Не закрытый музей: как public art меняет лицо Москвы
Искусство, вышедшее за пределы музейных стен, подстерегающее человека в его повседневной жизни, прямо на улицах городов – таков public art. Только не путайте его с граффити и другими способами народного самовыражения. Объекты public art создаются профессиональными художниками и могут иметь какую угодно форму: от монументальной скульптуры до уличного представления. Эксперты рассказали сайту "РИА Недвижимость", как и зачем в Москве появляются объекты "общественного искусства".
Народное искусство
Понятие public art нужно переводить не как "народное искусство", а, скорее, как "искусство для народа", а точнее – для всех. Одна из его главных отличительных черт состоит в том, что public art не ограничивает художников каким-либо форматом: огромные картины-муралы, статуи, временные инсталляции, даже перфомансы – все это можно отнести к public art при соблюдении главного условия: он возможен только на улицах городов.
Некоторые крупнейшие мегаполисы мира считаются настоящими оранжереями public art: Нью-Йорк, Берлин, Лондон и другие. Это не случайно. Идеологи "искусства для народа" подразумевают, что создаваемые объекты будет видеть множество людей, поэтому чем крупнее город, тем лучше.
Однако успешнее всего public art развивается там, где городские власти, жители и бизнес-сообщество совместно вырабатывают правила игры для художников, а также оказывают им всяческую поддержку. Там public art становится не "партизанским" искусством, а встраивается в систему городского развития. По этому пути сейчас пошла и Москва.
Как объясняет главный архитектор столицы Сергей Кузнецов, появление объектов public art в городе – процесс органический, и в нем не существует никакого технического задания и рамок.
"Это очень живая вещь, этим паблик public art и хорош: он часто создается по довольно спонтанной инициативе разных людей из арт-тусовки. Но, безусловно, должны быть и критерии по контенту, потому что у нас есть и законы. В целом я, погрузившись в эту тему чуть глубже, понял, что мы будем стараться это поддерживать", – отмечает он.
Public art – универсальное средство развития уникальных и живых городских пространств, соглашается основатель проектного агентства "Простор" Анна Носова. Даже типовые объекты могут стать символом района и точкой притяжения. Разнообразие среды – один из факторов гармоничного развития города, оно повышает привлекательность места для жизни, а популярные общественные пространства и точки притяжения обеспечивают пешеходные потоки, необходимые для развития уличного ритейла, рассуждает она.
Но при этом нужно помнить, что история каждого арт-объекта уникальна. "РИА Недвижимость" совместно с экспертами рассказывают историю появления трех из них.
История первая: мурал преткновения
Муралами называют огромные картины, нанесенные на стены домов. От обычных граффити их отличают размеры и профессиональная техника исполнения. Они же являются одной из самых распространенных техник в public art.
"Это явление не ново в мировой культуре, просто в последнее десятилетие оно стало очень распространено в мире", – объясняет художник Дмитрий Аске. В отличие от них граффити – это незаконное явление, а масштабные росписи в подавляющем большинстве создаются санкционировано в рамках фестивалей и других проектов.
Один такой мурал вызвал общественный резонанс. Речь о картине "АЯ", которая появилась на фасаде одного из домов в районе Коньково. Это не просто буквы, а стихограмма московского художника-концептуалиста Дмитрия Пригова. Нужно отметить, что "АЯ" – вовсе не объект "партизанского" искусства: за его появление его фасаде здания жители проголосовали на портале "Активный гражданин". Однако против мурала сыграли два фактора: уже после его появления в столице регламентировали правила нанесения изображений на стены домов, а затем дом, на стене которого он расположен, "собрался" на капремонт, в рамках которого мурал постановили закрасить.
Однако жители не захотели расставаться с достопримечательностью и встали на защиту картины. Более того, на их стороне оказался и главный архитектор Москвы. В сентябре этого года Москомархитектура решительно высказалась за сохранение изображения и даже направила соответствующее письмо в департамент ЖКХ столицы.
"Мурал, такой как "АЯ", сразу делает обычный панельный дом выдающимся, делает его достопримечательностью", – комментирует Кузнецов.
По его словам, подобные объекты особенно нужны в локациях, где есть необходимость формирования культурного слоя, например, в жилых кварталах на периферии больших городов.
Безусловно, в судьбе мурала сыграла свою роль не только властная, но и общественная поддержка: люди не захотели отказываться от картины, которая придавала их району уникальности.
