Дело «Нового величия» о групповом экстремизме — вовсе не уникальное. Вероятно, по замыслу силовиков, оно должно было стать одной из серий, иллюстрирующих непримиримую борьбу правоохранителей с террористами. За полгода до московских арестов аналогичные обвинения в намерении подорвать государственный строй предъявили 11 парням 20-30 лет из Пензы и Санкт-Петербурга. В уголовном деле эти ребята проходят под кодовым названием «Сеть». Арестанты утверждают, что оговорили себя под пытками. В первые дни после ареста родители обвиняемых были каждый за себя, боялись сказать лишнее. Но вскоре поняли, что помочь может только максимальная публичность. Сейчас семьи фигурантов объединились в неформальную структуру для защиты подозреваемых — «Родительскую сеть». О том, что делать, если вашего ребенка арестовали, — в материале «Ленты.ру».
«Адекватная» мама
Весной начали активно говорить о том, что в Пензе разоблачили мощную террористическую организацию. По НТВ показали документальный фильм, как группа молодых парней из Пензы и Санкт-Петербурга готовилась перед чемпионатом мира по футболу свергнуть действующую власть.
Елену Богатову, маму одного из фигурантов дела — Ильи Шакурского, сотрудники Пензенского ФСБ заставили встретиться с журналистами и дать «правильное» интервью. Один из вопросов, которые задавали: «А вы знали, что ваши сыновья хотели взорвать мавзолей?» В качестве доказательств террористических замыслов в фильме крутили ролики с записями, где ребята бегают по лесу с оружием в руках. Но это были видеоролики страйкболовских тренировок, записанные самими же парнями. А оружие — макеты, использующиеся игроками. Стреляют пластиковыми шариками. Страйкбол — военно-тактическая игра. Чем-то одновременно напоминает и пейнтбол, и советскую «Зарницу». А последнее время и вовсе считается серьезным спортом. Есть даже международные соревнования команд по этой дисциплине.
— Зачем согласились сниматься в фильме? — спрашиваю Елену. — Следователь сказал, что хочет добра. И если я буду адекватной мамой, буду сотрудничать, сыну это потом зачтется, — плачет она.— Оперативник ФСБ тоже был на этих съемках и все время пытался подсказать мне ответы. А у меня такое состояние — слезы постоянно текут, и мысль одна в голове — надо что-то делать, надо сына спасать.
Студент физико-математического факультета Пензенского педвуза 22-летний Илья Шакурский — достаточно известный не только в Пензе — антифашист. До сих пор в сети популярно появившееся несколько лет назад видео под названием «Парень, окруженный нацистами, не побоялся высказать свое мнение». В ролике заснято, как Илью, сидевшего с девушкой за столиком в бистро, окружила толпа из 10-15 человек и стала допытываться, почему он не любит фашистов. Молодой человек отвечал спокойно и вопреки ожиданиям допрашивающих самообладания не терял. Вероятно, поэтому запись до сих пор репостят в социальных сетях.
Задержания «террористов» в Пензе начались в октябре 2017 года. Илью Шакурского арестовали вторым. При обыске в квартире у него нашли взрывное устройство и пистолет.
— Точно знаю, что ничего запретного у сына не было, — утверждает мать. — Мы в отдельных квартирах с ним живем, но на одной площадке. Я у него постоянно бываю. То есть по сути — хозяйка. Убираю, стираю, знаю, где и что лежит. Да и у Ильи, когда из шкафчика под окном достали оружие, такие огромные глаза были.
На следующий день после ареста сына и обыска Богатова начала искать адвоката. По совету через десятые руки заключила договор с Пензенским юристом Михаилом Григоряном. Елена говорит, что раньше ни она, ни ее знакомые не имели дела с правоохранительной системой. Поэтому поначалу смотрела адвокату в рот. Досконально выполняла все инструкции. И лишь спустя какое-то время стала подозревать, что оплаченный защитник соблюдает интересы не сына, а наоборот — старается облегчить работу ФСБ.
— Я говорю: сын не мог быть террористом, давайте я найду свидетелей, которые расскажут об Илье. Они ведь с товарищами благотворительным фондам помогали, устраивали обеды для бездомных, — перечисляет Елена. — А адвокат: да зачем, да не надо, все равно на суде это не потребуется. Давайте следователя не будем злить, а то Илью надолго закроют.
Пока Елена была «адекватной мамой», соглашалась сотрудничать со следователями, в качестве поощрения ей давали десятиминутные свидания с сыном. В присутствии оперативников. Единственным условием было, чтобы мать положительно влияла на Илью и убеждала его писать признательные показания.
