Астрахань — один из старейших городов России, и при этом один из самых малоизвестных. В то время как одни люди развивают здесь бизнес или работают на нефтегазовые корпорации, большинство живет на маленькую зарплату в исторических, но видавших виды домиках, мечтают уехать в Москву или за рубеж. А многие остаются. Космополитичный дух города за полтысячи лет не изменился — здесь проживают больше ста народов, что образует сложный культурный код на границе Европы и Азии. Как и чем живет современная Астрахань, посмотрел фоторедактор «Ленты.ру» Дмитрий Ермаков.

Другой берег

Сто лет назад в Астрахани жил первый российский поэт-футурист — Велимир Хлебников. В 1913 году он написал свою ключевую поэму «Хаджи-Тархан». Так назывался первый известный историкам город, который находился на месте современной Астрахани. Только крепость стояла на правом берегу Волги, а нынешний кремль и городской центр — на левом.

В метафорической форме поэт рассказывал о том, как в калмыцкой степи появились татары, потом персы, индийцы, русские, и все воевали друг с другом, но в дельте Волги все равно стали одним народом. Иначе и не могло случиться: ценности у людей одинаковые, хоть бэкграунд и разный. «Мусульмане — те же русские», «смотрит Африкой Россия», — делился впечатлениями учитель Владимира Маяковского.

Иван Грозный завоевал и разрушил Хаджи-Тархан, но суть Астрахани не изменилась и в XXI веке. Сегодня это тот же алхимический котел наций и культур — как и любой крупный портовый город с длинной историей. Она старше Москвы: Хаджи-Тархан ордынцы построили в XIII веке. Возможно, он был и раньше Киева с Новгородом: хронология ведется с принятия правящей верхушкой Золотой Орды ислама, но, видимо, крупные поселения здесь существовали и раньше — все-таки устье широкой Волги. Следовательно — торговые ворота в Центральную Азию, Персию и через них — в Китай.

Знаковой поэма Хлебникова остается и до сих пор. Сейчас, по разным данным, здесь живут порядка 150 народов и субэтносов. Кроме того, в свете конфликта России с западным миром политологи и экономисты обещают новую жизнь евразийским связям. А старый торговый путь Каспий — тут как тут: Астрахань стоит на Волге, но до моря по воде всего 60 километров.

Но все не так просто: Астрахань не столь богатый порт, как Петербург, Нью-Йорк или Шанхай. Как Хаджи-Тархан пал, а из его кирпичей построили новый город — так же и Астрахань рассыпается на кирпичи в прямом и переносном смысле. Чтобы снова стать воротами Шелкового пути, город требует финансового внимания и капитального восстановления.

Южный темперамент

Согласно данным Росстата, по итогам первых пяти месяцев 2022 года Астраханская область заняла первое место среди регионов Южного федерального округа с самым большим оттоком населения. Некогда бывшие градообразующими судостроительные и судоремонтные предприятия давно закрылись, портовая инфраструктура уменьшилась в объемах, междугороднего речного транспорта давно нет — только круизные лайнеры с туристами. Примерно такая же история с рыбзаводами — они существуют, но улов скупают у частников по всей области, поэтому большого штата работников не требуется.

«В 90-е корабли продавали за границу, — рассказывает коренной астраханец Владимир, всю жизнь проработавший сварщиком на объектах гидростроя, а сейчас — пенсионер. — Флота по сравнению с моими временами почти не осталось, где он? Да, ходят и на Волго-Дон, и на Иран, но уже мало кораблей. И Волга, конечно, мелеет, это мешает тяжелым судам заходить сюда. Всё *** (ушло куда-то)».

«Но в Москву, Казань, а тем более, в Сочи не поеду и никогда не хотел. Муравейники. Я всю жизнь здесь, у этой реки, всю жизнь работал и рыбачил», — добавляет он.

Совсем без дела астраханцы не сидят: южный темперамент не дает. Но занимаются в основном строительством и торговлей — остальное денег не приносит. Многие работают и в бюджетных организациях, но с соответствующими окладами. Правда, в городе есть крупные филиалы «Газпрома» и «Лукойла», но «разве туда попадешь», говорят местные.

Конечно, есть в Астрахани и малый бизнес, в том числе довольно успешные проекты кафе и ресторанов, но в целом, как отмечают молодые предприниматели и их друзья, малому бизнесу здесь тяжело. Как и из других регионов, люди перебираются в Москву, Питер, Сочи.

