СИЗО Лефортово разительно отличается от других тюрем России. Интересна тюрьма и своими заключёнными. О некоторых из них я и рассказываю в своём дневнике.

«Arctic Sea»

Ридус

Однажды к нам в камеру зашёл пират. Настоящий. Он был, мягко говоря, растерян. При задержании его избили, потом сутки везли в холоде, пить давали редко, кормить и подавно не кормили. Потом карантин Лефортово, что тоже не сказочный терем. В общем, на Джека Воробья или Капитана Блада новенький был точно не похож. Дмитрий Савинс жил в Прибалтике. Как-то он рассказал, что сам то родом из России, и по фамилии Савин. Но в Латвии стал Савинсом. И, конечно, в начале он представился нам экологом. А мы с соседом, понятное дело, у него не уточняли. Хотя уже неделю читали приключенческие статьи о захвате судна, заложниках и их бравом освобождении военно-десантным кораблём «Ладный». Но Диму мы так и прозвали — Эколог. Поотпиравшись месяц-другой, Савинс всё же пошёл на сделку со следствием. Первым обнимать следаков, правда, рванул штурман пиратского «Arctic Sea». И уже только за ним пошёл «в сознанку» и капитан корабля. То есть наш новенький сосед. В камере Эколог уже не стеснялся рассказывать нам о настоящем грузе, о действительных целях «Arctic Sea», о том, как их жёстко брали десантники. И как сейчас, беспредельно и без доказательств, им «лепят дело» об экономической составляющей, о желании получить выкуп за судно с, якобы, лесом. Но его сделка со следствием в том-то и состояла, чтобы не только признать в суде вину и раскаяться, но и подтвердить версию следствия. И, более того, дать журналистам интервью с подробными деталями этой версии. В камере-то он рассказывал совсем другое. И даже если предположить, что он зачем-то фантазировал, то его «фантазии» позже подтверждались и другими членами пиратской команды. На сделку со следствием пошла не вся команда, и эти «не все» не стеснялись рассказывать своим соседям в Лефортово об истинных целях «экологов». Всего их было около десятка: повара, водители, грузчики. Моряком из них был только Дима — служил во флоте, потом ходил в плавание по всему миру. Как-то я поинтересовался у него, в каких странах можно долго и безопасно жить с сотней тысяч долларов на счету, и не бояться, что к тебе кто-то придёт и попросит ими поделиться. Те страны, что он мне начал перечислять, вызвали у меня недоумение. Панама, Коста-Рика, Доминикана, Уругвай и что-то ещё подобное. С такими деньгами там ты будешь чувствовать себя белым хозяином, говорил он, и тебя ещё и оберегать будут. А если ещё и бизнес какой-нибудь откроешь, то и на руках носить будут. По мне, так это всё «пиратские» страны. Но, ему виднее. Как-то вечером мы смотрели по НТВ передачу. Там Дима вещал о сухогрузе с лесом и о желании пиратов получить за него выкуп. О неудачном захвате и молниеносном освобождении. О своей ошибке и доблести российских спецслужб. Дима лежал перед телевизором на койке и смеялся. Говорил, что своими руками трогал ПЗРК С-300 в трюме сухогруза. Корабль вёз контрабанду в Сирию, а Моссад руками латвийских спецслужб провернул операцию с пиратами. Целью «пиратов» было заснять на видео настоящий груз, и через уже подготовленные СМИ обвинить Россию в нарушении каких-то там договорённостей. Совпадение, но в Кремль срочно вылетел глава Моссада, пообщался с кем хотел, и был таков. Один из организаторов команды пиратов, что захватывали «Arctic Sea» — исчез. По крайней мере, на следствии и в суде Дмитрий его недосчитался. Свою задачу таинственный агент выполнил, пираты же были слиты за ненадобностью. Прибывшие десантники с «Ладного» размазали флибустьеров по палубе и увезли их в холодном трюме. Уже позже Россия наградила пиратов сроками от пяти до двенадцати строгого. Савинс получил семь.

