"Каждое стихотворение поэта Юрия Влодова есть кирпич, заложенный в основание современной русскоязычной поэзии"

Юрий Александрович Влодов родился в 1932 году в Новосибирске в театральной семье: отец еврей, родственник знаменитого одессита Мишки Япончика, мать русская. Фамилия Влодов была театральным псевдонимом отца и стала официальной для сына. Родители вместе с театром гастролировали по всей стране. На детство и юность поэта пришлись война, оккупация, эвакуация и даже период "подростковой преступности". Писать стихи Юрий начал лет с 7–8. В молодости показывал их "живым классикам" И. Сельвинскому, Б. Пастернаку, К. Чуковскому. Они отзывались о его творчестве очень восторженно. Не кто иной, как Борис Пастернак напутствовал юнца: "Каждое стихотворение поэта Юрия Влодова есть кирпич, заложенный в основание современной русскоязычной поэзии. Доброго пути, брат мой Юрий!". Много позже и Александр Солженицын отмечал: "Мощь этого поэта в том, что он идёт не от книг, а от самой жизни и поэтому, несмотря на вневременные темы, всегда современен". А Илья Сельвинский написал предисловие к подборке стихов Влодова, которая вышла в журнале "Смена" в 1967 году. За эту публикацию молодой автор был признан лауреатом журнала. Но, несмотря на многообещающий старт творческого пути, Влодов не состоялся как советский писатель. Кроме вышеприведенных частушек, за ним числились и другие "идеологические ошибки"… За них Влодов попал в "чёрные списки", потерял возможность полноценно печататься и "социализироваться". Да и образ жизни его резко контрастировал с понятиями социалистической нравственности. Он был, прямо говоря, маргинальным. О жизни с Влодовым в какой-то деревянной халупе в самом центре Москвы написала откровенный автобиографический роман его вдова, поэтесса Людмила Осокина, с деятельностью которой связано сегодняшнее возвращение имени Юрия Александровича в широкую литературу и нынешние издания его книг. Роман так и называется: "Халупа". Книга была опубликована в середине "нулевых". А в прошлом году Людмила Осокина выпустила книгу "Фильмы о Юрии Влодове", где вспомнила о создании одноименного документального проекта из трех ретроспективных лент, две из которых были сняты при жизни поэта, а одна вышла уже в отсутствие Влодова в мире живых. В советское время Юрий Влодов сотрудничал с журналом "Смена" и газетой "Московский комсомолец" (обычно по договорам и недолго). В постперестроечное время работал в журнале "Юность". Изредка печатался в изданиях, где сотрудничал, и журналах "Сельская молодежь", "День и Ночь", "Дети Ра", "Клуб", "Лесная новь", а также некоторых газетах. Первая книга Юрия Влодова "Крест" вышла в 1996 году в издательстве журнала "Юность". В 2002 году большая подборка стихов Юрия Влодова вошла в антологию "Дикороссы. Приют неизвестных поэтов" (М.: ИД "Грааль", 2002), собравшую сорок малоизвестных авторов со всей России. Выходили – уже в наши дни – книги "Юрий Влодов. Стихи. Биография. Библиография" (М.: Издание Союза писателей Москвы, 2009), "На семи холмах" (М.: Московские учебники и Картолитография, 2009) – первая объёмная книга поэта, в которой представлены стихи разных лет. В Союз писателей Москвы Влодова приняли за год до смерти, в 2008-м. Потому книги стихов Юрия Влодова все еще остаются литературными открытиями. С именем Влодова связана большая литературоведческая загадка. Есть мнение, что именно он написал стихотворение "Бабий яр", которое позже творчески переработал Евгений Евтушенко . По словам Людмилы Осокиной, ее муж рассказывал, как так вышло, в поздние годы жизни. Но разрешить этот вопрос без проведения полноценных исследований невозможно, а таковых, насколько известно, не было, и авторство Евтушенко остается признанным фактом. Владмир Цапин, Юрий Влодов и Людмила Осокина (справа). 