Cергей Полунин: «Cпасение для балета — выход на массового зрителя»
На российские экраны вышел документальный фильм режиссера Стивена Кантора «Танцовщик» — о звезде мирового балета Сергее Полунине. С героем ленты встретился корреспондент «Известий». — Фильмы про балет — не частые гости в наших кинотеатрах. Вы довольны тем, как принимают картину российские зрители? — Премьера фильма прошла в Санкт-Петербурге, Новосибирске и в Москве, в кинотеатре «Пионер». Мне нравится, как работает этот кинотеатр, он продвигает хорошее кино и делает его доступным широкому зрителю. Я сейчас не про фильм «Танцовщик», а о том, что важно показывать хорошие фильмы. К сожалению, сейчас слишком много тупых картин, не думаю, что это хорошо сказывается на культуре, на развитии личности. Люди перестали думать. Конечно, развлекательное кино тоже имеет право на существование, но оно стало уж совсем неинтересное. — Вы ушли из Королевского театра «Ковент-Гарден» в Лондоне и решили закончить свою карьеру в классическом балете. Именно поэтому родилась идея создать фильм-биографию и таким образом подытожить пройденное? — Когда я ушел из Королевского театра, на меня вышла продюсер Габриэль Тана, которая решила снять фильм про Рудольфа Нуреева. Она искала, кто будет его играть, и вот так меня нашла. Вместе с Габи мы встретились с Игорем Зеленским (худрук Баварского балета. — «Известия»), и он посоветовал снять фильм не про человека, которого уже нет, а про человека, который живет в наше время. Так появилась идея. Еще было не совсем понятно, что за фильм будет и про что. Но в концовке уже определились — когда человек еще живет свою жизнь, он не знает, чем она закончится. — То есть все же нельзя сказать, что этот фильм — своеобразная финальная точка в вашей карьере танцовщика? — У меня в голове так и было: я заканчиваю какую-то часть своего творческого пути и документирую свой танец. Документальный фильм — это возможность подвести итог и со спокойной душой уйти со сцены. — Честно скажу, после просмотра фильма возникла мысль: зачем Полунину уходить, ему надо продолжать… Потом я узнала, что этим летом вы снова появитесь на сцене Королевского театра, а потом — что вы отказались от этого приглашения. — Да, отказался. Я перестал верить, что театры могут и хотят что-то поменять. Мне не кажется, что жизнь танцовщиков достаточно хороша, чтобы работать в театре: по деньгам, по свободе, по возможности что-то создавать. Если действительно любишь танец, то лучше не быть в театре, я в этом уверен. Начинаются какие-то сплошные повторения, и нет свободы чему-то учиться. — Что надо сделать, чтобы изменить ситуацию, что лично вы можете и уже делаете? — Я создал свой Polunin Project, и мы с командой будем потихоньку его развивать. В декабре в лондонском театре «Коллизей» пройдет наш вечер. А дальше начнем что-то придумывать, приглашать разных артистов. Я хочу создать платформу, куда танцовщики смогут придти со своими творческими идеями. — Платформа затем трансформируется в ваш театр? — У меня нет цели привязываться к конкретному месту. Такая платформа может что-то делать в любой стране, и танцовщик, даже если он работает в театре, может получить возможность уйти на месяц или два и поработать у нас. Это будут новые спектакли или возобновления балетов, которые, на наш взгляд, интересны. Проект пока находится на начальном этапе, он довольно амбициозный, потому что я хотел бы делать спектакли с оркестром, декорациями, Это трудно, когда нет театра, но в то же время нет ничего невозможного. Хотелось бы также снимать фильмы про танец, но не как трансляцию спектакля, а именно как фильм. — Вы хотите вывести элитарное искусство балета на массовую аудиторию? — Так должно произойти, потому что балетное искусство — очень глубокое и интересное, хотя с точки зрения театров и директоров — невыгодное. Для танцовщиков подобный выход будет спасением, да и для самого танца тоже, но только в том случае, если балет выйдет на массового зрителя, не теряя качества. Конечно, возникает