Заглядываем в гримерку Михаила Булгакова: как устроена выставка «Мхатчики»
В новом пространстве Музея Михаила Булгакова на Большой Пироговской улице последнюю неделю работает выставка «Мхатчики. Михаил Булгаков и Григорий Конский». Она рассказывает о периоде жизни писателя, связанном с Московским Художественным театром, и отношениях с одним из самых молодых артистов труппы. Конский играл в спектаклях Булгакова «Дни Турбиных», «Мертвые души», был одним из первых слушателей романа «Мастер и Маргарита». Есть версия, что именно его внешность вдохновила писателя на образ Коровьева.
Экспонаты — фотографии, личные вещи, афиши, книги и многое другое — предоставлены музеем МХАТа, Пушкинским Домом (Санкт-Петербург), а также Владимиром Бровкиным — куратором выставки и внучатым племянником Григория Григорьевича Конского.
«Мертвые души»
Вторая половина 1920-х годов в биографии Михаила Афанасьевича Булгакова ознаменовалась чередой театральных неудач. Его пьесы «Дни Турбиных», «Бег», «Зойкина квартира», «Багровый остров» снимались с репертуара театров или запрещались до выхода спектакля. Булгаков был в отчаянии: ему не на что было жить. В этот момент в квартире писателя раздался телефонный звонок. На том конце провода был Иосиф Сталин — он посоветовал еще раз обратиться во МХАТ. С 1930 по 1936 год Михаил Булгаков работал во МХАТе режиссером-ассистентом.
В 1932-м в Московском Художественном театре состоялась премьера инсценировки Булгакова по «Мертвым душам» Николая Гоголя. На выставке есть машинопись инсценировки с инскриптом — дарственной надписью автора. Григорий Конский сыграл в спектакле маленькую роль — слугу губернатора. Позже, в 1960 году, в одноименном фильме Леонида Трауберга по инсценировке Булгакова он сыграл прокурора. И одним из экспонатов выставки стал шарж художника Андрея Ливанова на Конского в этой роли.
Художником спектакля «Мертвые души» стал ученик Кузьмы Петрова-Водкина и Всеволода Мейерхольда Владимир Дмитриев, в будущем — главный художник МХАТа. Его видение не понравилась Константину Станиславскому, и в итоге спектакль оформил Виктор Симов, за плечами которого уже была знаменитая «Чайка». На выставке можно увидеть работы обоих художников.
Григорий Конский был младше Булгакова на 30 лет — первому еще не исполнилось 20, второму было уже почти 40, но это не помешало им сразу же найти общий язык. Михаила Булгакова в этом молодом человеке привлекло прежде всего чувство такта, уважительности — писатель ненавидел фамильярность. Кроме того, отношения с МХАТом у обоих складывались непросто. Булгаков называл Художественный театр «кладбищем своих пьес» и посвятил ему свое самое злое и едкое произведение — «Театральный роман», Конский, несмотря на очевидный талант, годами ждал большой роли.
В одной гримерке
2 декабря 1934 года во МХАТе состоялась премьера комедии «Пиквикский клуб» по роману Чарльза Диккенса о добродушных джентльменах, путешествующих по Англии. Этот спектакль стал актерским дебютом Михаила Булгакова — он сыграл судью.
По сохранившимся свидетельствам, Булгаков был настолько убедителен в свой роли, что Станиславский, впервые увидев его на премьере, даже не сразу понял, кто играет судью. «Но ведь он же талантливый», — то ли восторженно, то ли удивленно прошептал он на премьере соседу, актеру Виктору Станицыну.
Григорий Конский сначала играл в этом спектакле свирепого извозчика, а со временем перешел на другую характерную роль — актера-шарлатана Джингля. К выходу на сцену Булгаков и Конский готовились в одной гримировальной уборной, перекидываясь шутками и обмениваясь творческими находками. Это и положило начало их крепкой дружбе.
Один из залов выставки оформлен в стилистике театральной гримерной того времени. В нем собрано множество предметов, напоминавших о работе над «Пиквикским клубом»: одна из афиш спектакля, эскизы костюмов художника Петра Вильямса, фотография загримированных Булгакова и Конского, шаржи Ливанова. Есть даже повестка об очередной репетиции, полученная Михаилом Афанасьевичем. Здесь же представлены его личные вещи: очки, шкатулка для таблеток, ручка и перо.