1982 год. Фото: ludmila-osokina.livejournal.com Магистральной темой поэзии Юрия Влодова была эпопея о взаимоотношениях Бога и человека. Она носила логичное название "Люди и боги". С таким заголовком состоялось несколько изданий, раз от разу все шире, всеохватнее. Первое появилось в 2007 году, когда Влодов был еще жив. Это было 20-тистраничное издание Московского союза литераторов. В 2012 году, к 80-летию со дня рождения поэта, была опубликована уже более "весомая" книга "Люди и боги" (М.: Время, 2012). Вдова говорила о намерении продолжать издание этих онтологических текстов. Некогда я рецензировала книгу стихов Влодова и нашла его чрезвычайно интересным поэтом – не могли ошибиться сразу несколько корифеев советской литературы!.. Сборник "Люди и боги" 2012 года был "визитной карточкой" Юрия Влодова. Он содержал внятную справку об авторе, фрагменты эссе о нем Тимура Зульфикарова "Первосвидетель" и основные стихи поэта, собранные Людмилой Осокиной в семь разделов. Это были небольшие циклы по двенадцать-пятнадцать стихотворений, озаглавленные строчками из стихов Влодова: "Предкнижье. "Я заглянул в зерцало Бытия”"; "Книга первая. "Явился Бог средь бела дня…”"; "Книга вторая. "Я думаю, Иисус писал стихи…”"; "Книга третья. "Едет Спаситель на драном осле…”"; "Книга четвёртая. "Крест”"; "Книга пятая. "В пустынном песке забвенья…”"; "Послекнижие. "Поэт и Бог”". Также Осокина написала для сборника обширное послесловие. Её текст был важен не только для данной книги, но и для всего литературного процесса, так как объединял литературоведческий и деонтологический анализ гигантского цикла, очерк о творчестве Влодова и об истории развития в его стихах библейской темы, и "опыт прочтения" непростых философских стихов. Выводы Людмилы Осокиной где-то могли показаться спорными, но это был первый полноценный разбор творчества выводимого фактически из небытия поэта, и следующим исследователям без него не обойтись. "…Чем я руководствовалась при составлении? Конечно, логикой событий, происходящих в этих стихах и описывающих в первую очередь историю Христа..." – говорилось в послесловии. По мнению Влодова, история Христа не завершалась его физической смертью на кресте: потом произошло осмысление его Миссии, а затем началась новая жизнь на земле в ипостаси Бога. Поэтому в цикле Юрия Влодова шли вперемежку стихи о евангельских событиях, о предназначении Иисуса, о его отношениях с богами-предшественниками – Иеговой и другими, – и об устройстве мира, в котором на первое место ставятся люди, а не боги. Ибо, в парадигме Влодова, люди создают богов и наделяют их различными свойствами. Иными словами, главная книга Влодова выросла из его философских раздумий и отражала жизненную позицию автора, а не итог "сиюминутных" размышлений. И именно это мировоззрение никогда не попадало в "струю" правящей идеологии. В 1970-е годы, когда этот цикл только писался, само обращение к библейским и евангельским мотивам было нарушением неписаных тематических канонов для советского поэта. Несмотря на то, что стихи Влодова – стихи не верующего, а атеиста (в лучшем случае, агностика, спорящего с библейско-евангельской версией происхождения Христа). Но, несмотря на свой скепсис, Влодов писал слово "Бог" с заглавной литеры! Бог для него был ключевым понятием мира. Да и сейчас стихи Влодова не похожи на традиционную "православную" поэзию… Поэту не были нужны "посредники" между душой человека и Богом – в первую очередь, церковь и священники. И он рассматривал три версии происхождения Христа как равноценные: Сын Божий, обычный человек, совершивший духовный подвиг, и… биоробот, пришелец из космоса. Последней гипотезе Влодов посвятил цикл "Иномирец". Причем ни одна из версий не "доминировла" – Юрий Влодов со вниманием исследователя искал и находи аргументы в пользу каждой. Ведь ему был важен не ход чудесных событий, а его проекция на сознание человека, и особенно – моральная дилемма, связанная с Верой в целом и предательством Иуды в частности. Наверное, официальное богословие не приняло бы размышлений поэта. Но он ведь и писал не проповедь, а художественное высказывание. Юрий Влодов не сомневался в божественной природе поэтического дара. Не только своего – вообще. Об этом свидетельствуют его стихи, которые хочется вспомнить сегодня, в день памяти: *** Талант – по сути – толст. А гений – тощ, как щепка. Неважно – что там: холст, Поэма, фуга, лепка. Судьба, как дышло в бок, – Что дали, то и схавал. Талант – по духу – Бог. А гений – сущий Дьявол. *** Набухли вселенские дрожжи, Всё месится тесто. Покинь крестовину, о Боже! – Отдай моё место!.. Я тоже гвоздями изранен, И отступа – нету. Будь щедрым, Исус Назарянин! – Дай место Поэту!