Дюма, Шекспир и «Альбатрос»: цена всегда полна неожиданностей
Краснодар. 2 мая — Новая Кубань. Французы долгое время и слышать не хотели об английском театре. Шекспир на фоне Корнеля и Расина казался грубым и необузданным. На парижской сцене царствовал классицизм со строгими правилами и неизменным набором театральных штампов. Не избежал «шекспирофобии» и Александр Дюма, пробовавший, прежде чем написать бессмертных «Трех мушкетеров», свои силы в драматургии. Но стоило ему увидеть «Гамлета» в исполнении английских актеров, как мир буквально перевернулся: «Вообразите себе слепорожденного, которому дарят зрение, и он открывает весь мир, о котором не имел никакого представления; вообразите себе Адама, просыпающегося после того, как он был сотворен, и находящего под ногами усыпанную цветами землю, над головой сияющее небо, вокруг себя деревья с золотыми плодами, вдали реку, прекрасную и широкую серебряную реку и рядом с собой юную, целомудренную и обнаженную женщину, и вы получите представление о том восхитительном Эдеме, в который мне открыло врата это театральное представление. Я понял, что все в театральном мире исходит от Шекспира, как в реальном мире все исходит от солнца; что никто не может с ним сравниться, что одни только его творения заключают в себе столько типов, сколько творения всех остальных вместе взятых. Я понял, наконец, что это был человек, который сотворил больше всех, исключая Бога». Оставалось сделать шаг навстречу обретенному солнцу. Сюжет для Дюма Дюма написал немало пьес, исторических и авантюрных, и все они имели успех, но лишь одна пережила свое время. Сюжет для нее подсказала жизнь, а жизни его подсказал сам Шекспир – через судьбу актера, блиставшего в ролях Макбета, короля Лира и Ричарда III. Звали его Эдмунд Кин. «Его власть над залом была безграничной. Невысокого роста и хрупкого сложения, он обладал способностью вырастать на глазах публики, заполняя собой сцену и взрывая зал бурей страстей. Его боготворили». Байрон, не пропускавший ни одного из выступлений этого великого актера, писал в своем дневнике: «Только что смотрел Кина в роли Ричарда. Клянусь Юпитером, великий дух! Жизнь – природа – истина без преувеличения и преуменьшений. Гамлет в исполнении Кембла – совершенство, но Гамлет – это не природа. Ричард – человек, а Кин – это Ричард». Гений на сцене, в быту Кин был далек от совершенства. Сплетни о его разгульном образе жизни разносились по всем уголкам, а скандалы опережали театральную славу. Правда мешалась с вымыслом. Из жизни Кин ушел рано – в мае 1833 года в возрасте 45 лет. А через три года Дюма написал пьесу «Кин, или Гений и беспутство», в которой соединил Кина, Шекспира и «театр в театре». Новому Кину была суждена долгая сценическая, а затем и кинематографическая судьба. Парижский «Альбатрос» Немой кинематограф не знал границ. Актеры и режиссеры, ушедшие в эмиграцию, не только не затерялись вдали от родной земли, но и стали настоящими европейскими и мировыми кинозвездами. «Фильмы со знаменитыми русскими актерами Иваном Мозжухиным, Николаем Колиным, Валерием Инкижиновым шли во всем мире. Этих чудесных «немых актеров» знал мировой кинозритель, но... но только до первого говорящего фильма, то есть до 1931 года. Когда «великий немой» неожиданно заговорил, международные карьеры «немых» знаменитостей вместе с баснословными гонорарами, мировой рекламой и беспечной жизнью оборвались. Утешением могло служить, что такую же судьбу разделил «сам» Чарли Чаплин». Но в середине 1920-х в Париже у наших соотечественников были даже собственные киностудии, успешно конкурировавшие с французскими и немецкими. Успеха достигло «Товарищество И. Ермольева», созданное в Ростове-на-Дону в 1915 году, в Гражданскую перебравшееся в Ялту и успевшее до эмиграции снять свыше ста фильмов. Иосиф Ермольев не потерялся и в Париже – арендовал павильон у фирмы «Братьев Пате», переименовал товарищество в кинофирму «Альбатрос» и стал снимать «интернационализированные» ленты, «и в этом отношении достиг за сравнительно короткое время самых блестящих результатов, не гоняясь за модными, так называемыми «американскими» фильмами с трюками, детективами