"Люди ищут айдентику, и однозначно идентичность приветствуется, она востребована и желанна", – объясняет это Кузнецов.
Московская архитектура морфологически крайне разнообразна, все улицы и районы города уникальны, но в сознании людей места маркируются не особенностями среды, а наиболее яркими и узнаваемыми объектами, отмечает в свою очередь Носова.
Эксперт уточняет, что в масштабе районов роль таких элементов "ментальной карты" могут играть, например, сталинские высотки, водоемы или парки, а на локальном уровне – памятники, муралы, арт-объекты, выстраивающие в сознании людей устойчивые ассоциативные связи с конкретным кварталом, улицей или домом.
О важности первичной поддержки еще на этапе создания объекта public art говорят в свою очередь участники творческой группы AES + F. При этом, признаются художники, в их случае заказы на произведения публичного искусства, как правило, приходили от частных компаний. Редкое исключение – инсталляция "Пир Трималхиона", которая была временно установлена под открытым небом в Queen парке Торонто по приглашению и по заказу города.
"Отклик публики там был впечатляющим – всю ночь внутри и снаружи круговой видеоинсталляции стояла толпа зрителей. Что касается скульптур, то в зависимости от города и места размещения бывали разные ситуации – от благоприятной до нейтральной, но обычно инициаторы установки публичных произведений прорабатывают вопрос восприятия публикой установки объектов искусства заранее путем PR-кампании и диалога с гражданами", – вспоминают в AES + F.
История вторая: искусство под окном
Каждый город выбирает свою политику относительно размещения арт-объектов. К примеру, одна из самых популярных достопримечательностей Чикаго – концептуальная скульптура "Облачные врата" – расположена на одной из центральных площадей. В Москве же подход несколько иной: здесь принято бережно относиться к облику исторического центра, поэтому public art перемещается в жилые кварталы, где он и уместнее, и востребованнее.
"В центре и так много всего, и нужно аккуратнее к этому всему относиться, – отмечает Кузнецов.
"Поэтому я бы даже сказал, что public art – это во многом искусство спальных районов. Так сложилось, что у нас это не городская витрина, а городской второй план, но он тоже очень важен, потому что именно там люди и проводят свое основное время", – добавляет главный архитектор.
Действительно, жилые кварталы в Москве часто ассоциируются со спальными районами 70-80-х годов постройки, которые и правда могут отпугнуть однообразием. Однако современные застройщики взяли курс на насыщение своих проектов индивидуальными чертами, причем некоторые пошли дальше креативных фасадов и начали внедрять в свои проекты настоящие произведения public art.
Одним из ярких примеров стала компания "Интеко", которая начала размещать в своих проектах произведения ведущих российских художников и арт-групп. По словам куратора специальных проектов девелопера Ирины Коршуновой, мотивом для застройщика стала идея, что прекрасное в городской среде формирует настроение и меняет восприятие жизни. В многоэтажном мегаполисе арт-объекты особенно актуальны, настаивает она.
"Мы учитываем это при создании жилой среды, насыщаем ее творческими, отвлеченными от конкретного утилитарного назначения элементами. Во-первых, нам это близко и нам это нравится, а во-вторых, наличие уникальных скульптур от известных авторов создает дополнительную привлекательность девелоперского проекта", – отмечает Коршунова.
Один из первых арт-объектов, появившихся в проектах "Интеко", – скульптура "Хранитель" художника Дмитрия Аске, постоянным местом дислокации которой является Balchug Residence. В данный момент "Хранитель", правда, можно увидеть в парке "Зарядье" на временной экспозиции.
"Я уже делал несколько масштабных деревянных скульптур для выставочных проектов, а это был мой первый опыт создания произведения на заказ для общественного пространства под открытым небом", – рассказывает Аске, – однако результат, достигнутый благодаря Вячеславу Швайкову и его студии "Механические деревянные шестеренки", меня абсолютно устроил. Я очень рад, что компания "Интеко" пригласила меня принять участие в этом проекте".
"Хранитель" – далеко не единственный арт-объект в проектах "Интеко". В конце октября в комплексе West Garden прошло торжественное открытие скульптуры "Колонна" художника Николая Полисского. Это колоссальный шестиметровый монумент, выполненный из дерева – такое решение призвано подчеркнуть экологическую составляющую, которая легла в основу идеологии жилого комплекса.
