В Воронеже побывали тантамарески из Казани и Санкт-Петербурга

Спектакли с плоскими куклами, похожими на ожившие книжные иллюстрации, привезли на IX фестиваль "Маршак" частные театральные площадки - MOÑ (Казань) и "Открытое пространство" (Санкт-Петербург). "Ак буре", то есть "Белый волк", познакомил юных зрителей с татарским фольклором. "Ромео и Джульетта" - приоткрыли двери в мир Шекспира и вертепного театра.

Негосударственные арт-проекты - важная часть современного культурного ландшафта. Не будучи связаны госзаданиями и большими зрительскими залами, которые надо как-то заполнять, эти театры успешно развивают формат камерных спектаклей в разных жанрах. Смело смешивают жанры и стили, изучают новую литературу и пересматривают подходы к классике. Детский фестиваль "Маршак" с момента основания стремился привозить в Воронеж работы лучших профессиональных частных театров, и 2023-й не стал исключением.

"Ак буре" - проект казанской площадки MOÑ, где действует два творческих объединения: одно с русским репертуаром, другое - с татарским. Их постановки не только добивались успеха в родном городе, но и становились чем-то вроде театральной франшизы.

Спектакль по народной сказке о Белом волке, ключевом персонаже национального фольклора, хотели делать в двух версиях - опять же, на русском и на татарском. В итоге он стал двуязычным. В инсценировке Йолдыз Миннуллиной падишах и его сыновья, Белый волк (волшебный помощник, способный оборачиваться человеком или птицей) и Див (злой джинн) смешивают слова так же, как жители современной Казани. Ну а для зрителей, которые татарским не владеют, предусмотрены обучающие ремарки. Дети повторяют за актерами простые числительные, слова типа "мама" или "сын", а потом и целые фразы. Часто смысл диалогов понятен и без подстрочника.

Русское и татарское здесь тесно переплетено уже на уровне подбора команды. Режиссер - основательница петербургского театра "Кукфо" Анна Викторова - пригласила казанскую художницу Гузель Гарипову, которая раньше занималась книжной иллюстрацией и для сцены не работала. Трое из пяти актеров хорошо говорят по-татарски, остальные - понимают отдельные слова. Национальный колорит воссоздали со всей серьезностью: насчет костюмов советовались с ученым-этнологом из Института истории Академии наук Татарстана, в музыке использовали народные мелодии (композитор - Ислам Валиев).

Для персонажей создали плоские маски и тантамарески с отверстиями для голов и рук. Оживлять их пришлось драматическим артистам без опыта вождения кукол. Елена Кудряшова преподает в театральном училище, Инсаф Халяутдинов и Айрат Шамс в нем учатся, Альбина Нугманова служит в ТЮЗе, Анна Коробова занимается танцами и йогой.

- К тантамарескам нужно было привыкнуть, научиться двигаться так, чтобы они не поворачивались к зрителю ребром и были хорошо видны, - отметила Нугманова. - Сам сюжет нашей публике знаком, это известная народная сказка. Но в оригинале она очень долгая. Для 50-минутного спектакля сделали сокращенный пересказ своими словами - ведь фольклор и передается из уст в уста.

Как и положено, для победы над злом герою "Ак буре" нужна не только сила и хитрость, но и высокие моральные качества. Показав детям, как опасна дерзость и самонадеянность, артисты попросили их о помощи - нужно было уговорить падишаха, чтобы тот отпустил сына в рискованное путешествие. Надо сказать, что арсенал аргументов у ребят оказался невелик ("я буду вести себя очень хорошо!", "ну пожалуйста-пожалуйста-пожа-алуйста-а…"). Брали, как и в обычной жизни, напором.

В спектакле "Ромео и Джульетта" режиссера Рузанны Мовсесян тантамарески помогли создать атмосферу вертепного театра - наивного чуда в коробочке, сотворить которое как будто бы по силам каждому. Актеры и текст произносят в этом стиле, балансируя на грани профессиональной психологической игры и вдохновенной самодеятельности.