«Очень мало мест для проведения досуга. Молодая быстрая кровь хочет куда-то стремиться, но тут идти некуда. Это город больше для пенсионеров, которые привыкли к размеренному образу жизни, — делится мыслями студентка Александра. — Поставили электросамокаты, но кататься на них безопасно можно только на нескольких улицах. Да и весь центр сконцентирован вокруг одной улицы с барами, пусть и хорошими. Город является большим живым музеем, но его нужно приводить в порядок, и прежде всего средствами предпринимателей. Нужны привозные мастер-классы, пространства, коворкинги, именно на этом любой город и держится».

«Мы с сестрой как люди, которые с детства варятся в творчестве, понимаем, что город загнивает. В момент перестройки, после перестройки, люди почувствовали, что город никому не нужен, — добавляет ее сестра Настя. — Люди в 90-е выживали только благодаря рыбе, которой было очень много. Выживали на браконьерстве. Но рыба и икра были валютой, а денег все равно не было. В городе много зданий, которые пустуют и разрушаются, хотя в них можно сделать классные лофты. Когда приезжают туристы, они знают об Астрахани гораздо больше, чем коренные жители. Многие понимают, что Астрахань — это маленькая Венеция, маленький Питер, что здесь жил Хлебников, но далеко не все придают этому какое-то значение».

Жаркий южный климат — два урожая помидоров за год, дыни, арбузы, персики, айва — вроде бы дает возможности для натурального хозяйства. Но на помидорах далеко не уедешь. Многие по привычке подрабатывают рыбалкой, но и это не самая прибыльная тема. Если в 70-е, бывало, излишками черной икры кормили кур, то после браконьерского разгула 90-х и нулевых осетра в дельте осталось мало. Рыба попроще — сом, сазан, жерех — стоят существенно дешевле, а конкуренция высокая, и больших денег на ней не сделаешь.

Люди надеются на восстановление морского и речного транспорта в связи с поворотом России на восток. Не секрет, что еще в 2014 году прочие прикаспийские государства усилили объемы морской перевозки в обход антироссийских санкций. Теперь же в схему хочет включиться и Россия — ведутся переговоры с Азербайджаном и Ираном. Как говорят астраханцы, большинство судов, заходящих теперь в разбросанные по берегам Волги небольшие города-порты — иранские. Еще три года назад их было гораздо меньше.

Впрочем, по словам логистов, Астрахань и соседний порт Оля в дельте Волги имеют малую пропускную способность. Чтобы пустить сюда поток товаров пусть даже и серым импортом, сравнимый с грузовыми мощностями Санкт-Петербурга, нужно время.

Живи и дай жить

К примеру, до революции 1917 года заезжих персов (иранцев) в Астрахани было очень много. Многие купцы даже селились здесь, женясь на местных татарках. Персидская мечеть постройки XIX века была крупнейшей в городе, ее посещал шах Ирана Наср ад-Дин. Сейчас здание стоит в руинах. Ходят слухи о закулисных переговорах о восстановлении мечети на иранские деньги, но пока ничего не происходит. Тем более что у местных шиитов уже есть другая мечеть. Ее посетители — в основном талыши, выходцы из азербайджанской Ленкорани, то есть по сути тоже иранцы. Но иранцев из-за границы здесь почти нет — объемы торговли, видимо, пока не те.

Ленкоранская община — характерный пример того, что представляет собой современная Астрахань в целом. Талыши очень гостеприимны — не просто пускают в свою мечеть (единственную шиитскую мечеть в России), но и напоят чаем с угощениями. Тем не менее говорят они в основном на своем языке, женятся только на талышках и азербайджанках, а уж межконфессиональные браки и вовсе недопустимы — даже с мусульманами-суннитами, не говоря уже о русских. Бизнес ведут тоже преимущественно с соплеменниками — кто-то живет на родине, кто-то в Москве.

Параллельно в Астрахань массово переезжают люди и с Северного Кавказа — они не делятся подробностями из чувства гордости, но уровень жизни там еще ниже. Ситуация похожа: только ислам, свой язык, своя культура.

Да, в Астрахани живут десятки и, возможно, сотни народов. Но это параллельные миры — среди молодых почти не видно смешанных пар. Кавказцы гуляют с кавказками, татары с татарками, казахи с казашками. Конечно, есть и исключения. «Тут нет никакого табу в этом плане, и мы не смотрим, кто из какого народа при выборе пары. Все тут равны», — говорит казашка Айгуль, замужем за донским казахом Александром, трое детей. Но супругам уже под сорок, а молодежь, видимо, живет в другом культурном коде.

Астраханский парадокс: этнических конфликтов здесь нет. «Живи и дай жить другому» — кредо астраханцев. Уживаются рядом люди разных народов, астраханские дворы в старых домах-кондоминиумах бывают большими и дружными.