«Алтын»

Ридус

Эта печальная история, что удивительно, закончилась победой Любви над Системой. По крайней мере, я так хочу думать. К нам с пиратом заселили очередного бедолагу. По его ошалевшим глазам было ясно, что человек только что с воли. Так и оказалось. К нам в камеру попала глава ювелирного холдинга «Алтын». Его уголовное дело — это классика жанра по отжиму бизнеса в угоду конкурентов. Утром силовики пришли домой к предпринимателям и, на глазах у детей, забрали с собой маму и папу. Как потом рассказывал Володя Феньков, владелец бизнеса, они только и успели сказать: «Дети, не волнуйтесь, мы поехали в тюрьму». Где-то сейчас в соседней камере сидела жена Володи Антонина Бабосюк. Ещё до своей посадки я не раз проезжал мимо рекламных билбордов со статной блондинкой. И вот она уже в тюрьме. На фоне их семейной трагедии моя беда казалась мне уже и не такой страшной. Я лишь на миг представил, как моя Любимая где-то в застенках, как тут же у меня появилось желание убивать. Представлять я перестал. В первые дни директор «Алтына» очень смущался, даже комплексовал. Я давно заметил, что богатые люди, заезжая в тюрьму, чувствуют себя в разы хуже обычных бедолаг. Бизнесмен ли, чиновник ли — привыкнув на воле к комфорту и власти, они оказываются совершенно беспомощны в пустой бетонной клетке. Почти раздавлены. Опытные следователи умело этим пользуются. Обещают и домой отпустить под подписку, и поскорее наладить потоки «передачек», лишь бы подписал, лишь бы признал вину, лишь бы оговорил того, на кого покажут. И многие на это идут. А кто не спешит навстречу следствию — быстро теряет здоровье. Тут ведь ни таблеток, ни массажисток, ни целебных вод. Но Феньков не сдался. Хоть, поначалу, и стеснялся есть наши продукты. Но когда на его счёт пришли первые деньги, он одной только воды купил блоков двадцать, заставив ею всё свободное пространство. Уже освоившись, он показывал мне свои фотографии из прошлого. На них я видел киргизского бая среди колонн, фарфора и ковров. Торговые точки в Эмиратах, Казахстане, Киргизии и России — с одного только московского магазина на Кузнецком мосту у него вывезли полторы тонны ювелирных изделий. Володя рассказывал мне, что лезть в Россию и не собирался, ему хватало бизнеса и в родной Киргизии. Но красивая жена всё же уговорила открыть магазины в России. Так он и оказался на восьми голых квадратах в компании с пиратом и экстремистом. Из вещей — роба да зубная щётка. С первого же дня Феньков с головой ушёл в йогу. И на первой же прогулке он, не обращая внимания на вертухаев, звал жену: «Тоня! Тоня!» Даже когда нас с ним расселили, я часто слышал в соседних двориках его призывы: «Тоня! Тоня!», и здоровался с ним через стенку. На допросах ни он, ни его жена обвинений в контрабанде не признавали. На «честное офицерское» тоже не велись. Всё же опытные были люди. Но, пока они сидели, их бизнес потрошили. Вместе с ними был арестован и начальник отдела безопасности. Первое время он тоже не признавал вину. Тогда его этапировали в «знаменитое» по беспределу омское СИЗО, и оттуда он вернулся уже совершенно иным человеком. Подписал всё, что требовали и рассказал всё, что хотели. Однако и это не повлияло на супругов, они продолжали гнуть свою линию защиты. Начальнику безопасности суд выписал шесть лет и отправил его на зону. А через некоторое время Володя вышел на свободу прямо из Лефортово. Случилось то, что случается раз в тысячу лет. Статью о контрабанде декриминализировали, и с ювелиров уголовное обвинение полностью сняли. Даже часть золота вернули. Счастливые супруги как можно скорее уехали из приветливой и гостеприимной России. Начальник безопасности остался сидеть дальше.