Французский вопрос — русский ответ: выставка "После импрессионизма" в Пушкинском музее

Галерея искусства стран Европы и Америки XIX–XX веков сегодня напоминает книгу по истории живописи — иллюстрированную, захватывающую, местами даже смешную, например когда "читаешь" диалоги между картинами (не заметить их невозможно). На всех трех этажах развернулась выставка "После импрессионизма" — развешанные в хронологическом порядке картины живо рассказывают о том, как развивалось русское искусство на рубеже XIX–XX веков и какое влияние на этот процесс оказывали западные художники. Работы Перова и Васнецова соседствуют с картинами Моне и Дега, Петров-Водкин и Гончарова — с Матиссом и Гогеном: они будто говорят друг с другом, обмениваются цитатами, спорят, восхищаются и вместе идут путем поиска — от импрессионизма к беспредметности.

Во второй половине XIX века в изобразительном искусстве произошел переворот. Связан он с появлением импрессионистов — художников, главным принципом которых была свобода. На протяжении столетий академическая живопись создавалась по строгим канонам — определенный набор сюжетов, жанров, выверенная композиция, правильность рисунка, стремление к реалистичности. Импрессионисты же самым важным в искусстве считали творческий порыв художника и внутренние переживания. Они настаивали на том, что произведение не должно быть слепком с действительности.

Моне, Ренуар, Дега, Писсарро и другие художники нового поколения писали пейзажи, портреты, натюрморты, но отказывались от правдоподобности — им важно было изобразить не сам предмет, а общую атмосферу, сделать акцент на чувствах и мыслях, передать сиюминутность. Так, классические линии сменились экспрессивными мазками, четкость — дымкой и размытием, историзм — фиксацией момента здесь и сейчас. Каждый из художников работал над собственной манерой, экспериментировал со штрихами, цветом, мотивами. Поэтому все искусство рубежа XIX и XX веков связано с художественным поиском, а сам импрессионизм можно сравнить с рекой, из которой вытекли ручьи новых направлений: символизма, неоимпрессионизма, пуантилизма, модерна и других. Со всем, что было во время и "после импрессионизма", и знакомит выставка.

"Впечатленцы"

Открывается экспозиция картиной Клода Моне "Завтрак на траве" (1866) — можно сказать, что благодаря этому художнику импрессионизм получил свое название и выделился как самостоятельное направление. В начале 1870-х годов художники, впоследствии ставшие мастерами этого течения, устроили свою первую выставку — Моне представил картину Impression, soleil levant ("Впечатление. Восходящее солнце"). Одному из консервативно настроенных критиков увиденное не понравилось, и в статье, упрекая живописцев, он назвал их "впечатленцами", то есть импрессионистами. Им это ироничное оскорбление понравилось, и впредь они только так и стали себя называть.

На первом этаже галереи можно посмотреть работы признанных импрессионистов, а также картины русских художников, побывавших в Европе. Некоторые из них открываются с неожиданной стороны. Например, Васнецов, которого мы любим как "главного по сказкам", в 1876 году пишет "Балаганы в окрестностях Парижа" — эмоциональное полотно с оживленной толпой, комедиантом в изломанной позе и почти обнаженной танцовщицей (которую в более поздней версии он все же убирает). 

Выделяется масштабная и нежная картина "Деревенская любовь" (1882) Жюля Бастьен-Лепажа, которую в 1885 году купил в Париже и привез в Россию Сергей Третьяков. По словам куратора выставки Александры Познанской, полотно произвело большое впечатление на наших живописцев: Серов ходил смотреть на него в собрание Третьякова каждое воскресенье, а другие художники подхватили любовный сюжет и стали создавать свои работы, вдохновленные "Деревенской любовью". Одну из них — "Ответа жду" Михаила Иванова — можно увидеть рядом с картиной Лепажа.

Один из залов посвящен пуантилизму — стилистическому направлению, при котором рисунок складывается из множества точек. Из Эрмитажа в Пушкинский музей привезли единственную находящуюся в России картину Сера "Форт-Сансон, Гранкан" (1885) — светлый пейзаж в пастельных тонах. Его умиротворяющую атмосферу поддерживает картина "Лиза на солнце" (1907) Роберта Фалька — непривычно спокойная для этого авангардного художника работа в нежно-голубых и салатовых оттенках. Друг напротив друга, будто зеркально, висят пейзажи Диего Риверы и Натальи Гончаровой. Николай Кульбин пишет Крым, а Анри Матисс — французский курорт Коллиур, но если не читать этикетки картин, можно и перепутать — те же оттенки, те же точки, то же общее вдохновение, навеянное красотой момента.

Переходя из зала в зал, мы видим, как художники стремятся наполнить глубиной картины и обращаются к символизму, чтобы не просто фиксировать реальность, а осмыслять ее через аллегории: здесь Пюви де Шаванн вступает в диалог с Эженом Каррьером, а Редон — с Борисовым-Мусатовым и Врубелем. Приглушенные, дымчатые тона сменяются буйством красок — люди в хороводе со знаменитого панно Анри Матисса перекликаются с персонажами "Сна" Кузьмы Петрова-Водкина. Нередко русские художники вдохновлялись западным искусством и переосмысляли его образы в своих картинах, но здесь эта формула не работает: Петров-Водкин написал "Сон" на два года раньше. Говорит это о том, что у живописцев разных стран вызревали на тот момент похожие мысли.

Только не списывай точь-в-точь

Есть на выставке примеры и откровенных цитат. Например, Софья Дымшиц-Толстая пишет "Натюрморт с зеркалом" в 1911 году — в это время она посетила Париж, где, скорее всего, и увидела "Красных рыб" (1911) Анри Матисса. Дымшиц-Толстая изображает на своей работе сразу два аквариума с красными рыбками, при этом экзотическая фигурка на втором плане навевает мысли о Гогене, а темные контуры и необычная перспектива — о Сезанне. Работы всех этих художников можно рассмотреть и сравнить, они представлены по соседству. 

Значительное влияние на развитие нового русского искусства оказал Сергей Щукин — он десятками скупал картины западных художников и собрал внушительную, самую большую в России коллекцию французской живописи. Чтобы вдохновиться, к нему в дом постоянно приходили студенты Московского училища живописи, ваяния и зодчества. И если для них коллекция была своего рода "азбукой" новой живописи, проводником в мир "другого" искусства, то признанных мастеров увлечение молодежи "западом" пугало.

Тем не менее стремление московских художников подражать французским породило целую плеяду самобытных живописцев, среди них — Илья Машков, Аристарх Лентулов, Роберт Фальк, Петр Кончаловский, Наталья Гончарова. Экспериментируя с техникой и красками, они открыли новую страницу в русском искусстве — авангард. При этом они не просто копировали, а делали собственные открытия: изучив в Париже кубизм, Надежда Удальцова и Любовь Попова сделали шаг в сторону живописной архитектоники, а Михаил Ларионов, рассуждая о свойствах фигур, изобрел теорию "лучизма".

Настоящим прорывом стало открытие беспредметности Василием Кандинским — с этого момента мировое искусство XX века начало новый отсчет. Вот и выставка, открывшись солнечными пленэрными зарисовками, завершается угловатыми работами, которые выходят за рамки привычной изобразительности и преодолевают предметность, — абстрактными коллажами Ольги Розановой и композицией Владимира Татлина. Всего за пару-тройку десятилетий живопись пережила несколько революций и прошла путь, который мог бы растянуться на пару-тройку столетий. Чтобы прочувствовать его, нам сегодня достаточно подняться с первого этажа на третий.

Дарья Шаталова