Что стояло на месте казанского хлебо-бараночного комбината №1
Отрывок из книги "Казанский посад: стены и судьбы" Алексея Клочкова
Краевед Алексей Клочков выпустил новую книгу "Казанский посад: стены и судьбы", в которой он путешествует вдоль посадских укреплений XVIII века и рассказывает истории их обитателей. Мы уже говорили о генерал-майоре Алексее Лецкове, а теперь публикуем главу "Летопись трех слобод" и говорим о Ямской слободе, что располагалась в районе железнодорожного вокзала. Нынешний фрагмент — о Храме Живоначальной Троицы.
Храм Живоначальной Троицы
В летописях середины ХVI столетия ничего не говорится о храме Ямской слободы, а между тем и в тот период он, скорее всего, уже существовал — об этом свидетельствует хотя бы сохранявшаяся в храме еще с незапамятных времен и вплоть до его разрушения икона мучеников Флора и Лавра, экспроприированная большевиками в 1922 году как памятник древней живописи. Неслучайна и прямая связь святых мучеников братьев Флора и Лавра с Ямской слободой. Именно они в давние времена являлись покровителями ямщиков, возчиков и вообще всех людей, так или иначе связанных с лошадьми. Считалось, что и сами лошади находятся под покровительством Флора и Лавра. По этому поводу существует даже очень грустная легенда, в которой звучат отголоски гонений на ранних христиан в Римской империи. В ее подробности, думаю, не стоит вдаваться — мы и так еще не отошли как следует от "Песни ямщика", которую, кстати, я дал в ее первоначальной редакции.
С незапамятных времен Троицкий храм служил единственным культовым центром Ямской слободы. На чертеже Артамона Сациперова хорошо видно, что храм отстоит на достаточно приличное расстояние от посадских стен, он будто бы запутался в сети мелких улиц и переулков. Единственная крупная проезжая дорога — это собственно 2-я Троицкая (она же Ямская) улица, идущая от одноименных ворот и полукольцом охватывающая с севера всю слободу. Разумеется, эта древняя улица не имела никакого отношения к сегодняшней планировке и топонимике.
Другие письменные источники позволяют нам установить более или менее точную дату возникновения храма. Так, вплоть до начала двадцатых годов прошлого века в церкви хранился древний напрестольный крест с надписью: "Дал вкладу казанский жилец Исаак Герасимов, сын Свешников, в дом Живоначальной Троицы в Ямскую слободу, крест воздвизальный обложен серебром злочен с каменьем, а весу 30 рублев, при попе Андрее Одинцове, и за тот вклад родители мои поминать и в синодик написать. Лета 7139 году апреля в 9 день". 7139 год от сотворения мира — это 1631-й год по христианскому календарю. Отсюда напрямую следует, что Троицкая церковь существовала уже тогда, но была, очевидно, деревянной. Но кто ее построил и когда она была в первый раз освящена, так и остается загадкой.
Вместе с тем известный русский геодезист Михаил Саввич Пестриков, посетивший Казань в 1739 году, отмечает, что каменная Троицкая церковь с колокольней и двумя приделами, холодным — во имя Живоначальной Троицы и теплым — Знамения Пресвятой Богородицы, была построена в 1722 году. Судя по снимку Е.Н. Аршаулова (овальному), престол теплого храма помещался в трапезной — небольшая одинокая главка в ее правой части указывает его былое местоположение.
В XVIII веке церковь горела дважды: в 1749 и 1774 годах, в последнем (пугачевском) пожаре она пострадала особенно сильно и очень долго от него отходила — деньги на возрождение храма прихожане собирали буквально по крупицам. Всего за 1774—1777 гг. было собрано 115 рублей 20 копеек доброхотных даяний — "от ямщиков Андрея Суханова, Акима Пьянкина, Ивана Кабанова, Ивана Филатова, от купца Ивана Алмазова и от цехового Ивана Гаврилова, а также от приходского священника Андрея Сидорова" — для прихода, в котором на одно более-менее зажиточное семейство приходилась сотня семей, едва сводивших концы с концами, это в общем и целом было немало, хотя, конечно же, явно недостаточно для проведения полноценной и качественной реконструкции.
