«Я много пишу от руки»

Президент S. T. Dupont о британском роке, Лив Тайлер, совместных проектах в кино и молодых писателях, которые предпочитают компьютеру ручку Алан Креве — человек многих талантов. Помимо выдающихся менеджерских способностей (ему удается не только сохранять легендарное семейное наследие S. T. Dupont, но и стабильно увеличивать оборот компании), он обладает безупречным музыкальным вкусом и играет на нескольких инструментах. В рамках ПМЭФ в универмаге ДЛТ состоялось совместное мероприятие фонда «Друзья» и ИД «Коммерсантъ» Charity Battle, на котором с полноценным сетом вместе со своей группой выступил господин Креве. Елена Кравцун узнала у необычного президента компании, как он увлекся музыкой, кто придумывает знаменитые коллаборации и обновляет политику бренда. — Алан, вы играете на нескольких музыкальных инструментах и у вас даже есть своя группа — The Managers. На одной из фотографий я видела вас с балалайкой. Можно несколько слов об этом? — Музыку я любил, еще когда учился по программе MBA,— а это было довольно давно, в 1980-х. В то время все увлекались роком. Я стал учиться играть на акустической гитаре, петь — просто так, ради удовольствия. На MBA я встретил ребят, которые тоже были фанатами музыки, мы начали играть вместе и в итоге в 1982 году создали первую группу. В то время мы играли рок, панк. Это было очень весело. Мы взяли академический отпуск на год, чтобы заниматься музыкой, играли на нескольких концертных площадках во Франции и даже пользовались некоторой популярностью. Мы тогда думали, что смогли бы этим зарабатывать на жизнь, но потом поняли: только единицам из рок-групп такое под силу. У нас же не было таланта «Роллинг Стоунз» или «Битлз». Поэтому мы все начали работать в разных бизнесах. Один мой друг пошел в рекламное агентство, я — в потребительские товары, затем в люкс, другой друг ушел в ИТ, еще один — маркетинговый директор в Диснейленде. Но мы все равно играли для себя. И вот уже не один десяток лет мы регулярно встречаемся и играем на вечеринках у друзей, например, или в барах. Мы уже не пишем свою музыку — исполняем каверы. Я люблю Россию, часто приезжал и приезжаю в Москву, особенно сейчас, когда мы сотрудничаем с Mercury. А однажды мы прилетели в России все вчетвером, вся группа в полном составе. В первый же день мы гуляли по Красной площади и увидели молодого длинноволосого парня, который продавал балалайки. Мы подумали: «Хмм, какой интересный инструмент». Мы все любим музыку, играем на разных инструментах — на гитаре, фортепиано, барабанах. На всех понемногу. Но на балалайке, конечно, никогда не играли. И тут этот парень, продавец, говорит: «О, я вам сейчас все покажу» — и дает нам короткий урок. В итоге мы купили две русские балалайки и немного научились на них играть. И когда мы играли в России в сентябре, на мероприятии в Baccarat Cristal Room, начали концерт как раз с балалаек, а потом уж достали гитары. — На вечеринку Charity Battle вы снова привезли свою группу. И, насколько я знаю, даже песню, посвященную Санкт-Петербургу. — Да. Как я уже говорил, я довольно часто приезжаю в Россию, у меня здесь много друзей. И как-то мне посоветовали послушать сумасшедшую песню «В Питере — пить». Мы с группой посмотрели видео, и нам очень понравилось, мы подумали, что это очень круто. В общем, в сентябре мы ее уже играли. Мы попросили друзей перевести ее на английский, но кое-что пели все же на русском, хотя русского никто из нас не знает. Поэтому пели мы только «в Питере — пить, в Питере — пить». (Смеется.) Потом мы прилетели в Москву, и в первый же день нас пригласили на вручение премии «Человек года GQ» — S. T. Dupont был в числе спонсоров. Человеком, который получил премию, оказался вокалист и гитарист группы «Ленинград» Сергей Шнуров. И вот он выходит на сцену сказать спасибо — и исполняет свою «В Питере — пить». Это было действительно потрясающе. Мне в итоге удалось с ним познакомиться, я подарил ему зажигалку S. T. Dupont из лимитированной коллекции Fender, и он остался очень доволен подарком. — Какую музыку вы любите и играете? — Я вырос на британском роке. Когда мне было 18, я очень много слушал «Роллинг Стоунз», потом панк — Clash, Sex Pistols. И более современные группы, такие как U2, Oasis. Мы с группой постоянно все это слушали и следили за британской рок- и поп-сценой. Из американской музыки мы любили классиков — Боба Дилана, Брюса Спрингстина, Aerosmith. Мы знаем, что Aerosmith очень популярны в России, они довольно часто сюда приезжают. Я обожаю эту группу, они потрясающие. — Мне кажется, вы даже внешне немного похожи на их вокалиста Стивена Тайлера. — (Смеется.) С ним у меня связана забавная история, кстати. До того как я стал президентом S. T. Dupont, я работал директором в Givenchy — парфюмерия, косметика и так далее. Givenchy, как