Уличные художества: отстаём от Нью-Йорка на 50 лет

Для кого-то граффити – это яркое и самобытное искусство. Другими же стрит-арт воспринимается как некий акт вандализма. Колумнист «КП» размышляет о новом явлении, проникающем на улицы областного центра. «Здесь были Киса и Ося» Центр Курска, в частности улица Ленина, хорошеет. Это нетрудно заметить – надо лишь поднять глаза от смартфона. Очищенные от нелепых вывесок и ненужной рекламы фасады, продуманные вывески и таблички, лавочки-урночки – всё это доказывает, что город стремится к стильности и современности. И остаётся только надеяться, что постепенно это распространится на весь областной центр. Ну и, конечно же, граффити. Кстати, слово это означает не что иное, как «царапина». Причём по науке к граффити относят всё что угодно – от древних наскальных рисунков в пещерах, церковных фресок до выцарапывания своих имён в памятных местах. Даже Наполеон не удержался и что-то там на одной из колонн в Египте написал. Тоже граффити. Как и «Здесь были Киса и Ося». Так что тема практически неисчерпаема. Но всё же сейчас под граффити публика понимает больше настенные уличные росписи, которые помогают разнообразить городское пространство. Куряне их любят. Нельзя сказать, что граффити и Курск чужды друг другу. С любовью к литературе Более того, что любопытно, часто предметом изображения становится книжная тематика. Сотрудники областной научной библиотеки им. Асеева посчитали такие рисунки. Всего по Курску их нашлось пять. Немало. Один из рисунков украшает стены библиотеки №13 на улице Бочарова. Автор – студент отделения графического дизайна Курского государственного университета Павел Псурцев. Нарисованная стопка книг появилась и на проспекте Дружбы – на здании Культурного центра семейного чтения и досуга. Ещё одно изображение книг можно увидеть в самом центре города – на улице Ленина, 15. Патриотическое граффити создали на проспекте Клыкова. На нём изображены солдат и летящие журавли, а рядом с ними – строки из поэмы «Реквием» Роберта Рождественского. Пятое граффити – это портрет Высоцкого на трансформаторной будке на улице Мыльникова. Автор – художник Сергей Гребеньков. Библиотекари считали «свои» граффити летом, а в октябре в Курске на территории индустриального парка «Союз» (бывший завод «Счётмаш») прошёл фестиваль современного искусства NewTon. Огромные «полотна» украсили заводские стены. Работали ребята из разных городов России. И, несмотря на сложные условия, связанные с коронавирусными ограничениями, целый день куряне, ценящие подобную живопись, приезжали и любовались работами. Приручить хулиганов В общем, курская власть попробовала вывести уличное искусство из подполья, придать ему некий официальный статус, но натолкнулась на сопротивление. Как известно, первым пострадал Солженицын, изображённый на стене рядом с Гагариным. Ну это ещё можно понять: кто-то считает писателя предателем и лгуном. А вот зачем испачкали курские орнаменты, появившиеся на стенах в Северо-Западном микрорайоне, понять трудно. Впрочем, что тут трудного – хулиганство. Граффити и зарождалось как хулиганское, бунтарское искусство, как протест. Гарлем, нью-йоркское метро… В СССР граффити-движение просочилось с Запада на закате советской власти, в 80-х годах прошлого века. Первыми отечественными граффитчиками считаются Вадим Крыс из Прибалтики и Олег Баскет из Санкт-Петербурга. Между прочим, «приручить» хулиганское граффити впервые попытались именно в Нью-Йорке. Вот что пишет французский философ и социолог Жан Бодрийяр в своей статье «Восстание посредством знаков»: «City Walls, стенные росписи, вопреки видимости не имеют ничего общего с бунтарскими граффити. Собственно, они и возникли раньше них, и будут существовать после них. Инициатива такой стенной живописи идёт сверху, это проект обновления и оживления города, осуществляемый на муниципальные средства. City Walls Incorporated – это организация, созданная в 1969 году с целью разработки программы и технических средств стенной живописи. Её бюджет покрывается городским отделом