Режиссер, актер, преподаватель
Еще один зал посвящен спектаклям с участием Конского и тем, над которыми он работал как режиссер. Связь с Булгаковым прослеживается и здесь — через художников постановок, которые были их общими друзьями и знакомыми. Например, Петр Вильямс, оформивший поставленный Конским спектакль «Победители» (1946), был ближайшим другом Булгакова.
Краузе в «Русских людях» Константина Симонова, учитель Королевы в «Двенадцати месяцах» Самуила Маршака, барин с усами в «Горячем сердце» Александра Островского — Конскому редко доставались главные роли. Он чувствовал себя не до конца реализованным в родном театре. На выставке можно прочитать многочисленные благодарности, объявленные актеру за то, что он неожиданно ввелся на ту или иную роль, выручая заболевших коллег. Одна из благодарностей вызывает улыбку. В театре в то время не было возможности использовать звуковые записи, поэтому во время сцен, где должен был быть, например, собачий лай, за кулисами лаяли настоящие псы. «Сегодня не было ни одной собаки, — говорится в благодарности, — в порядке выручки спектакля лаяли под руководством Шавыкина Кторов, Конский, Озеров и Тарханов. Масальский и Ершов просят отметить отличное качество лая».
Одна витрина посвящена педагогической деятельности Григория Конского: с 1940 года он обучал студентов ГИТИСа актерскому мастерству. Среди его учеников были Марк Захаров, Владимир Коренев, Александр Демьяненко и другие. Актер Станислав Садальский, тоже учившийся у Григория Григорьевича, предоставил для выставки несколько фотографий группы с учителем.
Воспоминания о Булгакове
Одна из реликвий — письмо Булгакова к Конскому, написанное 31 июля 1939 года. Это ответ на послание Григория Григорьевича, который спрашивал, как поживает жена писателя Елена Сергеевна, как продвигается работа над пьесой. Речь идет о пьесе «Батум» о юности Сталина.
К тому времени Михаил Булгаков ушел из МХАТа в Большой театр, куда устроился либреттистом, и возлагал на «Батум» огромные надежды. Но пьесе не суждено было появиться на сцене — ее запретили. По этому поводу высказался сам Сталин: его юность не та тема, которой нужно посвящать пьесы. Он говорил, что никаких претензий ни к автору, ни к театру у него нет и он готов просто забыть об этой пьесе. Так и получилось — забыли все, кроме Булгакова. Для него это стало большим потрясением, толчком к предсмертной болезни. В письме он рассказывает: «Запомнилось, <…> как по моей просьбе для меня сняли с калитки от руки написанное цветное объявление о чтении “Батума”».
Булгакова не стало в 1940 году. В середине 1950-х его вдова Елена Сергеевна решила, что ни одна строчка, написанная мужем, не должна пропасть: она проделала огромную работу по подготовке его текстов к печати. Позже она обращалась к друзьям Михаила Афанасьевича, чтобы они вспомнили и записали что-нибудь интересное о покойном. В 1965 году Конский создал три новеллы, рукопись которых представлена на выставке. В одной из новелл рассказывается, как Михаил Афанасьевич спрашивал в театре у артистов, сколько может работать радио, если его не выключать. «Месяц, два, а то и год, если хороший приемник, — говорили ему. — Собираетесь приобрести?» Можно только догадываться, какая реакция последовала после ответа Булгакова:
«Дело в том, что соседи, которые живут у меня за стеной, в соседней квартире, уехали на зимовку, дома никого не осталось, квартиру натурально опечатали, а они забыли выключить радио. Вот оно и бушует целые сутки утром и вечером».
Когда-то Булгаков подарил своему другу книгу — сборник четверостиший Омара Хайяма. На первой странице Григорий Григорьевич нашел шутливую добродушную подпись в духе Михаила Афанасьевича: «Богачу, заслуженному, орденоносцу, знаменитому артисту МХАТ, масеньке — от нищего, не заслуженного, не орденоносца, не знаменитого, не масеньки, но любящего друга». Книгу эту он берег всю свою жизнь — как одну из немногих вещей, сохранивших автограф одного из талантливейших писателей страны.
