Итог Московского кинофестиваля: мы ждём перемен
Несмотря на то, что Московский кинофестиваль не является концептуальным (проще говоря, он не собирает одни лишь тематически близкие картины), волей-неволей в фильмах конкурсной программы неизменно проступает некая общая Идея — которую отборщики, быть может, и не имели в виду, но которая, тем не менее, прочно связывает тринадцать представленных нам картин. В этом году подобным цементирующим сюжетом стало, как нам кажется, желание перемен, стремление к ним (или противостояние им) тем или иным образом. Героиня Верены Альтенбергер — мать семилетнего Адриана в «Лучшем из миров» (Германия — Австрия, реж. Адриан Гойгингер, Приз за лучшее исполнение женской роли) — пытается опровергнуть строчку из звучащей здесь рок-песни: «Куда идти, если мы уже на самом дне», — и выбраться всё-таки из затянувшего её наркотического болота. Хацуми — «Апрельский сон длиной в три года» (Япония, реж. Рютаро Накагава, приз ФИПРЕССИ, диплом Жюри российской критики) — уже несколько лет не может прийти в себя после гибели её молодого человека и работает простой официанткой, имея на руках диплом преподавателя. Но пора уже осознать, что «жизнь — это не только приобретения, но и потери», — и двигаться, наконец, дальше. Герой триллера «Преисподняя» (Дания, реж. Фенар Ахмад) — успешный врач, который вынужден встать «на тропу войны», движимый местью за своего убитого 20-летнего брата: он не может больше терпеть криминального произвола и наблюдать за бездействием полиции. Известный режиссёр — «Утопленник» (Бангладеш — Индия, реж. Мустафа Сарвар Фаруки) — бросает жену ради молодой актрисы, оправдывая себя тем, что «иногда нужно уйти далеко, чтобы прийти к самому себе». «Когда наша жизнь успела стать однообразным артхаусным фильмом?» — вопрошает он, надеясь, что время «вылечит всё». Однако «отец развёлся не только с мамой, но и с двумя своими детьми», что накладывает оттенок на всю эту грустную и монотонно рассказанную историю. Перемены нужны и юным героям фильма «Звездачи» (Финляндия, реж. Виса Койсо-Канттила), которых словно бы не замечают родители. «Не дай маме с папой развестись», — молится Веса после очередной их ссоры; схожая ситуация и у его лучшего друга Каарло. Забывая про чувства детей, взрослые без стеснения предаются бесстыдным любовным утехам, своим невниманием словно бы подталкивая мальчиков оттолкнуться от берега и уплыть ото всех в открытое море. Для Боско — «Селфи» (Испания, реж. Виктор Гарсия Леон) — перемены стали неожиданными и нежеланными: его богатый отец-министр неожиданно арестован. Имущество конфисковано, все родственники и друзья разбежались, девушка не оставила на ночь, машину забрали на штрафстоянку, в университет попросили пока не приходить — вот и приходится молодому пареньку (свято уверенному, что «богатые люди не воруют») пройти свой «путь самурая», опустившись на дно вмиг ставшего недружелюбным для него города. Героиня Юлии Хлыниной из российской мелодрамы Вадима Перельмана «Купи меня» меняет свою обеспеченную жизнь отличницы филфака на «блеск и нищету» столичных клубов и ресторанов, сдружившись с девушками, готовыми на всё, лишь бы подцепить себе обеспеченного мужика. Пенсионерка в исполнении Марины Неёловой — «Карп отмороженный» Владимира Котта (Приз зрительский симпатий) — напротив, готовится к смерти. Зная, что та может прийти в любой момент, она решает не ждать, а лично организовать собственные похороны — чтобы не утруждать лишний раз этими хлопотами вечно занятого сына. Перемены иного рода — в фантасмагории Рустама Хамдамова «Мешок без дна» (Специальный приз жюри, Приз жюри российской критики, Приз международного жюри Федерации киноклубов). Там персонаж Светланы Немоляевой потчует своего высокорожденного слушателя «сказкой» про убийство царевича. Здесь раз за разом меняется … главный подозреваемый. Меняемся и мы — в который раз осознавая, что нет единственно объективного взгляда на вещи: у каждой истории всегда имеется несколько сторон. Но о российских лентах мы уже написали отдельно, поэтому сейчас подробнее остановится на лучших картинах конкурса. «Хохлатый ибис» (Китай, реж. Лян Цяо, Главный приз «Золотой Георгий») рассказывает о пекинском репортёре, который возвращается в родную деревню, где не был уже лет пять — после того, как написал о нарушающем экологию местном цементном заводе. Завод тогда временно прикрыли, отчего героя недолюбливают даже бывшие одноклассники: пыль пылью, отходы отходами, но иного источника доходов здесь попросту нет («Ты нашей деревне испортил жизнь»). И вот теперь завод, выясняется, снова под угрозой — которая на сей раз исходит от пойманной в округе редкой птицы, от хохлатого ибиса, считающегося в Китае национальным достоянием. Ведь если вдруг решат, что деревню следует преобразовать в заповедник, то производство вновь придётся остановить — и все опять останутся без работы… Пресс-конференция фильма «Хохлатый ибис» в рамках 39-го Московского кинофестиваля Чёрно-белая социальная драма, не боящаяся честно признать, что «в нашей нищей стране» старики остаются умирать дома, чтобы потом не оплачивать большие счета за больницу. Это не тот успешный Китай, который многие, быть может, представляют себе, следя за его стремительным продвижением на мировых рынках. Это Китай провинциальный, а стало быть — очень бедный; здесь даже самого рядового жителя столицы уже почитают за лидера, не слушая его возражений, что и в Пекине жизнь вовсе не сладкая. Легко уловить в этом печальном рассказе отголоски Чехова и даже Горького («Бедные жизнью зарабатывают деньги, а богатые за деньги получают жизнь»), как легко и сопоставить китайскую деревню с российской. В центре фильма «Жёлтая жара» (Турция, реж. Фикрет Рейхан, Приз за лучшую режиссёрскую работу) — семья Ибрагима, давно уже не вылезающая из долгов. Жизнь устроена так, что для того, чтобы заниматься своим делом — выращивать баклажаны, им нужно брать кредит у посредников, которые потом возвращают своё, получая овощи и переправляя их на продажу. «Живых денег» таким образом фермеры просто не видят — и даже их вкалывающие на земле работники месяцами не получают зарплату. Ибрагим мечтает вырваться из этого круговорота, надеясь переквалифицироваться в дальнобойщика, но для экзамена на права ему пока не хватает требуемых двухсот лир — что заставляет его задуматься об иных источниках заработка. В фильме есть два крохотных, по сути, кадра — весьма при этом символичных. В самом начале идущий по дороге герой от нечего делать переворачивает попавшуюся ему на пути черепашку; затем его мать выносит из дома мышеловку с пойманной мышкой — и просто опускает её в воду. То же самое делает жизнь и с самим Ибрагимом — переворачивает его и топит; вопрос только, найдёт ли он в себе силы продолжать бороться. В Сеуле 1987-го года — это уже «Обычный человек» (Республика Корея, реж. Ким Понхан, Приз Сон Хёнчу за лучшее исполнение мужской роли) — пересекаются судьбы трёх мужчин: детектива из следственного отдела, его друга — репортёра из издательства «Свобода» и высокопоставленного сотрудника спецслужб. Последний из них открывает перед первым новые перспективы: нужно всего лишь подвести доказательства в семнадцати убийствах под уже пойманного «маньяка» — и в его распоряжении окажутся все блага мира: деньги, машина, операция для сына. Но как вскоре становится ясно, дело это откровенно подставное — и прознавший про это журналист (тот самый «обычный человек») молчать точно не собирается. При этом в разговорах между ними то и дело поднимается тема патриотизма: все ведь работают для своей страны, что особенно важно в момент, когда политическая ситуация оценивается как «очень нестабильная». Только вот как правильно понимать эти высокие слова — кто точно знает, что именно нужно Корее?.. «Сила превращает людей в рабов и подавляет», — считает гэбист, но ему ответом становятся лозунги людей, вдруг дружно вышедших на улицы: «Нет диктатуре!» «Симфония для Аны» (Аргентина, реж. Эрнесто Ардито, Вирна Молина, Приз жюри российской критики) посвящена студенческому бунту в Национальном колледже Буэнос-Айреса, случившемуся в середине 1970-х вскоре после смерти любимца Аргентины Перона. Впрочем, волнения эти трактуются в качестве бунта именно потому, что были в итоге жестоко подавлены, хотя на самом деле Союз студентов захватил свой университет, выступая против изгнания директора и сокращения преподавателей, против фашистских замашек установившегося в стране режима. «Это Аргентина, в которой нам выпало жить», — вздыхают герои, узнав о поджоге, в котором погиб трёхмесячный ребенок, и потому упрекают тех студентов, кто предпочитает не ходить на митинги и оставаться вне политики: «Они тоже нас боятся, потому что наши идеалы оружием не убить. Идея не умрёт, если убить человека». Героиня картины — рядовая девушка, для которой до поры до времени «любимым видом спорта было каждый день влюбляться». Но в ситуации, когда политический активизм запрещён, она всё же не может остаться в стороне, и когда мальчик, с которым у неё случился первый поцелуй, говорит: «Ана, если ты станешь левой, то прощай», — ответ следует незамедлительно: «Прощай». Пресс-конференция фильма «Симфония для Аны» в рамках 39-го Московского кинофестиваля К великому сожалению, практика показывает, что конкурсные фильмы Московского кинофестиваля не доходят потом до российского проката (речь, конечно, не идёт о российских произведениях) и лишь единицы удостаиваются телепоказа. Об этом остаётся только сожалеть — помня о том, что кино всё-таки не ограничивается одним лишь Голливудом или каннскими сливками. 39 ММКФ вновь показал, что мир искусства — много шире какого-либо одного, пусть даже очень большого кинофорума.
