсот двадцать фестую». «Девочка, — сказал мне Москвин, — с такой дикцией в артистки не ходят!»

Сейчас это трудно читать без улыбки. А что было тогда? Демидова развернулась в противоположном направлении и поступила на экономический факультет МГУ. На курсе с ней учились будущие академики, да и сама она была прилежна, а потом стала прекрасным преподавателем: вела полит экономию на философском факультете. Удивительно, но глубокая Демидова из собственного предмета почерпнула нетривиальные откровения и сделала открытия, может быть, и соткавшие ее такой, какой она стала. Так, она пришла к выводу, что общественные перемены случаются не по обусловленным экономикой или политикой причинам, а часто по причинам иррациональным, не зависящим от материального или чьей-то злой или доброй воли. Почему-то кажется, что в этом понимании отчасти кроется секрет ее актерского мастерства: там, где общепринятая логика говорила, что играть надо так, она играла иначе, все роли «прочитывая» по-своему.

…О театре тогда она старалась не думать. Не вышло — забыли, пошли дальше. Но это было выше ее воли. И третьекурсница Демидова стала актрисой Студенческого театра МГУ. Вскоре на место руководителя театра пришел Ролан Быков — еще совсем молодой актер Театра юного зрителя. В 1958 году он сотоварищи поставил спектакль «Такая любовь». На постановку пошла вся культурная Москва.

Игру Демидовой заметили: образ ее героини получился таким многомерным, его так интересно было разбирать… Потом были другие роли, а затем — горький раскол театра, результатом которого стало создание студии при «Ленкоме».

Демидовой нравилось в студии далеко не все, она критически относилась к руководству — Михаилу Шатрову и Владимиру Ворошилову, но работала там, пока не была исключена… за «профнепригодность». Позже Алла Сергеевна предполагала, что это была месть за ее работу в Студенческом театре, который она не бросала.

…Она снова пошла учиться. Увы, ее «шипящие» все равно не устраивали профессионалов из «Щуки». Но Алла была счастлива, ведь ее все же взяли на курс, пусть и «условно». Правда, позже актриса высказывала сомнения, а не ошиблась ли она все же в выборе профессии. Ну, что тут скажешь. Зрители ответят — конечно, нет, хотя, возможно, наука и потеряла в лице Аллы Сергеевны ученого или преподавателя. Ну а сомнение — свойство всех ищущих натур. И хотя Демидова готова была объяснить решение учиться дальше неготовностью работать, в с е таки кажется, что тут всем управила судьба…

Уже на первом курсе началась театральная жизнь: Демидова играла в «Гибели богов», танцуя на сцене в купальнике. Алла очень нравилась Рубену Симонову: его фраза «По вам Париж плачет» стала ежеутренней идиомой на репетициях. Симонов увидел в ней нечто большее, чем ум, очарование и особую, ценную для актрис непохожесть ни на кого. Вскоре ее ввели в состав спектакля «Принцесса Турандот» — просто рабыней, но все же! Нашлось место и в «Стряпухах». А Алла продолжала совершенствоваться. Ей повезло с преподавателями — Анна Алексеевна Орочко обладала огромным талантом педагога. А у преподавателя французского, легенды Щукинского училища Ады Владимировны Брискиндовой, она училась аристократизму. А где еще можно было взять урок этикета и хороших манер? «Сидеть нужно на краешке стула, а корпус держать так, будто на голове у вас хрустальная ваза, а подмышками — яблоки», — рассказывала Брискиндова, разминая сигарету, прежде чем вложить ее в длинный мундштук. Позже Демидову будут подкалывать ее манерностью, но она впитала в себя элегантность и стиль и уже не могла быть иной. Сегодня Алла Демидова — образец аристократки с безупречным вкусом.

Потихоньку, будто на цыпочках, в ее жизнь входило кино. Сначала — эпизод в «Ленинградской симфонии», потом — «Девять дней одного года». Трудно сказать, кто и кого больше пробовал на вкус: она — кино или кино — ее. Наверное, она всегда больше принадлежала театру. Кадр не мог раскрыть ее полностью.

…«Щука» осталась за спиной у Аллы Демидовой в 1964 году. В дипломном спектакле «Добрый человек из Сезуана» актриса запомнилась всем, хотя и не играла главной роли. Особая пластика. Как объяснить? Взмах рукой — и в тебя попали, ты — на крючке, слезть с него невозможно.

Тем не менее в Театр Вахтангова ее не взяли, не хватило одного голоса. Для Аллы это была трагедия. «Таганка»? Нет. Она боялась. Ее режиссер — Эфрос, не Любимов, нет… Но через месяц блужданий по Театру Маяковского, где ей даже предложили роль Гамлета — правда, в проекте, который так и не состоялся, — она подошла-таки к дверям театра, которого интуитивно опасалась, понимая, что может остаться тут не на вторых, а на третьих ролях. Но она открыла эти двери и сделала шаг.

…Роль Веры в «Герое нашего времени» вышла провальной. Алла затихла, ушла в тень, несколько лет играла в эпизодах и массовке. Насколько это было трудно — можно лишь догадываться.

