Савва Мамонтов. Яркая жизнь с печальным финалом одного из самых известных меценатов России

Таланты

Уже при жизни Савву Мамонтова стали называть Великолепным. Коммерческий расчет, холодная купеческая жилка, бескорыстная любовь к искусству, абсолютная преданность друзьям, широта натуры, максимализм, бескомпромиссность и какая-то трогательная искренность в поступках, совершенно не свойственная финансистам, идеализм и склонность к безоглядным увлечениям — все это можно сказать о Савве. Сам он своим главным талантом считал способность находить таланты.

"В нем всегда была какая-то электрическая струя, зажигающая энергию окружающих. Бог дал ему особый дар возбуждать творчество других", — писал Васнецов. Купеческий сын Костя Алексеев, которого мир впоследствии узнал как великого основателя школы драматического искусства Константина Станиславского, называл Мамонтова своим учителем эстетики (когда-то оба мальчика занимались в одном драмкружке). Федор Шаляпин писал: "Савве Ивановичу я обязан своей славой. Ему я буду признателен всю мою жизнь…" Петров-Водкин высказывался так: "После П.М. Третьякова Мамонтов был одной из выдающихся фигур меценатствующей Москвы, он создал первую русскую богему — Абрамцево — наш Барбизон". А вот дочь Поленова Наташа: "Приезды к нам Саввы Ивановича не носили характера мирной беседы, это были какие-то каскады слов, начало слов без окончаний, страшно громких, с жестикуляцией, с громким смехом, но разговоры их были до того образны, что, отчетливо не понимая слов, я чувствовала, что нахожусь в атмосфере настоящего искусства".

Подобных воспоминаний было большое множество.

Он был третьим по старшинству сыном Ивана Мамонтова, родился в городке Ялуторовске Тобольской губернии 3 октября 1841 года. Отец возлагал на него большие надежды, был уверен, что именно Савва будет ему достойной сменой в делах, хотя юноша не отличался прилежностью в учебе — гимназию окончил плохо, не помогли никакие розги немца-гувернера Шпехта, к университетам тоже интереса не испытывал.

Зато все больше тяготел к искусствам: пел басом, причем дорос до стажировки в Миланской опере, лепил скульптуры (серьезно преуспел он в керамике, положив основу мамонтовской школе), писал стихи, оперные либретто, водевили, комедии, мистерии.

Все это ("музыкантить, петь и кувыркаться в драматическом обществе") было для отца, промышленника, страшным сном. Он гневался: "Мне нужен не актеришка, а образованный, здравомыслящий юрист, которому можно без страха поручить серьезное дело. Мне нужен не фигляр, а помощник!"

При этом отец вовсе не был чужд культуре. Вот лишь одна черта Ивана Мамонтова, о котором внучатая племянница мецената и предпринимателя Павла Третьякова говорила так: "Если бы вы не знали, кто это, то сочли бы, что перед вами английский премьер-министр". Иван Мамонтов был всегда элегантен, чисто выбрит, носил цилиндр или высокую меховую шапку-горлатку (атрибут высшей знати) и был подчеркнуто вежлив.

Однако поняв, что "непозволительные" увлечения Саввы вот-вот зайдут слишком далеко, он срочно отозвал сына из Милана обратно в Москву.

Художники, музыканты, семья

Одной из любимых книг юного Саввы была автобиографическая повесть Аксакова "Детские годы Багрова-внука". Впоследствии (к тому времени он уже женился на Лизоньке Сапожниковой из достойной купеческой семьи) он был счастлив, что удалось купить опустевшую после смерти писателя усадьбу — знаменитое "Абрамцево", которое превратилось в хлебосольный дом не только для семьи Мамонтовых, но и для их многочисленных друзей — художников, скульпторов, музыкантов.

Немногим позже Мамонтов решил построить в Абрамцево больницу и школу, что и было сделано в 1873 году.

Каждому другу в усадьбе давали уменьшительное имя или прозвище. Поленову — Базиль, или Дон Базилио, его сестре-художнице Елене — Лиля, скульптору Антокольскому — Мордух, Серову — Тоша, Коровину — Костенька.

На картинах признанных теперь мастеров навсегда остались лица дочери Веры — "Девочка с персиками" Серова, сына Андрея — Алеша Попович в "Богатырях" Васнецова, сына Всеволода — "Демон" Врубеля. И даже конь Алеши Поповича — это любимый жеребец главы семейства по кличке Лис.

Мамонтов, зная о щепетильности, сложном характере и тонкой натуре друзей, не унижал их ссудами или дарением денег — он находил для них заказы, фонтанировал идеями, придумывал большие проекты.

Частная опера

В какой-то момент Савва захотел создать профессиональную сцену — "Частную оперу", в которой, кроме общепринятых Верди и Доницетти, станут исполнять произведения русских композиторов — критикуемого тогда Мусоргского, Даргомыжского, Римского-Корсакова.

Открытие состоялось 9 января 1885 года "Русалочкой" Александра Даргомыжского. Сначала представления называли "любительским спектаклем в очень богатом доме". Однако, когда второй сезон начался "Снегурочкой" Римского-Корсакова, мнение изменилось: получилось даже лучше, чем в Петербурге. В труппе были русские и зарубежные артисты, среди которых Татьяна Любатович, Надежда Салина, Антонио и Франческо д’Андраде.

