Цирк Никулина на Цветном бульваре 15 мая откроет новую программу в Минске

Максим Юрьевич, каково это - повесить замок на двери цирка почти на год?

Максим Никулин: Это сложно. Зрители лишились удовольствия посещения цирка, артисты - удовольствия общения со зрителями. Обидно, что была приостановлена программа, которую мы долго готовили. Пригласили на нее итальянского режиссера и европейских артистов. Кстати, все зарубежные артисты пережили начало пандемии в России. Вы же помните, какая ситуация была в Италии. Мы предложили на выбор - вернуться домой или остаться здесь. Они попросили оставить их в России на любых наших условиях. Некоторые артисты переболели, не в тяжелой форме. Сейчас наши задачи - планирование и развитие, даже в непростых условиях. Мы, как и многие, за время локдауна потеряли большие деньги.

Сколько?

Максим Никулин: Примерно 300-350 миллионов рублей. Это только прямые убытки. О финансовой катастрофе речи, конечно, нет. Но сумма все равно огромная, так как мы хотели потратить деньги на подготовку юбилейного года Юрия Владимировича Никулина. Планы пришлось скорректировать.

Правительство России выделяло средства на поддержку зоопарков и цирков. Вам помогли?

Максим Никулин: Правительство Москвы выделило грант мэра - 100 миллионов рублей. Определенную сумму выделил и Департамент по культуре Москвы. Большое спасибо за поддержку. Всех убытков это не покроет, но мы понимаем, какие потери понесла вся страна, российская экономика, поэтому грех жаловаться.

К тому же цирк не относится к жизненно важным отраслям.

Максим Никулин: Считаю, что относится. Даже во время войны продолжали кормить цирковых животных, когда людям еды не хватало. Покупали мясо для хищников. Цирк - это место, где цепляешь оптимизм. В непростые 90-е люди ходили в цирк, чтобы на пару часов забыть о том, что происходит за его стенами. Атмосфера праздника, красивые люди, красивые костюмы, животные, музыка, смех - цирк возвращает нас в детство. Когда человек чувствует это, понимает, что все не так плохо.

Как цирку разрешили работать сейчас, и будут ли повышаться цены на билеты?

Максим Никулин: Нам разрешили работать, как и всем, при 50-процентной заполняемости зала. Я могу продать подряд до шести билетов - на семью, далее пустое место.

Стоимость билетов повышать не будем. Но постараемся в первую очередь продавать билеты по высокой цене. Это места в первых рядах за 3-5 тысяч рублей.

Цирк считается безубыточным при 60-процентной заполняемости зала. От этой точки начинается чистая прибыль. Понятно, что в данной ситуации приходится зарабатывать дополнительно. Кое-что придумываем, мелочь, конечно, но на жизнь хватает. Некоторые мои коллеги вообще были вынуждены закрыться и, возможно, не смогут вернуться к работе в прежнем статусе.

Планируете ли прививать животных против COVID-19?

Максим Никулин: Эти вопросы у нас мониторит ветеринарная служба. Но я ни разу не слышал серьезной информации о болезни или возможности переноса инфекции цирковым животным. Сам сделаю прививку, потому что много езжу.

Максим Юрьевич, сегодня более 45 государств в мире частично или полностью законодательно запретили использовать животных в цирке. Как вам это?

Максим Никулин: Если в России примут такой нормативный акт, я, как человек законопослушный, буду обязан ему следовать. Но по мере того, как это будет обсуждаться и муссироваться, я молчать не буду. Постараюсь убедить, что это не совсем правильно. Мне кажется, что человек, который даже из гуманных, как ему кажется, соображений держит в однокомнатной квартире пять собак и восемь кошек, более жесток, пусть неосознанно, чем дрессировщик. А как относиться к недоумкам, которые берут бойцовых собак, их жестоко натаскивают, чтобы они рвали людей? А к тому, что люди заводят животных, которые генетически не приспособлены к жизни в квартире, в ограниченном пространстве? А к приютам, в которых условия содержания далеки от идеальных, мягко говоря?

Этим надо заниматься. А в цирк лезть не нужно, здесь все налажено.

Есть животные, вообще не поддающиеся дрессировке?

Максим Никулин: У нас редко, а в Европе можно увидеть жирафа в цирке. Смешно, когда пишут "дрессированный жираф". Вся дрессура сводится к тому, что жираф обходит манеж, и зрители кормят его бананами. И вот он шею наклоняет, глаза огромные, язык лиловый, рожки - интересно. Но над жирафом никто не издевается, он просто ходит.

В мире есть всего два сильнейших цирка со своими школами - русский и китайский. У китайцев уклон в акробатику, у нас - в дрессировку животных

Какое животное самое опасное и непредсказуемое в цирке?

Максим Никулин: Медведь. Он опаснее льва. Дрессировщики говорят, что видят агрессию за несколько минут до нападения льва - он прячет глаза, прижимает хвост. Есть множество признаков, по которым можно определить возможный конфликт и его пресечь. Самый эффективный способ - дистанция. Хищник нападает, когда человек близко к нему подходит.