И вот тогда-то на помощь отчаявшимся прихожанам пришел наш добрый знакомый, бывший столичный ревизор, а ныне первое должностное лицо в Казанском адмиралтействе — господин главноприсутствующий Александр Иванович Свечин, тоже лишившийся во время смуты большей части своего имущества и, кстати, в тот страшный июль отвечавший за организацию обороны именно Ямской слободы. Что сподвигло Александра Ивановича помочь несчастным прихожанам? Быть может, чувство вины за то, что не смог удержать оборону и сохранить храм? Или же он просто руководил здесь восстановительными работами, как когда-то защищал со своими подопечными этот сектор обороны? Бог ведает. Как бы то ни было, в подчинении А.И. Свечина было огромное хозяйство и тысяча подчиненных — так что нашлись и деньги, и стройматериалы, и люди. И уже в сентябре 1774 года "закуплено было тесу на церковное строение и исправлялась внутри колокольня; в октябре того же года поднят был на колокольню большой колокол. В 1775 году куплено было кровельного тесу и бревен для церковной крыши на стропила. Вместе с внешним устроением Троицкой церкви внутри побелили стены, вызолотили резьбу иконостаса и поновили иконы, украсили церковь стенным писанием. Кресты на церкви вызолочены, за подъем креста на церковную главу в июне 1777 года отдано было боцману (!!! — авт.) и матросам 3 рубля".
Но увы, счастье прихожан было недолгим — уже после смерти А.И. Свечина церковь вновь погорела в пожаре 1815 года, да на сей раз так основательно, что от нее остались лишь наружные стены. Ущерб от свалившегося на прихожан очередного стихийного бедствия был оценен в 2284 рубля 60 копеек — по тем временам сумма гигантская и для прихожан совершенно неподъемная. После этого пожара приход скоро захирел — остановилась практически вся его хозяйственная деятельность, а от некогда внушительного церковного штата остались только священник да псаломщик.
25 мая 1859 года Троицкий храм был вновь затронут пожаром, хотя на сей раз обошлось без серьезных последствий — огонь лишь подпортил кровлю и закоптил наружные стены. Очень скоро комплекс был восстановлен на средства прихожанина Евдокима Савватеева. В 1864 году его же стараниями на углу церковного погоста была построена каменная часовня — именно в ней до революции 1917 года хранилась знаменитая Корсунская икона. Тогда же придел и колокольня были украшены оригинальными архитектурными и скульптурными деталями, а на звонницу подняты новые колокола. К слову, на колокольне Троицкого храма было восемь колоколов, самый большой из них имел надпись: "В царствующем граде Казани ко храму Живоначальной Троицы в царство самодержавнейшего, великого Государя нашего Императора Александра Павловича всея России и при супруге его благочестивейшей Государыне Императрице Елизавете Алексеевне, при Казанском архиепископе Серапионе, того же храма священник Иоанн Ионов, с прихожанами и прочих приходов прихожанами, всеобщим их усердием вылит сей колокол во 100 пудов. 1802, мая 22".
В общем и целом, если судить по дошедшим до нас документам, время расцвета Троицкой церкви пришлось на вторую половину XIX века — именно в этот период она была капитально реконструирована, а храмовый комплекс приобрел черты русско-византийского стиля. "Вишенкой на торте" стала возведенная в 1875—1876 годах "на пожертвования прихожан и благодаря трудам церковного старосты Наума Широкова" новая каменная ограда — с железными решетками и тремя железными воротами. Эта ограда существует и сегодня (в сильно перестроенном виде) — металлические решетки давно вырваны и уничтожены, а проемы заложены кирпичом.
Между прочим, как рассказывал мне в свое время Гера Фролов, стоящий ныне на углу улиц Нариманова и Тази Гиззата главный корпус казанского хлебо-бараночного комбината №1 — это и есть перестроенный в 1931—1933 годах до полной неузнаваемости храм Живоначальной Троицы. По его словам, многие производственные цеха предприятия до сих пор хранят черты культового сооружения — то тут, то там угадываются очертания кирпичных сводов, причем во многих местах форма кирпича и сам характер кладки свидетельствуют как минимум о почтенном возрасте стен. Кстати, подобная переделка храмового комплекса в производственный цех или же в пенитенциарное учреждение в ранние советские годы была обычным делом — в той же Казани можно навскидку насчитать до десятка похожих примеров. Самый яркий из них — перестроенный в сороковые годы прошлого века под корпус табачной фабрики Николо-Тульский храм Богородицкого монастыря.