Телеведущий Игорь Воеводин рассказал интересные факты об Останкине
В прошлом веке появились на свет по крайней мере два знаменитых романа, тесно связанных с топонимикой Москвы: «Мастер и Маргарита» Михаила Булгакова и «Альтист Данилов» Владимира Орлова. Но если в первом места действия обозначены порой лишь приблизительно, как, например, знаменитый «Грибоедов», писательский дом, то у Орлова всё точно как на карте города. Ну, а правда всё это или вымысел, спросите жителей Останкина… Вряд ли в Москве есть ещё место, о котором ходило бы столько слухов, причём в веках. Не удивительно, что именно в окрестностях телецентра и поселил Орлов своего героя — «демона на договоре, разжалованного в домовые». Любившего якобы купаться в тучах и молниях над районом. Что ж, это очень может быть: по крайней мере, считается, что роза ветров Москвы находится именно здесь. Вот только само существование её оспаривается многими — как, впрочем, и домовых… Первый раз я попал внутрь телецентра шестиклассником: был утверждён на роль хулигана в ныне всеми забытом телефильме «Эксперимент». Это был 1972 год. И ковры в знаменитых, бесконечных и таинственных коридорах были новыми. В первый же день поразили Кобзон, величественно проходивший сквозь охрану, и настоящий грузовик, спокойно ехавший по техническому коридору внутри здания. Именно в этих коридорах и видят якобы тени и привидения сотрудники телецентра. Не мог не слышать об этом Владимир Орлов, да и замысел книги, как говорят, ему привиделся — как озарение. Что ж, и о романе Булгакова говорят, что он надиктован некоей силой, а вот со светлой или с тёмной стороны посещало писателей озарение — для многих большой вопрос. Минимум два места из «Альтиста Данилова» стали знаменитыми: пивной зал с автоматами на улице Королёва и пончиковая у пруда на трамвайном кругу на 1-й Останкинской. И если пивной зал спасти не помогла даже народная любовь к напитку, то вот пончиковую от сноса москвичи несколько лет назад отстояли. Не знаю, воздух ли особенный здесь, оборудование, по слухам, аж с 1957 года, умение пекарей — но вкуснее пончиков я в жизни не пробовал. Мистика, да и всё тут. — Тебе вредно столько, — заявил Лев Новожёнов и отобрал у меня третий пончик. И съел. И так несколько раз за всё время выхода в эфир программы «Времечко». Но о самом Останкинском пруде, также описанном в романе, легенды ходят мрачные: говорят, что тонули люди. Купаться, кстати, там нельзя: пруд технический. А вот одежду на берегу, за которой так никто и не пришёл, я видел сам — жарким летом 2000 года. И милиция потом подтверждала: да, пропал человек. В ряду существ нематериальных, действовавших на улицах района, Владимир Орлов не описывает некую старуху с клюкой — достаточно и иных персонажей. Но вот многие вам здесь расскажут, что иногда она появляется — перед трагедиями. И первый раз будто бы явилась она в 1558 году боярину Алексею Сотину, собиравшемуся распахивать здешние земли, с наказом этого не делать, а то худо будет. Тот, говорят, не внял и вскорости был казнён. Посещала она, как перешёптываются в Москве, и императора Павла I, когда он побывал в Останкинском дворце, — и назвала ему дату его гибели. И в том же 2000 году некоторые видели её у входа в башню: вещунья просила всех скорее уйти. И через несколько минут вспыхнул знаменитый пожар в телебашне. Мы вели прямой эфир программы «Сегоднячко» из АСК-3, то есть здания, ближнего к башне. На всех мониторах в студии была одна и та же картинка — пожар. Было около двенадцати дня. — Как ты думаешь, рухнет? — спросила меня Ольга Грозная, готовясь прочитать сводку погоды. — Надеюсь, нет… — А если да? Как думаешь, на нас или в другую сторону? Это не снилось и Орлову. Но башня не рухнула — силы известные помогли? Говорят, что своих потусторонних героев Орлов списывал с натуры — с некоторых жителей района. Не знаю, так ли это. Но вот есть на улице Академика Королёва общедоступное местечко, где можно воочию столкнуться с иными небожителями: телеведущими, артистами, певцами и т. д. Это кабачок, популярный среди популярных. А кто из них светлый, кто тёмный — тема для будущих писателей-реалистов. Отнюдь не мистиков.
