Сюр и сор

в новом «Твин Пиксе» Дэвида Линча Премьера сериал Продолжается показ третьего сезона легендарного сериала, который уместнее было бы назвать не "Твин Пикс: Возвращение", а "Дэвид Линч: Возвращение". Первые четыре из 18 серий навеяли Михаилу Трофименкову печальные мысли. Выход ТП 3 замечателен тем, что продюсеры решились доверить Линчу деньги. За десять лет он снял лишь три рекламных фильма и четыре клипа. В США ему денег не давали с 2001-го, в Европе перестали давать после "Внутренней империи" (2006), увидев которую озверели французские продюсеры: держать их в курсе сюжета, расходов и графика съемок режиссер считал унизительным. Зато слово Линч держит, особенно чужое. Посулила мертвая Лора агенту Куперу свидание через 25 лет -- умри, режиссер, но через 25 лет сними ТП 3. Линча "повысили": он режиссер всего сезона, а в первых двух снял лишь 7 из 30 серий. Зато никого не обвинить в размывании его поэтики -- весь спрос с одного Линча, лишенного "реабилитацией" шансов на титул "проклятого гения" а-ля Эрих фон Штрогейм. Первые серии -- основание вчинить ему иск за ненадлежащее качество мистики. Конечно, "вечность -- это банька с пауками", а висеть между бытием и небытием скучно, но не до такой же степени. Кто-то из критиков заметил, что Юрий Мамлеев описывает все эмоции героев двумя глаголами -- "взвизгнуть" и "подпрыгнуть". Линч -- его духовный брат: трансмутации героев выражаются в том, что их "плющит и таращит". Картинку трясет, как отбойный молоток: не из-за этого ли Зло по имени Боб выворачивает наизнанку при переходе "оттуда сюда". Камера при этом так сосредотачивается на прикуривателе в машине Боба, что ждешь: сейчас оттуда вылетит Купер. А вот и нет -- он вылезет из розетки. Дурной симптом, когда бредовый домысел о векторе режиссерской фантазии попадает в точку. При всех своих тараканах Линч никакой не визионер, а производственник. Визионер нарезал бы круги вокруг родного Черного Вигвама. Но Линч не захотел удушать зрителей знакомыми до зубной боли реалиями ТП и объявил всю Америку огромным ТП 3. В Нью-Йорке астральное тело свежует парочку. В Южной Дакоте Боб превращает директора школы в этакого "Фрэнсиса Бэкона", создающего адские композиции из рубленой человечины. Но географическое расширение -- не смысловое. Казалось бы, куда еще тут расширяться, если все 25 лет без ТП не иссякал родник предположений, что хотел Линч сказать да кем вдохновлялся: Блаватской, Алистером Кроули или Тибетом. Ответы так и не найдены, хотя они неизмеримо примитивнее, чем ответ на вопрос, кто убил Лору, и в Тибет за ними ходить бессмысленно. Городок, где все друг друга знают, органичный и дружелюбный ад земной, населенный выродками,-- навязчивый образ американской культуры: Йокнапатофа Фолкнера, Плезент Уолли из фильма "2000 маньяков!" (1964), Лейксайд из "Американских богов" Нила Геймана. Доппельгангер -- злой двойник добронравного героя -- придуман немецкими романтиками и трансформирован Стивенсоном в образ двуединого доктора Джекилла--мистера Хайда. Линч просто переименовал Хайда в Боба. Сказать же ему нечего, кроме благоглупости о двойственности человеческой натуры. Легко разбирается на составляющие и визуальная "странность" его вселенной. Он сюрреалист, и этим все сказано. Один принцип сюра: все превращается во все. У Линча отрезанная рука, ставшая Человеком Из Другого Места, в ТП 3 превращается в истеричное деревцо с нахлобученным мозгом. Но игра в превращения не бесконечна и длится до смерти последнего игрока от скуки. Второй принцип сюра: сюрреальность возникает из утрированной реальности. И Линч достает своих кроликов из цилиндра, набитого физиологическими деталями. Эффектно, когда Лора открывает сияющую пустоту за своим лицом-маской. Беда в том, что это эффектность не Линча, а Магритта, к живописи которого восходит весь сюр режиссера. Все игры Линча с отражениями -- производное от "Портрета мистера Джеймса", созерцающего в зеркале собственный затылок. ТП 3 заставляет горько пожалеть, что Линч в погоне за сюром закопал свой дар комедиографа. Лучшее в ТП 3 -- простые гэги. Купер, не оклемавшись от смерти, повязывает галстук вокруг головы и так и ходит. Секретарша шерифа потрясена тем, что мобильные телефоны так называются, потому что по ним можно говорить на ходу и даже -- о боги -- за рулем. Да и сам Линч -- комик не хуже Лесли Нильсена. Сыгранный им шеф ФБР распугал бы весь Черный Вигвам своей блаженной неадекватностью. Линчу бы президентов-дебилов играть: цены бы не было.