Но при этом, несмотря на большое количество людей смешанной крови, складывается ощущение, что в СССР было больше интернационального. Сейчас же мир как будто разъединяется. Общество если и не сепарируется по национальному и конфессиональному признаку, то по крайней мере смотрит в эту сторону гораздо увереннее, чем 30-50 лет назад.

«Я с детства понимала казахский, но на нем не говорила, хотя я чистая казашка. Люди тогда и стеснялись, и меньше задумывались о различиях, — рассказывает Альбина, переехавшая в город из области еще студенткой (сейчас ей за сорок). — Но сейчас в казахской общине Астрахани, а она очень большая, стало модно говорить на родном языке, особенно когда приезжают родственники из Казахстана».

Несмотря на близость границы с Казахстаном, казахстанского бизнеса в городе не заметно, впрочем, как и иранского. Часть казахов (и не только) после объявления в России частичной мобилизации уехали в Казахстан.

Капля в море

Упомянутых домов дореволюционной эпохи, в два-три этажа с двором-колодцем и несколькими квартирами, в центре города большинство. Советская же застройка очень точечная и разрастается только ближе к окраинам. Подобного количества исторических купеческих зданий в России не сохранилось, вероятно, больше нигде.

Но состояние этой красоты — плачевное. Если восстановительные работы и ведутся, то лишь фрагментарно, и основная часть населения живет в уникальном по дизайну, но требующем ремонта жилом фонде. Летом 2022 года в порядок стали приводить проезжую часть и тротуары на улице Кирова — одной из главных в городе. На соседних набережных кладут плитку и часть брошенного старого фонда готовят к реставрации. Но астраханцы считают это каплей в море.

В двух шагах находится историческое Персидское торговое подворье, ныне это многоквартирный жилой дом. Шедевр архитектуры, выполненный в стиле восточного караван-сарая, являющийся объектом культурного наследия федерального значения. По словам старых жильцов, внутри коммуникации в таком состоянии, что никакое наследие им уже не важно — люди с удовольствием переехали бы в новостройку. И таких домов сотни.

Молодежь тоже в один голос говорит, что культурное наследие «загибается». Отдельные улицы недалеко от центра, некогда бывшие историческими, пришли в такой упадок, что восстанавливать там практически нечего. А если кто-то и решится, то это будет уникальный для России мега-проект.

В старом татарском районе Царев живут ногайцы — прямые потомки горожан Хаджи-Тархана. Когда-то по здешней улице Менжинского ходили трамваи, была булыжная мостовая. Сейчас ее остатки еще торчат из высохшей, разбитой грунтовки. Над милыми старыми домиками высятся громады нескольких высоток — металл и черное стекло. Скоро слобода, видимо, исчезнет. И опять же, некоторые жители в этом не видят трагедии, люди хотят обычных бытовых удобств.

«Вот новостройки, старое сносят, город меняется. Время все меняет, так и должно быть», — улыбаясь, разводит руками уроженец слободы имам Рахматулла.

Его сосед, имам Белой мечети Муслим, смотрит на вещи с меньшим фатализмом. «Россия все-таки не Китай, где старый фонд вообще не считают достойным сохранения. Поэтому что-то да останется. Кроме того, одномоментно перестройка не произойдет: это стоит слишком больших денег, а людей нужно куда-то селить», — рассуждает он.

Впрочем, тут же добавляет: «Но через сто лет, конечно, Астрахань станет совсем другой».

В этой связи вспоминается история годичной давности, о которой писала «Лента.ру». Тогда в распоряжении журналистов оказался список более чем из двух тысяч жилых домов, якобы объявленных горадминистрацией аварийными — почти с очевидной перспективой дальнейшего сноса. Документ предоставил бывший депутат Госдумы Олег Шеин — политик, которого в городе считают скандальным и одиозным, но уважают за стремление отстаивать народные интересы не только на словах. О признании аварийными как минимум нескольких домов, которые таковыми по факту не являются, рассказывали и сами жители. Дело дошло до судов.

Однако с тех пор в историческом центре разрушили всего несколько зданий, причем действительно ветхих. От скептиков зазвучала критика: Шеин предположительно набирал очки перед выборами в Госдуму нынешнего созыва, куда не прошел, а потом скандал естественным образом утих. По другому мнению, заинтересованные в сносе застройщики ожидали, что астраханцы поддержат инициативу. Но, встретив судебные иски, растерялись — и вопрос до поры до времени повис в воздухе.