- Рузанну Мовсесян считают детским режиссером, но это вовсе не так. Она работает для юных зрителей без сюсюканья. Решив ставить Шекспира, мы сделали опрос, чтобы понять, какой из его сюжетов наиболее известен публике. "Ромео и Джульетта" победили с большим отрывом, эту историю все знают с детства, ее отголоски есть во многих произведениях, например, в "Рони - дочь разбойника". У Шекспира такая фабула, что ее можно пересказать и пятилетнему ребенку. Отсюда вертепный язык - доступный и простой, только развернутый на большую сцену, - рассказала актриса и продюсер театра "Открытое пространство" Анна Данишевская.

Небольшой негосударственный театр в Санкт-Петербурге, основанный учениками известного педагога Григория Козлова, работает с ведущими режиссерами. Имеет репертуар, которому могут позавидовать и крупные институции с хорошим финансированием. Поскольку для показов приходится арендовать разные площадки, спектакли "Открытого пространства" довольно компактные и мобильные. Декорации и куклы к "Ромео и Джульетте" превращаются в стопку фанеры и картона, складываясь, как листы книжки-панорамы. Этот образ - стержень всей сценографии.

Артисты в черном скользят между серыми страницами (во втором акте декорации станут алыми), выглядывают из-за них, как из прорезей, меняют маски и куклы-костюмы, целятся друг в друга вороньими клювами. Верона, зараженная ненавистью кланов, здесь захвачена стаей свирепо орущих птиц, которые символизируют беду, чуму, коварство и зло как таковое. Противостоять ему, настаивает вслед за Шекспиром режиссер, может только голубиная кротость и любовь, хотя бы и ценой смерти. Картонные Ромео и Джульетта летают, как на картинах Шагала, а когда приходит время разорвать объятия - на груди тантамаресок остаются кровавые пятна.

В сцене смерти персонажей воплощают маленькие тростевые куклы из прозрачного пластика: одно движение крошечной руки, и у внимательного зрителя щемит сердце. Глупая и страшная смерть из-за глупой и страшной вражды показана со всей неотвратимостью: финал, где снова звучит воронье карканье, а куклы теряют цвет, рифмуется с проклятием Меркуцио из первого акта: "Чума возьми семейства ваши оба!"

- После показов люди часто отмечают, что благодаря такой внешне простой форме, без режиссерских излишеств и актерских "примочек", становится выпуклым сам текст. Он выходит на первый план, какие-то вещи осознаются по-новому, - отметила Данишевская. - Помню, однажды подростки в заднем ряду начали нервно хихикать в сцене с первым поцелуем Ромео и Джульетты. Там целуются две большие маски над головой актеров. Если поцелуй двух кусков картона вызывает реакцию, значит, в них удалось вдохнуть жизнь.

Яркие принты на тантамаресках (художник - Мария Утробина) отсылают к средневековью и в то же время условны, фантазийны: на платьях женщин - цветочные узоры, на сутане падре Лоренцо - синие птицы. Зрителю предлагается игра в историю, игра в классику литературы, игра в театр, наконец. Неслучайно к спектаклю выпущена книга с маленькими копиями персонажей, из которой можно сделать декорацию для собственного спектакля. Хочешь - бери готовый текст инсценировки к "Ромео и Джульетте" (Мовсесян сократила пьесу в переводе Пастернака почти вдвое), хочешь - придумай свою историю.

Постановка ориентирована на детей от десяти лет - правда, им неслучайно советуют приходить в театр вместе с родителями. Совместный просмотр позволяет лучше разобраться в сюжете и служит хотя бы слабой гарантией того, что школьники будут вести себя пристойно, а не поглощать, как это было в Воронеже, конфеты горстями, глядя на то, как на сцене гибнут их ровесники.