А медведь непредсказуем. Глазки маленькие, движения однообразные. Почти у всех медвежатников сдвинуты позвонки. Медведь может внезапно обхватить, и затрещат кости. Может просто неожиданно махнуть лапой и нанести увечья. Однажды на гастролях в Японии медведица не ударила, а просто отмахнулась от дрессировщика. Потом он говорил, что хорошо рубашка была красная, зрители крови не увидели.

Звери нападают по разным причинам. В основном от испуга. Может застрять в сетке коготь или еще что-то... Совпадение нескольких причин может спровоцировать серьезный конфликт. Почти все дрессировщики покусаны, порваны, поломаны.

Юрий Куклачев считает, что артист - визитная карточка нации. Есть в России сейчас цирковые артисты такого высокого уровня?

Максим Никулин: В мире есть всего два национальных сильнейших цирка со своими школами - русский и китайский. У китайцев с уклоном в акробатику, у нас - в дрессировку животных. Во многом цирк и в Китае, и в России достиг таких высот из-за тоталитарной системы, которая в том числе создавала для себя бренды. Не на пустом месте, конечно. За этим стояли долгие и серьезные тренировки.

И раньше, когда брендированием занималось государство, работало целое Бюро пропаганды советского циркового искусства. Выходил журнал "Советский цирк". Про цирковых артистов снимали фильмы художественные - "Полосатый рейс", "Укротительница тигров" и документальные - "Необыкновенный отель", "Юрий Никулин", "Солнце в авоське". Это делалось по плану, и была целая структура, которая его реализовывала. Сегодня государство брендированием цирка почти не занимается. Тем не менее бренды есть - братья Запашные, Анатолий Сокол с его шоу огня, воды и света, молодой интересный артист-клоун Владимир Дерябкин и другие.

Вам не кажется, что цирк выпал из обоймы экспортных продуктов в том числе из-за жесточайшей конкуренции, которая сейчас идет между направлениями массового искусства?

Максим Никулин: А в цирке две тысячи зрителей, больше, чем в зале кинотеатра. Цирк - самая честная вещь. Люди устают от сидения в интернете, от "фотошопов", от спецэффектов. Я всегда говорю, что по канату "под фанеру" не пройдешь и тройной сальто-мортале не сделаешь. Кроме того, цирк - уникальное пространство, где, подняв глаза от арены, можно увидеть лицо зрителя, сидящего напротив вас, обменяться эмоциями.

В чем формула успеха - в таланте или в технологиях?

Максим Никулин: Формула успеха - и в таланте, и в технологиях, и в способностях. Но ключ, открывающий сердца зрителей, - это драматургия.

Все меняется. И подход к цирку тоже. Меня недавно спросили, почему сейчас в цирке нет анонсов демонстрации рекордных трюков. Раньше шло объявление, затем барабанная дробь и после - трюк. Но цирк - искусство. Сравним с Большим театром. Представьте, вы смотрите "Жизель". Вдруг замолкает оркестр, выходит человек в черном костюме и говорит: а сейчас солистка нашей труппы, прима такая-то, исполнит рекордное количество фуэте. Барабанная дробь и она крутит фуэте. Считайте! Смешно, да?

Поэтому мы постепенно от этого отходим, движемся к большей театрализации циркового процесса. Это уже не просто акробат или лирическая пара, это люди, которые рассказывают свою историю. Историю любви, надежды, вражды, отчаяния, историю взаимоотношений, за которой вы наблюдаете. И они силой своего жанра делятся со зрителем. Однако это не должна быть сильно мудреная или тяжелая история, потому что в цирк люди приходят за другим. Но история может быть и серьезной, и философской.

Леонид Енгибаров не был смешным клоуном и не вызывал гомерического хохота, как Никулин, Шуйдин или Попов. Енгибарова называли клоуном с осенью в сердце, он заставлял людей думать. Это совершенно другая история, но это тоже цирк.

Зритель стал более искушенным, и он понимает, что такое хорошо и сложно. Но даже если гимнаст делает, грубо говоря, пять сальто-мортале, но не умеет рассказывать свою историю, он будет не интересен зрителю.

С какими цирками на постсоветском пространстве вы поддерживаете связи?

Максим Никулин: Дружим почти со всеми цирками. Например, у нас очень тесные и интересные связи с белорусскими коллегами, с Белорусским государственным цирком в Минске. Наши артисты регулярно там работают.

В мае в минском цирке стартует программа, посвященная столетию Юрия Никулина. Ставит ее Мурад Абдуллаев, деятель цирка, режиссер, артист в прошлом. Сейчас он занимается продюсированием. Я обязательно полечу на премьеру.

Как долго будет идти программа в Минске?

Максим Никулин: В течение года. В Беларуси вообще очень любят цирк. Там их всего два - в Минске и в Гомеле. В Минске построили новый цирк. Роскошный! Даже слишком, с моей точки зрения. Старое здание почти сломали и возвели новое. Я был на открытии. Огромные коридоры, высокие потолки. Я, как хозяйственник, сразу думаю о том, как это содержать, отапливать, мыть.

Что должно быть в цирке на высшем уровне?

Максим Никулин: Все. И у нас одна из лучших в мире команд, если не лучшая.