Разумеется, нет дыма без огня: нежилое историческое наследие постепенно сносят. Под вопросом будущее единственного в городе развлекательного парка «Планета». На фоне растущего градуса советского реваншизма почему-то сносятся здания той эпохи. Исчезла отделанная мозаикой общественная баня на Бабушкинской улице, перестроено будет одно из зданий музыкального колледжа в стиле конструктивизма. И этот список можно продолжать.

Трамваи же по мостовым Астрахани больше не ходят. Их в городе теперь вовсе нет, так же, как и троллейбусов. Автобусы можно увидеть несколько раз в день. Муниципальный транспорт в 2017 году упразднили, и приходится ездить только на маршрутках, впрочем, надо отдать должное, в дневное время они ходят часто. В вечерние же часы в отдаленных от центра районах, в том числе Трусовском на месте бывшего Хаджи-Тархана, все плохо: не уехать. Разве что на такси почти по московским ценам (а ночью, говорят, и выше).

При этом в городе очень много бродячих собак. Многие чипированы, хотя не все стерилизованы. Как правило, они сытые и безобидные: жители щедро подкармливают животных, дают им клички. Впрочем, было зафиксировано несколько случаев нападения на людей.

Локальные бренды

И всё же Астрахань — еще прежняя, с узнаваемой архитектурой и насыщенная культурным миксом. Это город не для туриста, любящего зону комфорта, но опытному путешественнику здесь будет интересно. В первую очередь, конечно, из-за обилия старинных зданий. Это и белокаменный Кремль со стеной более полутора километров длиной, и построенный к 900-летию крещения Руси Собор Святого Владимира, и многочисленные исторические мечети, пусть и восстановленные после закрытия в советский период. И, конечно, многочисленные здания в стиле модерн, если не обращать внимание на их состояние.

Обязательны к посещению музеи: прежде всего Догадинская картинная галерея, дома-музеи Велимира Хлебникова и одного из самых знаменитых астраханцев — художника Бориса Кустодиева. Все они находятся под общим управлением и расположены рядом. Кроме того, в «Догадинке» находится один из авторских вариантов «Ночи на Днепре» Архипа Куинджи.

Один из брендов города — огромный восточный базар Большие Исады, находящийся недалеко от центра и музейного квартала. Кому-то он может показаться грязным и шумным, но похожего по масштабу явления в России больше не встретишь — только в Азии. Здесь и овощи-фрукты, и все для рыбалки, и одежда, и исламские магазины, и своя мечеть. По выходным здесь шумит гигантская барахолка, которая даст фору многим блошиным рынкам России. За сущие копейки здесь можно купить уникальные вещи.

Впрочем, местные продавцы не очень довольны жизнью. «Разве это хороший рынок? Десять тысяч в месяц аренда стала!» — делится переживаниями одна из торговок одеждой. Размер прибыли она не раскрывает, но жалуется на низкую посещаемость и высокую конкуренцию. Кроме того, металлические крыши многих торговых рядов в летнюю жару (плюс тридцать пять в тени) так раскаляются, что просто невозможно дышать. В целях экономии времени и денег многие торговцы селятся рядом: дворы забиты прицепами и тачками со всякой всячиной.

Еще одно культовое место — рыбный рынок Селенские Исады. Впрочем, в 2014 году он был почти полностью перестроен и теперь выглядит весьма эффектно, хотя и утратив былой шарм. Но рыбы там действительно много. Цены, правда, рассчитаны больше на москвичей: например, одна вяленая вобла стоит 65-100 рублей. В сельских магазинах по области цены в три-пять раз ниже.

Поэтому местные предпочитают покупать рыбу «у своих» или сами ловить. Тем не менее московскими цены на Селенских Исадах все-таки не назовешь, тем более, что в Москве купить дикую рыбу не так-то просто. Единственное рыбное, что дорого в любом месте Астрахани и в целом России — осетрина и все, что с ней связано, в том числе черная икра.

Любителей тусовочной жизни порадуют местные бары — в основном коктейльные, причем знатоки утверждают, что многие бармены получили квалификацию в Москве, Сочи и Европе. Почти все бары расположены в эффектном историческом квартале на улице Фиолетова с поистине гигантскими дворами и высокими кирпичными стенами. Но самый культовый — «Щегол» — в стороне от всех, напротив Кремля. Коктейли здесь уступают некоторым другим заведениям, но именно этот бар стал некой точкой, куда люди приходят не только выпить и потанцевать, но и пообщаться, и поделиться текущими новостями.

И все же молодежь считает, что в городе многого не хватает, и дело не только в провинциальных масштабах Астрахани.