сомнение: а стоит ли заниматься развитием балетного искусства, не имея денег и большой аудитории? И я отвечаю себе: стоит. Ради балета, во имя танцовщиков. Артистам кордебалета сегодня платят где-то полторы тысячи долларов в Королевском балете, а снять квартиру стоит две тысячи. А ведь Королевский балет — это топовый театр, один из самых богатых в мире, но заработанные средства не доходят до артистов. То же самое могу сказать и про Москву — по три-четыре семьи вместе снимают жилье. Вот против чего я борюсь. Я за уважение к танцовщикам, у них короткий век. Я за то, чтобы дать им возможность работать и зарабатывать. — Фильм «Танцовщик» — не единственный ваш киноопыт. Киноискусство давно запало в душу? — Я с детства запоминал фильмы, которые смотрел, и для меня кино осталось единственной сказкой. Когда взрослеешь, многое становится обыденным и понятным, а кино еще сохраняет в себе магию непознанного. Поэтому, когда появились предложения сняться в кино, я согласился: сразу понравился сам процесс. Ты проживаешь разные жизни, ничего не повторяется, новые ситуации, города. Есть возможность почувствовать другое время, эпоху. — Вы как-то сказали, что по сравнению с балетом, актерская профессия проще и легче. — В физическом плане действительно проще, но есть свои нюансы. Балет сложен именно физикой, ты следишь за телом, чтобы оно тебя не подвело, не сломалось. В кино сложность больше психологическая: ты должен попадать в характер, иметь хорошо развитую интуицию. — Что самое сложное для танцовщика, решившего стать драматическим артистом? — Проблема танцовщиков в том, что на сцене они не говорят, а значит, не знакомы со своим голосом. Когда я начал работать в кино, то понял: нужно разговаривать, привыкнуть к собственному голосу, освоить его. Плюс избавиться от акцента: я давно живу в Великобритании, а все равно есть небольшой акцент. Но главная учеба – это сами съемки. Важна практика, работа. Мне повезло. Предлагают, доверяют и уже в процессе помогают. — В этом году с вашим участием выйдет два фильма: триллер «Красный воробей» и «Убийство в Восточном экспрессе» по повести Агаты Кристи. Также появилась информация о начале съемок фильма Райфа Файнса о Рудольфе Нурееве. — Да, съемки фильма о Нурееве начнутся в августе. Я буду играть Юрия Соловьева. Это танцовщик Кировского балета, которого Нуреев считал лучшим. Но Соловьев остался в Советском Союзе и покончил с собой. А Нуреев стал известен на весь мир. Разные судьбы. Мне нравится, что в этом фильме будет показано, почему Нуреев оказался за рубежом. Ведь все думают, что он предатель, сбежал. На самом деле он не собирался никуда бежать. Он всегда хотел вернуться на Родину и с любовью отзывался о России. Его отъезд никак не был связан со страной, только со сложившимися обстоятельствами, и на Западе он оказался не потому, что хотел славы. — А где ваш дом? Где вам хочется быть и жить? — Дом? Не знаю, я сейчас в поиске. Хочется понять, что такое дом. Так получилось, что я родился в Херсоне, в семье, которая приехала туда из России, потом в семилетнем возрасте оказался в Киеве и пробыл там четыре года. Из Киева отправился на учебу в Лондон, там и прожил самое долгое время — девять лет. Дальше уехал в Москву, где мне очень нравится, затем в Новосибирск. Там тоже для меня многое стало родным. Поэтому задумываешься, а что ближе? Многое близко. Хотя в принципе живешь там, где работаешь. Справка «Известий» Сергей Полунин родился 20 ноября 1989 года в Херсоне. В девять лет поступил в Киевское хореографическое училище, четыре года спустя при поддержке фонда Рудольфа Нуреева переехал в Лондон, где завершил хореографическое образование. В 17 лет был принят в труппу Королевского балета. В 19 стал самым молодым премьером в ее истории. В дальнейшем был премьером Московского музыкального театра им. Станиславского и Немировича-Данченко, приглашенным солистом Новосибирского театра оперы и балета (НОВАТ). В 2016 году стал приглашенным солистом Баварского государственного балета.