культуры и рядом фондов, таких как фонд Дэвида Рокфеллера. Её художественная идеология – естественный союз зданий и монументальной живописи. Её цель – дарить искусство населению Нью-Йорка. Это образует динамичную художественную среду и выводит искусство из тесного круга галерей и музеев. Разумеется, такие акции поручают профессионалам, группе художников, которые в Нью-Йорке объединились в консорциум. Всё недвусмысленно: перед нами политика в области окружающей среды, крупномасштабный городской дизайн – от него выигрывают и город, и искусство. «Дарить искусство населению Нью-Йорка!» Достаточно только сравнить сию формулу с той, что заключена в SUPERKOOL: «Да, парни, кое-кому это не нравится, но нравится им или нет, а мы тут устроили сильнейшее художественное движение, чтобы вдарить по городу Нью-Йорку». Куда падает тень? Профессионалов «настенной живописи» в Курске кот наплакал. Может быть, поэтому первая большая роспись стены на улице Ленина напротив Воскресенско-Ильинского храма и вышла с ошибкой. На фотографии (летней, когда хорошо заметны тени) видно, что на фреске, являющейся как бы продолжением улицы Ленина (Московской), тени фигур падают на южную сторону, то есть получается, что солнце светит с севера. Говорят, рисовали воронежцы. Впрочем, может, так и задумано в городе Малевича и Радина, но объяснено это не было. Как сказал в одном из интервью художник, изобразивший Солженицына: «Мне дали эскиз…» Противостояние же с вандалами закончилось тем, что Солженицына вновь нарисовали, потом вновь рисунок заляпали… В общем, полиция пообещала курские «цап-царапки» теперь охранять, как будто у правоохранителей больше забот нет. Можно было бы пойти по другому пути – испорченное не восстанавливать, а, установив Ф. И. О. вандалов, повесить табличку: «Граффити было испорчено тогда-то и такими-то». И всё. Тоже своего рода стрит-арт получился бы. Галерея под открытым небом Разумеется, во всей этой ситуации возникает большой вопрос: а соединимо ли это – дизайн-код города, когда всё чистенько и аккуратненько, и граффити? Точного ответа на него нет. Все идут этим сложным, эклектичным путём, правда, есть страны, где граффити вне закона, – это Израиль и Иран. В других же местах с теми, кто нарушает правила игры, обходятся по-разному. Всё в том же Нью-Йорке имеется специальное подразделение полиции по борьбе с уличными художниками и можно получить вознаграждение за полезную информацию. В городе Перми затраты по ликвидации граффити на стенах оплачивают собственники зданий. В Минске метод борьбы своеобразный: вандалов заставляют раскрашивать заброшенные здания. Можно перенять опыт. Хотя всё же лучший вариант – это дальнейшая пропаганда и популяризация «цап-царапок». Вот провели в октябре всероссийский фестиваль, надо пробовать ещё – проводить областные, городские. Глядишь, и выцарапается на свет божий курский Бэнкси. Может быть, в процессе ребята и поймут, что замазать что-то краской из баллончика в темноте – это не круто. Круто – это нарисовать, а точнее создать, нечто такое, чтобы зритель ахнул. Как тот же Бэнкси. Подробно рассказывать о нём смысла нет – все его знают. Но стоит обратить внимание на его принципы: сохранение анонимности во что бы то ни стало (кстати, в древности иконописцы тоже не оставляли своих имён), активную жизненную позицию – участие в благотворительных акциях, помощь коллегам. Но и он не всем нравится. То прямо во время аукциона расстреляют из пейнтбольного ружья его работы, то организация Keep Britain Tidy, борющаяся за чистоту, заявит, что «уличное искусство Бэнкси прославляет то, что, по сути, является вандализмом»… Последнее заявление весьма спорно. «Ведь город, – пишет Бодрийяр, – не взорвётся от выхода искусства под открытое небо, на улицу, и искусство тоже не взорвётся от соприкосновения с городом. Весь город становится художественной галереей, искусство находит себе новое поле для манёвра в городе. Ни город, ни искусство не изменили свою структуру, они лишь обменялись своими привилегиями». Юрий МОРГУНОВ Фото Николая СИДОРЕНКО