Страшнее огня и воды по отдельности может быть только море, объятое пламенем

В эти дни им трудно выкроить свободную минуту для беседы, как и всем фронтовикам. Каждый день по несколько выступлений в районных школах и других мероприятий. Бывшая радистка Анна Зонова нарасхват у себя в Бирюлеве Восточном. Краснофлотец Екатерина Цветкова — в Чертанове Центральном.Их военные судьбы очень разные. Катя отгуляла школьный выпускной накануне 22 июня 1941 года и наутро уже штурмовала военкомат. Аня на фронт не рвалась — вой на сама ее нашла. Девушка работала в госпитале в Сталинградской области, а потом местную молодежь стали мобилизовывать, и ей тоже пришла повестка. Радистка Аня прошла ад огненный и ад водный. Огненный был под Сталинградом. Водный — под Старой Руссой, где весной 1943 года настала ранняя оттепель, а приказа менять позицию не поступало. Два месяца солдаты, потерявшие связь с командованием, провели на плотах в болоте, без еды и боеприпасов, полумертвые от голода. — Потом нас выносили на носилках, — вспоминает Анна Марковна. — На окраине какой-то деревни мы услышали крик петуха, и одна девушка прошептала: «Ой, значит, мы живы…» Для Кати огонь и вода были на войне единым целым. Она служила на Черноморском флоте в военном госпитале. «Быть краснофлотцем — это значит делать всю работу, которую дают», — просто объясняет Екатерина Алексеевна. Она была и киномехаником, и почтальоном, и сестрой-хозяйкой. И самым жутким впечатлением для нее стало горящее море. — К берегу возле Батуми подошел пароход, объявили, что сейчас будут «чистить транспорт», — рассказывает Екатерина Алексеевна. — С борта судна вылили мазут и подожгли. И вся вода, сколько глаз охватывал, была объята пламенем. Оно перекинулось на берег, на киоски, потом к нам доставляли обожженных людей… О Победе они тоже узнали поразному. Катя служила тогда в военном госпитале в Севастополе, ей надо было ехать по делам в Симферополь. Вышла на улицу, а на нее накинулись какие-то женщины и давай качать. Она даже не сразу поняла, в чем дело. Все мысли были о том, что будет с выпавшим из ее руки чемоданом. А для Ани 9 мая 1945 года чуть не стало последним днем. Она услышала о Победе первой среди однополчан. Приняла сообщение в эшелоне где-то за Уралом — их перебрасывали на Дальний Восток, воевать теперь уже с Японией. — А в другом-то вагоне новость не знали, — говорит она. — Когда поезд чуть замедлил ход, я спрыгнула из своего вагона, ухватилась за дверную скобу соседнего. Кричу — а у меня голос срывается. Эшелон набирает ход, я чувствую, что у меня ноги затягивает под колеса… Дневальный подхватил меня под мышки и втащил в вагон. Я его за шею ухватила и в ухо шепчу: «Вой на кончилась». У него руки разжались, он меня выронил на пол… Обе девушки демобилизовались только в конце 1945 года. Анна Марковна всю жизнь проработала начальником отдела кадров. Екатерина Алексеевна стала врачом-стоматологом, много лет руководила разными медсанчастями. На пенсии они стали заниматься общественной деятельностью, вести уроки мужества в местных школах. Как говорит Екатерина Цветкова, дети, не знающие правду о войне, «все равно что голые». Анна Марковна сама не склонна к таким образным выражениям, но, наверное, с нею согласилась бы.