— Я перед ним чуть на колени не вставала, плакала, говорила: Илюша, подпиши все, что хотят от тебя, — ругает себя сейчас Елена. — Он мне: мама, ты что? Я не виноват! — Знаю, сыночек, знаю. Следователь мне обещал, что если признаешь вину, осудят условно. Если тебя в тюрьму посадят, я просто умру! Подпиши, умоляю!
Елена всхлипывает и говорит, что не сомневалась в том, что сын невиновен. Но знакомые советовали не идти против Системы. Потому что победить ее невозможно. Если соглашаться — есть шанс, отделаться малой кровью.
Вверх ногами
В 8 утра 27 октября 26-летний Дмитрий Пчелинцев должен был встречать возвращавшуюся в Пензу из Москвы бабушку. Поезд давно ушел, а внук на железнодорожном вокзале не появился. И телефон его не отвечал. Обеспокоенная бабушка стала звонить родителям Дмитрия. Они живут и работают сейчас в Москве.
Позже выяснилось, что как раз в это время в квартире, где был прописан Дмитрий, и в квартире его жены, где он фактически жил, шли обыски. Сам молодой человек был задержан. В квартирах изъяты пневматическое и обычное ружья. Но оружие было легальным — имелись официальная регистрация и разрешение. Дмитрий работал инструктором по спортивной стрельбе в пензенском клубе.
Во время обыска в салоне машины Дмитрия найдены две бомбы. Отпечатков пальцев на них не обнаружено. Пчелинцевы подчеркивают, что за несколько часов до осмотра ключи от автомобиля были изъяты у сына.
— Я как только узнал все, тут же поехал в Пензу, — говорит отец Дмитрия. Мы договорились со следователем, что буду у него в девять утра. Но встреча так и не состоялась. Я прождал в приемном отделении ФСБ. Мобильный телефон следователя не отвечал. Когда дозвонился по служебному, мне сказали, что разговаривать со мной не собираются.
Поначалу родители Дмитрия надеялись, что происходящее — недоразумение. Доказательств в деле — только странные бомбы. И еще характеристика, составленная участковым, где говорилось, что Дмитрий «неоднократно замечен в порицании существующего государственного строя». Где замечен, кем — опять же не сообщается.
— Меня еще потрясла формулировка «занимались незаконным овладением навыками выживания в лесу и оказания медицинской помощи», — возмущается отец юноши. — Это об их играх в страйкбол. Лепят из чего попало.
Сначала Пчелинцевы также нашли адвоката в Пензе. Видеться с сыном им не давали. Единственное — адвокат приносил для ознакомления листы допроса с признательными показаниями.
— Читали и волосы дыбом вставали, — рассказывает Светлана Пчелинцева. — В чем только сын не признавался! И формулировки в этих чистосердечных признаниях коряво-бюрократические. Люди так не говорят. Писал: я сделал то-то с намерением нарушить статью такую, часть такую-то. Спрашиваем адвоката, что там происходит. Тот плечами пожимает. И на следующий день приносит новые листы допроса с новыми подробностями.
Позже, когда Пчелинцевы привлекли к делу другого адвоката, выяснилось, что Дмитрия пытали. На «процедуры» могли увести из камеры в любое время суток.
— В адвокатском допросе все было подробно зафиксировано, что и как делали. Его подвешивали вниз головой, надевали мешок на голову, подключали динамо-машину (устройство для пыток электрическим током, — прим. «Ленты.ру»), — рассказывает мать. — В бумаге отражены все детали: когда по времени это происходило, что из себя представляла пыточная комната, какой там был пол, стены, какие ручки. Эти нюансы, если не видел — не придумаешь. И Дима в присутствии адвоката подписал официальный отказ от признательных показаний, полученных под пытками.
Однако вечером снова пришли «воспитатели». Пчелинцева избили и пригрозили, что если будет плохо себя вести, в соседней камере окажется его жена. А к ней подсадят 20 таджиков. Затем под видеозапись молодой человек сказал, что никто его не пытает и ранее со следствием он сотрудничал добровольно.
***
Сейчас в деле Пензенских террористов в качестве обвиняемых 11 человек. Среди задержанных четверо жителей Санкт-Петербурга. Не все «террористы» знакомы между собой лично. Когда правозащитники обращали внимание на эти нестыковки, следователи отвечали, что как раз это и показывает, что группа была «глубоко законспирирована». Родители уверены, что оперативники просто взяли списки телефонных контактов ранее арестованных ребят, просмотрели их общение в социальных сетях и начали отрабатывать подходящие «связи». То есть полная реконструкция методик силовиков из 1937 года, о которых рассказывается в многочисленных фильмах и книгах.
