Юлиан Семёнов построил в Ялте виллу для Штирлица
Юлиану Семёнову — писателю, которого знают все, кто родился и вырос в СССР, 8 октября исполнилось бы 90 лет со дня рождения. Его полковник Исаев был одним из главных героев советского кино. Помните же: «А вас, Штирлиц, я попрошу остаться»? Он и остался — в истории, культуре, литературе, кинематографе нашей страны.
Два разведчика: Штирлиц и… Нарышкин
Юбилейные мероприятия пройдут в разных городах России, рассказала «Парламентской газете» дочь писателя Ольга Семёнова. В Крыму, который занимал особое место в жизни классика, к его дню рождения открылась выставка «Штирлиц — образ собирательный…» Она экспонируется в выставочном центре Музея героической обороны и освобождения Севастополя — бывшем здании кинотеатра «Украина» на улице Ленина, 35. Организаторы — Культурный фонд Юлиана Семёнова и Российское историческое общество. Темой выставки стала история советской разведки, её воплощение в образе полковника Максима Максимовича Исаева. Среди экспонатов — фотографии и документы, рассказывающие о жизни Юлиана Семёнова и его работе над циклом произведений о Штирлице, а также вещи из Музея Службы внешней разведки России. Как рассказал на открытии выставки председатель правления Российского исторического общества Константин Могилевский, в разведке ценят Юлиана Семёнова и хранят память о нём. Поэтому по решению председателя РИО, директора Службы внешней разведки Сергея Нарышкина несколько вещей и специальных технических средств из Музея СВР специально передали для выставки в Севастополе.
Домик в горах
Ещё один способ отметить день рождения писателя — съездить на экскурсию на его виллу «Штирлиц» в Мухалатке, где Ольга Семёнова открыла в 2000 году мемориальный дом-музей.
Классик купил этот домик в горах в 1983 году. Сейчас туристы, заходя в музей, умиляются: «Батюшки, такой знаменитый писатель, а как скромно жил!» Но по тем временам это было невиданной роскошью. И добиваться её пришлось путём сложных ухищрений. Фактически Семёнову достался даже не домик, а развалины, однако местные власти запрещали писателю расширяться.
«Дом не мог превышать по размеру крохотную, еле заметную в зарослях лопухов и малины руину — 22 квадратных метра, — вспоминала Ольга Семёнова. — Не густо, если учесть, что папа мечтал о столовой, кабинете и трёх спальнях! Но самое печальное выяснилось позднее — вверх идти тоже было нельзя! Жили-то, как он горько шутил, в «Нельзянии». Отец почесал в затылке, вспомнил своё любимое: «Что не запрещено, то разрешено» — и нашел-таки выход из критического положения, прибегнув к магическому термину «нежилое помещение». Так на плане первого этажа будущего дома возникли одна жилая комната в 22 метра и две маленькие мастерские (на самом деле кухня-столовая и кабинет), а низенький второй этаж с тремя небольшими комнатками прошёл как книгохранилище. И как же эмоционально объяснял папа строгим товарищам из бесконечных комиссий, бюро и управлений, что без мастерской и книгохранилищ писателю «никак нельзя», и как же радовался, когда те, многозначительно помычав, поставили желанные закорючки в нужных бумагах и планах и благополучно отбыли со стопками «мгновений»!
Именной коктейль
По словам Ольги, Семёнов был в Мухалатке абсолютно счастлив. Нисколько не переживая из-за безалаберности дома, он его моментально обжил, на стенах развесил фотографии Хемингуэя, Кармена, Шаляпина, Шпеера, барона Фальц-Фейна, хвалебные письма Сименона, Хаммера, Джона Стейнбека и Юрия Бондарева в рамочках, картины старшей дочери Дарьи, расписные тарелки, шпаги, пистолеты и ножи. На камине расставил любимые сувениры: обломок американского самолёта из Вьетнама, бумеранг из Австралии, копьё аборигенов с отравленным наконечником, огромный рог с инкрустацией и деревянную фигурку монаха в плаще, горестно облокотившегося на посох.
Среди экспонатов в доме-музее — доказательства правдивости слов Могилевского, что советские разведчики уважали Юлиана Семёнова: дипломы за подписью сразу двух председателей КГБ — Юрия Андропова и Виктора Чебрикова — с одинаковой формулировкой: «За создание ярких высокоидейных произведений литературы и кино о чекистах и пограничниках».