Мамонтов занимался в театре всем: замыслом, подбором артистов, репетициями, декорациями, разумеется, деньгами. Дирижером пригласили Рахманинова. На гастроли приезжали лучшие голоса Италии, Швеции. С присущим невероятным чутьем Мамонтов находил редкие таланты и в России — именно тогда был открыт Шаляпин. Впоследствии, когда для Мамонтова настанут трудные времена, Шаляпин уйдет в императорский театр, что будет воспринято как предательство. Мамонтов даже завещал не пускать Шаляпина на свои похороны.

Авторами декораций были Поленов, Васнецов, Врубель, Коровин.

В 1888 году театр закрылся, в 1896-м возобновил работу под названием "Частная опера Винтер" (официально директором стала Клавдия Винтер, сестра Любатович, но по сути управлял театром Мамонтов). Театр просуществовал до 1904 года, еще дважды менял вывески — Товарищество частной оперы, Московское товарищество артистов частной русской оперы, после чего закрылся навсегда.

Сети железных дорог

В 1869 году Савва встал во главе отцовского дела, войдя в правление Общества Московско-Ярославской железной дороги, а в 1872-м стал ее директором.

Железные дороги были его сознательным проектом. Когда-то Савва отправился в путешествие по российскому бездорожью, о котором потом писал в одном из писем: "Дорога вся разрытая колеями и покрытая жидкой черной грязью, а над ней изредка лежат бревна, что и заставляет сидящих в тарантасе делать невозможные комические движения. Попав раза два макушкой в потолок тарантаса, я внутренне убедился, что железная дорога от Ярославля до Вологды необходима". Савва достроил ее до Вологды, Архангельска и Мурманска.

Еще одно его крупное детище — Донецкая каменноугольная дорога. В 1882 году она соединила Мариуполь и Юзовку (ныне Донецк) с российскими промышленными центрами. Общая протяженность составила больше 500 км, дорога стала самой разветвленной железнодорожной сетью в мире. Заодно ремонтировались старые станции и вокзалы, создавались новые.

В последнем десятилетии XIX века по инициативе Мамонтова началась реконструкция Ярославского вокзала, который становился важным узлом в связи с продлением дороги до Архангельска и присоединением к ней других линий.

Архитектор Федор Шехтель задумал вокзал так, чтобы он символизировал древнюю северную Россию. Пейзажи для главного вестибюля писал Константин Коровин. Все это отвечало замыслу Мамонтова, который настаивал: народ должен видеть красоту везде, и вокзалы не исключение.

Мамонтов мечтал построить дорогу от Санкт-Петербурга до Вятки, но не только сами дороги, а еще и производство всего для них необходимого. Эта задумка была сколь амбициозна, столь же невыполнима: для нее требовались огромные вложения, которых у Мамонтова не было. Для покупки и аренды нескольких заводов и объединения их в концерн ему пришлось взять деньги, принадлежавшие Ярославской железной дороге.

Финал

На углубляясь в движение ссуд, акций и векселей, а также и в то, какой была его вина на самом деле, скажем только, что в 1899 году Мамонтов не смог отдать причитающуюся сумму банку, после чего была назначена ревизия, выявившая нарушения.

11 сентября 1899 года в доме на Садово-Спасской учинили обыск, Мамонтова арестовали, посадили в Таганскую тюрьму, имущество описали, дом, который знала вся Москва, опечатали.

В суде Мамонтова защищал адвокат Федор Плевако, доказавший, что преступных намерений обвиняемый не имел, ни малейших денег себе не оставлял, а желание его было только одно: приносить пользу обществу. Вместе с Саввой на скамье подсудимых находились брат Николай Мамонтов и сыновья Сергей и Всеволод.

На свободу Мамонтов вышел банкротом. Железную дорогу передали государству, имущество распродали, репутацию разрушили. Ему было 59 лет, он предпринял еще несколько попыток начать бизнес, но в итоге единственной его радостью осталась художественная керамика. Некоторые произведения с успехом выставлялись на Всемирной выставке в Париже в 1900 году.

Кроме суда в жизни мецената была и череда потерь: сын Андрей, дочь Вера, жена и шестилетний внук. Сам он прожил еще 18 лет и умер в 1918 году. Кровавые события в стране оставили эту кончину практически не замеченной. На могилу Саввы Великолепного принесли лишь четыре венка.

Юлия Острогожская

При подготовке материала была использована литература и электронные ресурсы: 1. Боханов А. Савва Мамонтов. // Ж-л "Вопросы истории", №11, 1990; https://annales.info/rus/small/mamontov.htm; 2. https://rzd-expo.ru/history/savva_velikolepny/; 3. https://artchive.ru/artworkers/2067~Mamontov_Savva_Ivanovich, 4. Копшицер М. Савва Мамонтов. / Серия: Жизнь в искусстве. — М., "Искусство", 1972; 5. Мамонтов С. О железнодорожном хозяйстве в России. — М., 1909; 6. Станиславский К. Моя жизнь в искусстве. — М., 1948.