Но потом Любимов дал ей главную роль. Алла Демидова проработает с Мастером 30 лет и будет одной из самых внимательных и послушных его учениц. Именно при Юрии Любимове она достигнет реальных высот, обретет известность; а параллельно повернувшееся к ней кино тоже примет ее в свои объятия: после «Дневных звезд» предложения о съемках будут сыпаться как из рога изобилия, до пяти фильмов в год! Она останется критичной к себе. «Я играла плохо, остальные — еще хуже» — одна из типичных демидовских «шпилек», которыми она колола себя, именно себя в первую очередь. Но журнал «Советский экран» в 1968 году назовет Аллу Демидову «самой перспективной актрисой».

А дальше… Дальше была «Таганка», с ее «Тартюфом» и «Гамлетом», иногда — с болезненными простоями, горькими моментами. Она не была любимицей и всего добивалась сама, не жаловалась на трудности, не роптала. За это пришла и награда: не имея никаких попечителей. Демидова все сделала сама — себя, свою манеру игры. Она была частью труппы, но при этом абсолютно индивидуальна, оторвана от всех, на особом месте. Кино — после фильмов «Иду к тебе», «Вся королевская рать», «Стакан воды» с потрясающей герцогиней Мальборо — добавило в полк театральных поклонников актрисы киноманов. И все знали: там, где Демидова, всегда интересно, ярко, необычно.

…А ее тянуло к экспериментам. На этой тяге к поиску нового выстраивались их отношения с Высоцким, менявшим своего Гамлета. Эти два сгустка энергии, два сделанных из особого теста «Я», представляли собой сумасшедшей силы тандем: вокруг них на сцене сам воздух менял структуру. Не сгори Высоцкий так рано, они вдвоем сверкали бы в невероятных и дерзких проектах, но увы… В жизни Аллы Демидовой вообще было немало полетов, прерванных на подъеме — взять то же непоступление или отказ Вахтанговского. Но каждый раз она поднималась. Алла Великая.

…После Высоцкого рядом с ней оказывалось немало прекрасных актеров, но то партнерство было уникальным. Но она не остановилась. Эксперименты продолжались — Алла Сергеевна читала, устраивала концерты, вела на телевидении авторские программы, ее моноспектакли вызывали споры и восхищение.

Возможно, тут она и видна — настоящая. Созданный ею «Театр А», ее собственный, неповторимый, не привязанный к месту, но дававший представления с аншлагом, уже стал легендой. Потом она увлеклась античностью, без малого 30 лет работает с греческим режиссером Теодоросом Терзопулосом. «После того как я сыграла Электру, Федру и Медею, все остальное стало пресным», — как-то сказала она. И ушла из театра. Наверное, она просто выросла из него...

В последние годы она не раз появлялась на экране, снявшись в нескольких картинах, включая «Настройщика» Киры Муратовой.

О ее поэтических концертах и проектах с придыханием говорит бомонд. Она написала восемь книг, ее знают все. И — не знает никто.

Наверное, представить человека, более преданного искусству, трудно. Но к Алле Демидовой невозможно подходить с общим лекалом: то, что норма для всех, для нее может быть и не нормой. Она звезда без звездного образа жизни, не любит лесть, никогда не теряла критического отношения к себе. Случившееся когда-то увлечение эзотерикой сделало ее в чем-то фаталисткой, а может тут и нет какой-то особой связи... Но правда в том, что Демидова и правда похожа на жрицу искусства и поэзии.

Мир сложнее тех 33 букв алфавита, которыми возможно его описать, и она точно знает некий свой алфавит. Пусть эти знания Алла Сергеевна хранит. Но себя — отдает миру. В нем не так много крупных жемчужин. Одну зовут Аллой.

ЦИТАТА

Вениамин Смехов, актер театра и кино:

— Алле Демидовой нелегко было в Театре на Таганке, но она трудилась терпеливо и честно. То, что ее миновала чаша «любимицы» в театре с юных лет, укрепило дух и талант. Пристрастная любовь к главной героине приносит не только розы. Сохранив себя в индивидуальности, все более шлифуя личный почерк самостоятельного труда, Демидова вышла в лучшие актрисы кино и театра, минуя иждивенческий период отцовской опеки, благодаря своему характеру, уму и таланту. Честь и слава Алле Сергеевне...

ДОСЬЕ

Алла Сергеевна Демидова родилась 29 сентября 1936 года. Советская и российская актриса театра и кино, мастер художественного слова (чтец, декламатор), лауреат Государственной премии СССР, народная артистка РСФСР. Состояла в браке с киносценаристом Владимиром Валуцким, заслуженным деятелем искусств РСФСР (умер в 2015 году).

ЦИТАТЫ

— Вся жизнь после сорока — чем ты занимаешься, что ты ешь и какую книгу читаешь — все это на лице и на руках.

— Нельзя быть слугой публики. Тем более такой официальной, как сегодня. Они все равно ничего не понимают. «Они» — никто, а «ты» — мастер. Чем больше перед ними заискиваешь, тем больше они тебя презирают.

— Я заметила: всегда, когда плохо играешь <...> — всегда говорят о концепции.

— А скрытные люди, как известно, много говорят — это еще Чехов заметил. Слова в его пьесах — это ширмы, словами герои прикрывают свои чувства.

— Если бы меня спросили, что меня привлекало как актрису в современной женщине, то в шестидесятые годы я бы сказала — талант, в семидесятые — женственность, в восьмидесятые — духовность. А сейчас — терпение.