Семёнов проводил в Крыму часть весны, лето и осень, стараясь вести правильный образ жизни и избегать шумных пиршеств, однако удавалось это далеко не всегда. Виной тому — и многочисленные гости, и темперамент писателя. Вот что вспоминал, к примеру, известный актёр Лев Дуров: «Я снимался и жил в доме отдыха «Актёр». При этом регулярно ходил в гостиницу «Ялта», в которой был бассейн. И вот однажды, только я спустился по лестнице, увидел пробегающего таким мелким-мелким шажком в трусах и майке Юлиана Семёнова. Мельком взглянул на меня и бросил через плечо: «Лёвочка, присоединяйся». Я почему-то присоединяюсь и таким же мелким шажком бегу по бетонной дорожке. «Я каждое утро бегаю трусцой. Ты бегаешь?» — обращается он ко мне. Смущённо говорю, что нет. «Вот теперь будешь бегать». Итак, мы бежим, а он говорит: «Сейчас добежим до палатки, а потом побежим в обратную сторону». И только мы подбегаем к палатке, оттуда моментально «высовываются» два фужера с апельсиновым соком. Юлиан комментирует: «Так, принимаем коктейль «Юлиан Семёнов» и бежим обратно». Я начинаю пить и понимаю, что это не совсем апельсиновый сок, а сок с чем-то очень крепким! Но рассуждать некогда — надо бежать в обратную сторону. Так, а обратная сторона где кончается? Правильно, у той же палатки с коктейлем «Юлиан Семёнов». Не помню точно, сколько кругов мы сделали, но мне сделалось уже совсем жарко, а чувствам — возбуждённо».
Неиспользованный потенциал
В Ялте, у памятника Семёнову перед отелем «Ореанда» 8 октября соберутся его крымские друзья во главе с бывшим зампредом горисполкома Владимиром Попелянским. «Мы познакомились с писателем в 1988 году: он мечтал построить в Ялте несколько отелей мирового класса и нашёл поддержку у городских властей. Был разработан ряд масштабных проектов. Кое-что удалось сделать, однако большая часть планов, увы, осталась нереализованной. Виной тому — прежде всего распад страны и смерть Семёнова, который был главным мотором этих начинаний», — рассказал Попелянский «Парламентской газете».
Недавно он издал книгу «ЮБК — забытое прошлое». Её вторая часть называется «Неиспользованный потенциал» и рассказывает в том числе о проектах Юлиана Семёнова по превращению Ялты в курорт мирового уровня.
Между прочим, среди проектов, которые разрабатывали при участии писателя, был и проект очистки ялтинских рек. И если бы его осуществили, наводнения нынешнего года в Ялте имели бы куда меньшие последствия.
Кстати
Юбилей Семёнова отмечают не только в России, но и за рубежом. Во Франции выходит перевод романа «Третья карта», главный герой которого — Исаев-Штирлиц. Действие романа происходит в июне 1941 года, поэтому французский издатель предпочёл дать переводу более говорящее для европейских читателей название — «Операция «Барбаросса». Это уже третий роман цикла, выпускаемый издательством «Éditions du Canoë» в переводе Моники Слодзиан — ранее были изданы «Семнадцать мгновений весны» и «Бриллианты для диктатуры пролетариата».
Справка
История Штирлица не заканчивается с последними титрами «Семнадцати мгновений». В общей сложности, он — действующее лицо 14 книг Юлиана Семёнова. После войны знаменитый литературный герой попадает в Южную Америку, где вместе с американцем Полом Роумэном разоблачает конспиративную нацистскую организацию «ОДЕССА», которой руководил бежавший от расплаты Мюллер. Потом сотрудники МГБ арестовывают самого Штирлица. Он выходит из тюрьмы только смерти Берии и устраивается на работу в Институт истории, где пишет диссертацию «Национал-социализм, неофашизм; модификации тоталитаризма». Ознакомившись с текстом этой работы, секретарь ЦК КПСС Михаил Суслов рекомендует присвоить Штирлицу учёную степень доктора наук без защиты, а рукопись изъять, передав в спецхран.
