Андрей Кончаловский: В театре я ставлю только самые великие произведения

Андрей Кончаловский уверен, что Шекспир свои произведения писал пьяным, но он до сих пор не насытился глубиной и сложностью Шекспира, Софокла, Чехова или Стриндберга, а вот поставить пьесу по произведению Ионеско он бы не смог. Об этом известный режиссер рассказал в интервью телеканалу «МИР 24».

Андрей Кончаловский имеет разный подход к выбору произведений для своих фильмов и спектаклей. Для фильмов он выбирает новинки, а вот спектакли ставит только по произведениям величайших авторов. «В театре я ставлю только самые великие произведения. Масса вещей годятся для театра. Но речь идет не об этом. Речь об иллюзии философского камня, который надо все же отковырять. Но я не насытился проблемами, как сложно ставить Шекспира, Софокла, Чехова или Стриндберга – это непроницаемые черные ящики, вещи в себе с огромной тайной. Можно их внешность как-то «царапать», а можно, как на стеклянную пирамиду лезть и сползать обратно». Кончаловский уделил особое внимание Шекспиру и пониманию его творчества. «Вот Шекспир. Я себя убедил и всех убеждаю, что он писал пьяный. Он писал все в таверне, а там же без эля ничего не проходило. Это очень важно. Он писал пьяный, и поэтому он позволял себе протуберанцы. Я себе представляю Шекспира так, как он описан у Пастернака: и он бросил в приведение салфеткой, он беседует... А потом оказывается, что это привидение. Трезвый человек вряд ли так будет делать. Это всегда смесь гения и хулиганства, балагана чистого, даже в больших трагедиях, и Небес. Для меня, смесь Небес и балагана – это Шекспир – это целый мир».

По мнению режиссера, каждый из великих представляет собой отдельный мир. Так, Чехов – это «мир ничего несделанного, неоконченного, бесконечного присутствия, где ничего не происходит. Все происходит за кулисами или в промежутке между актами». Именно в понимании самых великих умов и произведений для Кончаловского заключается его режиссерский интерес: «Этот поиск великих – это самое интересное для меня».

Одновременно Кончаловский признался, что есть авторы, произведения которых он бы не смог поставить. «Я бы никогда не смог поставить Ионеско, который потрясающий автор». Андрей Кончаловский рассказал, что видел два спектакля, по произведениям Эжена Ионеско: постановки Саймона Макбёрни и Питера Брука. Особое впечатление на российского режиссера произвел спектакль Макбёрни: «Я не мог себе представить, что можно смотреть Ионеско и плакать слезами. Но для этого надо быть, как Саймон Макбёрни – таким гениальным режиссером. Вот поэтому – классики. Как говорил Эйнштейн – мне главное понять замысел Бога, все остальное – детали».