и тому подобным». Пьеса Дюма с ролью, словно специально написанной для прославленного Ивана Мозжухина, просто просилась на экран. Триумф «Кина», снятого режиссером Александром Волковым, был феноменальным. Русский Кин Берлинская газета «Руль» не скупилась на похвалы: «Из всего виденного до сих пор в кинематографе новая фильма «Альбатроса» – «Кин» наиболее близко подходит к этому идеалу. Нет другой фильмы, в которой мелодраматический сюжет, правда, очень благодарный, но очень уж и рискованный, – был бы трактован с таким исключительным благородством, простотой и какою-то поражающей скромностью. Ни одного момента, ни одного штриха, где бы актер или режиссер на мгновение прельстился бы заманчивой возможностью показать себя. В центре пьесы – И. И. Мозжухин в роли Кина. Вся роль трактована им совершенно по-новому – сильно, ярко и необычайно сдержанно. Но есть моменты – совершенно незабываемые – их несколько. Особенно незабываема сцена, когда суфлер приходит к Кину и рассказывает ему о том, что цветы, посланные им любимой женщине, вызвали насмешку и оказались растоптанными и смятыми копытами лошадей и колесами ее кареты. На лице, в глазах артиста читаешь всю эту сцену. Весь состав исполнителей в этой фильме подобран исключительно удачно. Великолепна в ней Н. А. Лисонко, тонкая, изящная и благородная артистка; совершенно замечателен Колин, который вносит в каждую свою роль благородный, сдержанный юмор; очень хороши несколько англичан, участвующих в пьесе. Постановка фильмы, сделанная А. А. Волковым, даст целый ряд замечательных эффектов, и каждый из них применен с такой личной скромностью и благородством, которые бывают только у больших артистов. Но то, что дает этой фильме И. И. Мозжухин, является совершенно непревзойденным во всем, что было создано кинематографами до настоящего времени». Nichevo Звезда Мозжухина недолго сияла на мировом кинонебосклоне. Его карьеру погубил Голливуд, контракт с которым оказался неудачным. Актер вернулся в Европу, но успех «Кина» повторить не удалось. Последний фильм, где ему довелось сняться в эпизодической роли, носил символическое название – «Nichevo». Русский актер на пять лет пережил своего героя, на которого был так похож. «Мозжухин, краса и гордость русского кино, снимался без передышки, гонорары имел аховые, а на похороны собирали деньги по подписке». Забытый Колин Судьба великих актеров переменчива В российском дореволюционном кино он не снимался – запрещал Станиславский, не признававший кино настоящим искусством. А Николай Федорович Колин был выходцем из мхатовской школы, не мыслил себя вне сцены и не решался нарушить запрет своего наставника. Все изменилось, когда пришлось в 1920 году покинуть советскую Россию и перебраться во Францию, где вовсю кипела кинематографическая жизнь и где он с его изумительным драматическим талантом явно пришелся ко двору. «Альбатрос» стал на какое-то время надежным пристанищем – один фильм сменялся другим. Вместе с Мозжухиным он стал настоящей европейской звездой. О нем восторженно писал Александр Куприн: «Что сказать о Колине? Колин есть Колин. Огромный артист о многих гранях, и ему покамест – тесно. Когда же мы увидим Колина в пьесе, специально для него сделанной? Посмотрите, как его горячо полюбила французская публика: «V`la mon Kolin!» – приветствует его в скромных киноящиках Батиньоля и Бильянкура серая, но теплая публика». В фильме «Кин» Николай Колин составил великолепную пару Ивану Мозжухину, а моментами и переигрывал его. Колин прожил долгую жизнь, снялся во многих фильмах, но судьба не подарила ему счастливой старости. У него, как и Мозжухина, деньги в руках не держались, и он сильно нуждался. В мемуарах он так описал свою кинокарьеру: «Мой жизненный монтаж тоже был сделан плохим сценаристом. Бум! Трах! Бах! Фейерверк на весь Париж. Потом говорящий фильм, который нас всех по башкам... Да, Париж... Париж – город сверхъестественный. Прожил в нем почти 20 лет, сжился с ним, полюбил его всеми фибрами души. Здесь начиналась и кончилась моя кинематографическая карьера (немой фильм). Достиг высот необычайных и с приходом говорящего фильма тихо спустился вниз. Сказка кончилась».