известно, стал популярен, после того как месье де Живанши начал работать с Одри Хэпберн: создал для нее первое платье, первый аромат — и после этого «взорвал» рынок. Мы начали думать с нашей командой, кого из молодых американских актрис мы могли бы позвать работать с нами. Нам была нужна свежая, классная, харизматичная, с особой улыбкой, какая была у Одри. Мы обсудили множество кандидатур и остановились на Лив Тайлер. Она была очень молода тогда — успела сняться только в «Армагеддоне» и «Властелине Колец», где сыграла принцессу. Лив была суперпопулярна, и она стала нам хорошим другом: мы сотрудничали лет семь-восемь. Косметика и ароматы, с которыми она работала, всегда становились очень популярны. А в один из съемочных дней на площадку заходит Стивен Тайлер, и Лив как закричит: «Папочка!» Знаете, я был весьма впечатлен, что это и есть тот самый Стивен Тайлер. (Смеется.) Лив — удивительно приятная девушка, простая. Она обожает приезжать в Париж, потому что любит хорошую еду. В Нью-Йорке она очень известна, и вокруг нее всегда множество журналистов и фотографов. Но в Париже — не настолько. И каждый раз, когда она приезжала на съемки, она всегда в конце дня просила: «Ок, теперь отведите меня в какой-нибудь ресторан с хорошей французской едой». Мы, как правило, заказывали достойное вино, фуа-гра. Она совершенно не заботилась о таких вещах, как диета. Лив довольно высокая — шесть футов, 180 см, я думаю. И худышкой ее не назовешь. Это забавно: Стив Тайлер же очень худой… Но возможно, она пошла в маму, уж я не знаю… Ну, так или иначе, ей было все равно. — Раз мы заговорили о кино, давайте перейдем к вашим знаменитым коллекциям, посвященным выходу знаковых фильмов — «Бонда», «Звездных войн» и вот теперь «Пиратов». Что становится поводом для совместной работы? Как вы это делаете? — S. T. Dupont — небольшая компания, мы все там как одна семья. У нас отличная команда, все очень плотно друг с другом общаются, в том числе креативный и маркетинговый отделы. S. T. Dupont уже очень давно начал работать с «Джеймсом Бондом» — мне кажется, это было в 1970-е, когда Бонд использовал золотую ручку как мини-пистолет. (Смеется.) Мы также сотрудничали с ними в работе над «Казино Рояль» и над «Спектром». Пару лет назад с нами связались из «Дисней»: сказали, что видели нашу работу над «Бондом» и она им очень понравилась. «Дисней» тогда покупал франшизу «Звездные войны» и предложил нам создать набор ручек. «Звездные войны» привлекли нас тем, что они, как и «Джеймс Бонд»,— сага. То есть картины, на которые я ходил, когда мне было 18 или 20, и которые я сейчас смотрю со своими 13–15-летними детьми. И они обожают эти фильмы. У таких франшиз есть история, в них есть какая-то особая основа. Это, наверное, основной принцип, по которому мы строим наши коллаборации. Поэтому мы ответили: да, отлично, мы будем работать над «Звездными войнами». Потом, когда мы уже занимались «Бондом» и «Звездными войнами», два года назад, с нами связался директор Universal Music и предложил поработать над проектом, посвященным 50-летию «Роллинг Стоунз». Я сказал: «Конечно! Я обожаю “Роллинг Стоунз”». И мы придумали наборы из зажигалок и ручек, двух видов — престижный вариант и более доступный, с логотипом «Роллинг Стоунз», где изображен символ группы — рот с высунутым языком. Наборы раскупили моментально. И мы поняли, что вся эта вселенная рок-музыки, вся эта символика с черепами — очень интересная штука. Оба комплекта — и дорогой, и более доступный, рассчитанный на более молодых покупателей 20–25 лет, продавались очень хорошо. И когда «Дисней» связался с нами по поводу «Пиратов», я предложил сделать что-то более доступное. У нас получилось: одна ручка стоит около 20 тыс. руб., полный набор — примерно 25 тыс. руб., запонки — 20 тыс. руб., браслет — меньше 15 тыс. Это вполне приемлемые цены в сравнении с тем, что мы делали обычно. Такая была изначальная идея. Я очень люблю «Пиратов» и, конечно же, Джонни Деппа — он ведь еще и музыкант! Как и я. (Смеется.) — Да и Кит Ричардс из ваших любимых «Роллинг Стоунз» тоже оказался в «Пиратах», сыграв отца Джека Воробья. — Да, Кит Ричардс вообще там сыграл короля пиратов. Отчасти поэтому вселенная «Пиратов» оказалась очень интересна для нас. И я действительно хотел заниматься этим проектом, потому что в «Пиратах» есть та самая «основа», о которой я говорил. Мы довольно избирательны, мы не увлекаемся коллаборациями, но эти редкие проекты — они, мне кажется, всегда в какой-то мере «обновляют» S. T. Dupont. — Один из культовых аксессуаров марки ручка S. T. Dupont. Когда у вас самого появилась такая? — Я получил свою первую ручку S. T. Dupont, когда мне было 18. Мой отец любил S. T. Dupont. Даже мой дед любил S. T. Dupont, но отец был настоящим фанатом. Он любил курить сигары, и у него была очень красивая золотая