Только огласка спасет
В январе 2018 года программист из питерской компании Виктор Филинков должен был прилететь в Киев к жене Александре Аксеновой. Она училась на курсах программистов на Украине. Выбрала обучение там, так как устраивала программа и особенно — стоимость. Перед тем как поехать из дома в аэропорт, Виктор отправил Саше сообщение, что они скоро увидятся. Однако в Киев он так и не прилетел. Телефон его то «был недоступен», то включен, но на звонки никто не отвечал. Жене удалось найти его только через два дня. Сначала искала в питерских больницах, моргах. Потом — с помощью членов ОНК (общественно-наблюдательная комиссия) — в изоляторах.
— Обнаружили его благодаря пресс-службе судов по Санкт-Петербургу — они написали что суд вынес постановление о мере пресечения Виктору за якобы участие в террористическом сообществе и что вину он признает, — рассказывает Александра. — Он был в питерском СИЗО на Шпалерной улице.
Во время пятнадцатиминутной встречи с адвокатом программист Филенков успел вкратце рассказать, что его пытали. Показал многочисленные ожоги на груди и ногах.Позже члены ОНК все это задокументировали и озвучили. Не молчала и жена Александа, рассказывая о произошедшем в прессе и в социальных сетях. Следователи Виктору намекали, что в его случае лучшая тактика — молчание.
— Сотрудники ФСБ говорили Виктору, что хотя «женщин приказа арестовывать не было, но твоей жене мы сделаем плохо даже в Киеве», — утверждает Александра. — Арест Виктора порушил влажные мечты офицеров ФСБ о молчаливом принятии нашей участи, они считали что Виктор и я не посмеем заявить о пытках, а вышло так, что именно после этого ареста выставили всю подноготную деятельности ФСБ от Питера до Пензы.
Александра решила, что и возвращаться в Россию, и оставаться в Киеве ей небезопасно. И уехала в Финляндию. Сейчас находится в процессе оформления политического убежища. В Финляндии девушка создала сайт, где собирается вся информация о деле «Сети» — RUPRESSION.
Этот информационный сайт послужил катализатором — родители остальных «террористов» стали объединяться.
— Весной мне позвонила мама Андрея Чернова, — рассказывает Светлана Пчелинцева. — Родители к тому времени уже поняли, что в одиночку ничего не получается. Только огласка может наших детей спасти. Мы за один вечер со всеми скоординировались. А потом и лично встретились.
Назвали свое неформальное объединение «Родительской сетью». Как говорит Александра Аксенова, это своеобразная ирония. В отличие от «Сети», о которой говорится в уголовном деле, «Родительская сеть» — настоящая.
— Вместе спасать детей легче, — объясняет Татьяна Чернова, мама фигуранта дела Андрея Чернова. — Мы стараемся держаться друг за друга. Бывает, накатывает, тяжело становится. Друзья у наших семей есть. Сочувствуют. Но те, кто сам не сталкивался с таким, не поймут.
Родители провели несколько совместных пресс-конференций. А летом устроили акцию в Пензенском суде. Там были заседания по поводу продления ареста ребят. Все члены «Родительской сети» ходили ко всем парням (дела рассматривались в разные дни и время). На всех — одинаковые белые футболки, где красным написаны фамилии арестантов. Причем родители надели футболки с именами чужих детей.
– Для ребят это, конечно, был сюрприз, — улыбается Елена Богатова. — Они так смотрели! Некоторые прямо прослезились. А когда парней выводили из зала, мы им кричали: «Ура, ребята! Мы с вами, мы за вас! Вы только держитесь!» И когда их в автозак сажали, мы опять стояли у ворот суда и знаками показывали, что с ними.
Одна из задач родкомитета сейчас — снятия с дела грифа «секретно». Когда вокруг пензенских террористов возник общественный резонанс, материалы следствия и судебные заседания засекретили под предлогом «государственной тайны». А с адвокатов следователи взяли подписку о неразглашении. То есть родственники сегодня действуют практически вслепую.
Вторая важная цель — добиться, чтобы было проведено нормальное расследование о пытках. Это можно сделать, если поднять видеозаписи — по закону все происходящее в изоляторе должно фиксироваться на камеры. А также попробовать найти подробно описанную ребятами комнату пыток. Пока родителям из ФСБ и СИЗО, где содержатся парни, приходят формальные отписки, что жалобы не подтвердились. При этом адвокаты ребят свидетельствуют, что нормального разбирательства не было.
— Мы прекрасно осознаем, что пока мы говорим обо всем вслух — есть надежда, — констатирует Светлана Пчелинцева. — Только благодаря огласке наших сыновей сейчас хотя бы физически не пытают. Если бы молчали — ребят давно бы уже осудили и отправили по этапу.