По словам Полисского, "Колонна" от первых набросков до финальной формы несколько раз менялась. Изначально художник вместе с заказчиком планировали сделать объект поменьше и установить его в интерьере. Однако орешник, выбранный в качестве материала, откликнулся по-своему на инструмент, так что объем и толщина "Колонны" окончательно определились в ходе работы. Кураторы из "Интеко" положительно восприняли природный посыл, поэтому для объекта было выбрано место под открытым небом.
"Процесс создания этой скульптуры чем-то похож на проращивание – художник наблюдает за созреванием растения и помогает ему окрепнуть. Наверное, это то чувство, которое важно попытаться сохранить в современной урбанизированной среде", – признается Полисский.
Коршунова в свою очередь добавляет, что, выбирая, какие именно арт-объекты стоит заказать для своих жилых проектов, компания нацеливается, прежде всего, на позитивные сюжеты с неочевидными на первый взгляд смыслами. "Пусть зритель сам решает, о чем будет то или иное творческое высказывание, не стоит лишать аудиторию удовольствия пофантазировать", – рассуждает она.
По словам куратора спецпроектов "Интеко", перед тем, как приступить к новому арт-проекту, компания нащупывает интересное направление, привлекает независимых координаторов и выбирает близкую для всех участников идею. После этого застройщик отступает в сторону и старается не вмешиваться в творческий процесс – искусство должно быть чистым. "В результате такой коллаборации рождаются интересные и, возможно, значимые в будущем произведения, обладателями которых по сути становятся жители", – говорит Коршунова.
Кстати, вовлеченность бизнеса в арт-проекты позволяет решать несколько важных задач. Во-первых, контроль со стороны частного заказчика позволяет лучше наладить процесс согласования с городскими властями и нивелировать риск демонтажа неожиданного появившегося в городской ткани объекта творческого самовыражения. Во-вторых, если художник взаимодействует с инвестором нового квартала еще на этапе строительства, то значительно менее опасным становится фактор общественного отторжения, на который, конечно, власти не могут не реагировать.
"У нас сейчас много каналов информации, и мы сможем понять, принимают жители тот или иной объект или нет. Если принимают – его можно оставлять, если нет – нужно убрать. Я считаю, что здесь надо двигаться методом проб", – поясняет свою позицию Кузнецов.
Наконец, в-третьих, даже для свободных художников значимым является вопрос финансирования, ведь public art подразумевает нечто масштабное, а значит – затратное.
"Нельзя рассчитывать получить что-то реально значимое и интересное при скудном финансировании: и авторский гонорар, и бюджет на реализацию должны позволять привлечь известных и серьезных художников", – настаивают участники AES + F.
История третья: мемориальное искусство
Мемориалы – отдельный вид объектов, которые, как видно из названия, призваны напоминать людям о чем-то важном. В массовом сознании появление мемориалов было чаще всего связано с событиями Второй мировой войны или чего-то сопоставимого.
Однако памяти достойны не только военные подвиги. В 2020 году по всему миру стали массово появляться арт-объекты, посвященные пандемии коронавируса. Это и изображение самого вируса как нового символа "мирового зла", и изображения врачей как супергероев нового времени.
В Москве же создали мемориал и еще одной группе людей, доказавших свою важность в дни локдауна.
"Тем, кто сделал самоизоляцию возможной", – написано на постаменте установленного недавно в Москве памятника курьерам. Инициаторами появления этого арт-объекта стали несколько торговых компаний, автором самой скульптуры – художник-постановщик Алексей Гарикович.
Часто импульсом к появлению новых объектов искусства становятся социальные потрясения и резонансные события, рассуждает Носова. В этом году таким событием стала глобальная эпидемия, которая не только отразилась на частной жизни людей, но и изменила модель работы многих компаний.
"Установленный в Москве памятник курьеру – прямой ответ на беспрецедентный сдвиг в спросе на курьерские услуги, ставший одним из символов эпидемии", – указывает она.
По словам собеседницы РИА Недвижимость, создание памятного объекта – это жест, направленный в равной степени на всех, кого затронула эпидемия, и благодарность людям, позволившим этим компаниям сохранить привычный повседневный комфорт горожан. Таким образом, public art становится не просто украшением городов или элементом благоустройства, а превращается во что-то вроде летописи мегаполиса, где отражаются его потребности, вкусы горожан, видение властей и важные эпизоды городской истории.