дюпоновская зажигалка, которой он пользовался по выходным, когда курил. Он был одним из первых, кто в 1970-х купил целую коллекцию ручек S. T. Dupont, потому что ему нравились разные цвета, в которых они были выполнены. Когда я закончил школу в 18 лет, первое, что получил в подарок, была зажигалка, потому что я был из семьи, в которой поколениями курили сигары. Отец подарил мне очень красивую черно-золотую зажигалку, а потом, когда я уже учился на MBA,— ручку. Это были очень важные для меня вещи. И знаете, когда ты молодой студент и идешь встречаться с друзьями за ужином, все вокруг курят, и тут ты достаешь зажигалку S. T. Dupont… и тут же тишина повисает. (Смеется.) Этот бренд всегда был очень важен для меня. И многие мои друзья часто рассказывали про какие-то особые случаи, когда им дарили ручку или бумажник S. T. Dupont. В этом есть что-то магическое, семейное. И, стараясь идти в ногу со временем, мы все-таки хотим сохранить эту прекрасную историю S. T. Dupont — ручная работа, французское производство. Абсолютно все — хочу это особо отметить — поступает на прилавки исключительно из Франции, и я очень этим горд. — Вы сами часто пишете ручкой? Что сегодня происходит в этом сегменте товаров? — Да, я много пишу от руки… и это очень интересный вопрос на самом деле. Мне кажется, молодое поколение сегодня к этому тоже возвращается. По крайней мере я надеюсь на это. Мы живем в мире, где у каждого есть айфон, айпад, компьютер, и вроде бы можно обходиться без ручек. Но иногда, когда я хочу сделать заметку, записать что-то, чтобы не забыть, я делаю это от руки на бумаге, и сам процесс — особое удовольствие для меня. Когда же речь идет о письмах со словами благодарности, приглашении по какому-то особому случаю, возможно, признании в любви, приглашении на день рождения или юбилей — я думаю, что такие письма точно лучше писать от руки, если ты хочешь их сделать действительно особенными. Это абсолютно разные вещи: эсэмэска на день рождения и письмо, написанное от руки. И конечно, поскольку я бизнесмен, у меня всегда с собой ручка для подписания каких-то документов, контрактов. Или еще одна очень интересная тенденция: сегодня довольно много молодых писателей из Франции и Кореи пишут хотя бы часть своих книг от руки. В США, где очень любят разного рода сумасшедшие эксперименты, было доказано: обучать детей только печатать на клавиатуре — не лучший подход. Для правильного развития очень важно выписывать буквы, рисовать и так далее. Работа руками незаменима, поэтому в Японии, например, и существует такое понятие, как искусство письма. И конечно, мы стараемся продвинуть это искусство. Если хочешь сделать что-то особенное, вместо того чтобы посылать очередную эсэмэску, возьми ручку и приложи чуть-чуть усилий. — Вернемся к S. T. Dupont. Как еще вы «обновляете» политику бренда? Что вы можете предложить, например, миллениалам? — Как я уже говорил, мы всегда пытаемся привнести что-то новое в бренд, «освежить» его. Но не менее важны для нас наследие, история. Я уже рассказывал про многие семейные истории, связанные с S. T. Dupont. И что во Франции, что в России, люди знают: S. T. Dupont — это ручная работа и высокое качество. Если ты покупаешь товар марки, неважно, ручка ли это, зажигалка или бумажник, ты знаешь: эти вещи настолько хорошо сделаны, что смогут прослужить 10, 20, 30 или даже 40–50 лет. Моя дочь, например, которой сейчас 20, говорит, что не хочет покупать все эти фаст-фэшен-товары, потому что через месяц они могут прийти в негодность. Лучше покупать меньше, но вещи хорошего качества, которые будут служить вам долго. И конечно же, миллениалы всегда ответственно подходят к окружающей среде, к проблеме ее загрязнения и к таким вещам, как чрезмерное потребление. В этом и заключается одна из составляющих привлекательности S. T. Dupont для миллениалов. Недавно мы создали новую линию зажигалок. Наша традиционная зажигалка (показывает) прекрасна, но она довольно тяжелая, ее задувает на ветру, и она, конечно, дорогая — €1 тыс. Поэтому мы создали особую линию — Slim. Если смотреть сбоку, в толщину она всего 7 мм. Она очень-очень маленькая, ей удобно пользоваться, ее легко убрать в карман или в сумку. И с тех пор, как мы запустили эту линию два года назад, она стала очень популярна у молодых людей. Причем многие даже не курят. У моей дочери, например, много свечей дома, и она пользуется зажигалкой S. T. Dupont Slim. У этой серии традиционный стиль и высокое качество S. T. Dupont, но дизайн и зачастую само использование — современное. Поэтому, наверное, у нас и получается привлекать миллениалов. Потому что если мы будем привлекать исключительно людей моего возраста, сценарий получится не лучший. Компания развивается не только благодаря своей истории, но и благодаря такого рода современным продуктам. И это прекрасно.