"В искусстве ночь средь бела дня и та взаправду"

Владимир Иванович Доронин (1935-2002) – фигура, увы, типичная для российского литпроцесса: "неизвестный поэт". Он родился далеко за уральским хребтом в семье партийного деятеля, которого через несколько лет арестовали и расстреляли. Жену репрессированного в 24 часа выслали из города. За давностью лет и смертью всех, близко знавших эту семью в первые послевоенные годы, мне не удалось установить точно, что это был за город – назывались Иркутск или Хабаровск. До этого она была обязана отречься от своего мужа, чтобы сохранить жизнь себе и ребенку. Так она и сделала. Потому Владимир, урожденный Ноговицын, всю жизнь прожил под материнской фамилией Доронин. Антонина Доронина с сыном приехала в Рязанскую область. Здесь ей удалось построить педагогическую карьеру: в зрелые годы она преподавала в Рязанском педагогическом институте, более двадцати лет была заведующей кафедрой педагогики и несколько лет – деканом литфака. К сожалению, ее сыну не удалось "социализироваться" так успешно. Он окончил Рязанский радиотехнический институт и некоторое время работал инженером, включая даже "закрытое" предприятие "Глобус". Но по складу натуры Владимир Доронин был не инженером, а поэтом. Он с молодых лет писал стихи. С годами Доронин отошел от технической специальности и стал писать. Этому способствовал его второй брак с известной в городе журналисткой Галиной Черновой, ведущей культурной рубрики в областной газете. На этих страницах появлялись рецензии Владимира Доронина на театральные постановки и иногда – эссе о творчестве писателей-земляков. Но стихи ему при жизни выпустить так и не удалось. Это сделала ваша покорная слуга через 13 лет после смерти Доронина, в 2015 году, издав на свои средства тонкую поэтическую книгу "Эпилоги" – все, что сохранилось из написанного Дорониным за годы не слишком счастливой и удачливой жизни. Сейчас книга в формате ПДФ доступна на литературном портале "Мегалит", ее можно скачать бесплатно по ссылке: https://www.promegalit.ru/books/16.html . Второй брак Доронина тоже распался. Поэт, что называется, покатился по наклонной плоскости. В какой-то момент он начал злоупотреблять спиртным – и это сыграло роковую роль в его судьбе. Конец жизни Владимира Доронина был очень тяжелым. Мне рассказывали, что он последовательно утратил две квартиры. После смерти матери продал то жилье, в котором они обитали, чтобы переехать в однокомнатную квартиру (за это ему обещали материальную поддержку на долгий срок, и он согласился, так как не имел постоянного дохода). Но сделку должным образом не оформил (там подозревается криминал – увы, обычное дело для 90-х), вскоре был из однокомнатной "попрошен" и остался даже без разбитого корыта… Доронин скитался по знакомым, жил в мастерской одного из своих приятелей-художников, ночевал в чьём-то гараже… Наконец, милостью знакомого из облздрава, его устроили в дом престарелых в Шиловском районе Рязанской области, где проживали и другие рязанские поэты. Именно в этом социальном учреждении Владимир Доронин скончался через несколько лет и был похоронен на тихом сельском кладбище. Несмотря на то, что многие знакомые считали Доронина горьким пьяницей, он и в доме престарелых не бросил литературной работы – без каких-либо надежд увидеть свои стихи и очерки напечатанными. Там ему в руки через знакомых попала книжечка моих ранних стихов, и он написал на нее подробнейшую рецензию. Судя по этому тексту, Доронину и в черные годы не изменили его великолепная память и начитанность. Он прекрасно помнил античную историю и мировой культурный контекст. Не забыл и латынь: звучные фразы на языке древних римлян вплетал в стихи, которые писались в чужом гараже… Рукописная книга Доронина сохранилась у его знакомой Татьяны Шиллер. Она передала ее мне через несколько лет после его ухода. И мы с командой единомышленников выпустили ее в свет. На книгу вышло несколько рецензий , в основном рязанской локализации – но ведь до того о Доронине даже в родном городе практически забыли… Обложка сборника "Эпилоги". В книге "Эпилоги" есть полностью театральный цикл "Эпилоги". Это апелляции к шекспировскому наследию ("По прочтении трагедий"), к персоне балерины Марии Николаевны Краевской, матери Галины Черновой, некогда выступавшей в Мариинском театре ("В театре"), и "просто" старое, как мир, уподобление жизни – сцене ("Наша пьеса кончается. Занавес"). С двумя из этих стихотворений мы предлагаем вам познакомиться. Особенно любопытна, на мой взгляд, история юной балерины, встретившейся за кулисами с императором. В дореволюционной словесности такие историйки называли "анекдотами", подразумевая не забавность, а занимательность. Можно сказать, что это живое воспоминание о русском театре императорских времен, которое более чем актуально в праздник театрального сообщества. В театре М.Н. Краевской Зал сер. И занавесь сера. И всё на свете серо. Клевреты с ночи до утра пытают Бонасьера. По замку тряпочную мышь в пыли софитов тащат. Со страху tout entier Paris вот-вот сыграет в ящик. Вы мне вцепляетесь в рукав, я – в подлокотник кресла. – Марь Николавна! Что не так? – Всё так! А вам известно? – М ы ш ь н а с т о я щ а я! – М.Н.! Вы сорок лет на сцене! – Не сорок лет, а сорок сцен. И опыт мой бесценен! В искусстве ночь средь бела дня и та взаправду! Рада, что этому учил меня покойный император. – ??? Представьте – цуг, кабриолет и кони в пелеринке. Не помню уж, какой балет давали в Мариинке. Не помню, танец был каков (сопровожденье арфы). Мы, дети, испокон веков во всех балетах – эльфы. Представьте зал! – "князьё", "графьё"… – Алиса? – Без Алисы… Ну, я отпрыгала своё, и встретились в кулисе. Ах, золотая мишура! Я думала – стеклярус, и я потрогала царя, как в вас теперь вцепляюсь. – И как он вытерпел? – Avec plaisure, не разозлился. И с той поры я весь свой век ищу царей в кулисах. Уж я не эльф. Уже скорблю, что настигает старость… Но вот мышей я не терплю. Пойдёмте прочь! Устала. * * * Наша пьеса кончается. Занавес. Перерыв от шести до восьми. Ты сыграй её, девочка, заново, да партнёра попроще возьми. Эту драму я, кажется, выносил и концовкой тебя удивил. Чей же, право, кощунственный вымысел Превращает её в водевиль? Редакция "Ревизора.ru" поздравляет с профессиональным праздником всех, причастных театральному искусству, всех артистов, руководителей трупп, технических сотрудников театра! Желаем вам, чтобы ваше искусство всегда было востребовано, чтобы оно не уходило в безвестность, как стихи героя этой статьи, чтобы находило искренний отклик в сердцах зрителей. Зрителей же мы поздравляем с тем, что существует удивительный мир театра, где "ночь средь бела дня и та взаправду"!