Не те пять уроков режиссуры которые Вы ждете

Аллилуйя. Возрадуйтесь же, синефилы и синеасты, наконец-то в России изданы заметки и афоризмы Робера Брессона. Одного из величайших режиссёров французского и мирового кино. Очень высоко ценимого, например, Тарковским, который до какой-то степени был вдохновлён его эстетикой. Книга заметок. То есть жанр довольно редкий. Заметим, кстати говоря, что-то же издательство (название которого отсылает нас к фильму «Гражданин Кейн», а далее… только ничтожное количество людей знает, к чему именно оно отсылает…) публикует в этой же серии ещё и замечательную книгу интервью мастера. Так вот заметки. Мы живём во времена, когда за наше внимание борются тексты с заголовками: Десять принципов почти счастливой жизни. Семь советов, как правильно испытывать оргазм. Пять золотых правил всего лучшего. Три главных слова из трех букв… Это странно признавать, но когда-то кино обладало достаточным зарядом авторства, чтобы режиссёр был всерьёз художником. Чтобы его высказывания имели ценность сами по себе. Как афоризмы. Брессон не скрывает, а подчёркивает свою любовь к Монтеню и Паскалю, и понятно — откуда именно растут ноги такого жанра. Ноги растут из католического экзистенциализма. Простите уж умные слова. Это прекрасная книга. Своего рода философия по краям киноплёнки. О чём? О чём угодно. О ненависти к «системе звёзд» в Голливуде, а Брессон был одним из самых знаменитых противников «профессиональных актёров», он снимал почти исключительно только «натурщиков». О непреодолимой разнице между театром и кино, хотя сейчас, во времена повального промискуитета жанров и видов искусств, это звучит довольно наивно, вообще о жизни, о профессии… Не лишённая изящества французской словесности, но лишенная всякой позы — эта книжка позволит вам оценить не только образ мысли режиссёра, но и погрузиться в атмосферу того времени. Менее циничного и коммерческого. Вроде бы. Поскольку принято цитировать книжки, когда их рецензируешь, то пару цитат. Начнём прямиком с первой страницы: «Чем большими средствами располагаешь, тем менее способен правильно ими распорядиться». Здесь ещё не имелось в виду осваивание бюджетных средств, вероятно, как в отечественном кино. А всё-таки творческие средства. Или чуть позже, настолько важное, что написано большими буквами: «НЕ ПОСТАНОВЩИК В ТЕАТРЕ, И НЕ СИНЕАСТ. ЗАБУДЬ, ЧТО СНИМАЕШЬ ФИЛЬМ». Или. Для нас, стареющих молодых художников, казалось бы, оптимистичное. Даже чересчур: «Будущее кинематографа принадлежит породе молодых одиночек, снимающих на последние гроши и не попадающихся в ловушки профессиональной материальной рутины». «Приучить зрителя угадывать целое, когда показываешь лишь часть. Заставить угадывать. Пробудить желание угадывать». У вас пробуждается? У меня вполне. Конечно, это менее всего книга кулинарных рецептов, а если и рецептов — то алхимических. Именно угадывать целое интересно, когда читаешь разрозненные (иногда не так уж и причёсанные) заметки, которые отражают творческий процесс. Сомнения. Озарения. Метод. Какие фильмы снимал мастер? Какие бы ни снимал — они в меру скучные, глубоко созерцательные, безупречные по ритму и стилю (в понимании художника). Внутри может быть любая история, от истории самоубийства девушки до истории карманника или злоключений заключённого или сельского священника, который пытается выяснить свои отношения с Богом, или Орлеанской девственницы, которая пытается сделать то же самое, но иным способом, или даже мучительной жизни обреченного на смерть (как мы все) ослика… Все мы немножко ослики. И, право слово, когда сталкиваешься с таким высоким уровнем духовного напряжения, то чувствуешь себя ослом даже больше, чем нужно. Почти все фильмы Брессона скорее «как», чем «про что». В сущности, он подчёркивает важность и конечную ценность киноязыка. Трудноформулируемой субстанции кино, в которую входят монтаж и ритм, столкновение образов и фактур. Проступающая реальность в этом мире кинотеней. Тем интересней, когда можно совмещать кино с размышлениями мастера о нём в словах. Примечательная книга. Что касается меня лично, то для меня, пожалуй, подобные «окраинные» книжные жанры: дневники, мемуары, заметки, неоконченное etc — кажутся в последнее время самыми интересными. Они и дают «понимание жизни». Особенно в случаях интеллектуалов, к которым я себя пытаюсь причислять. Это живое отображение творческого процесса. Вы можете посмотреть кино, а потом почитать, что думал в это время его автор. Клише про «творческую лабораторию» здесь вполне уместно. Сложно представить себе, что мы читаем дневники режиссёра какого-нибудь телевизионного сериала и при этом воспринимаем это как духовный поиск. А здесь вполне себе. В случае гения мы можем хотя бы чуть-чуть «подглядеть» в замочную скважину, как он воспринимает мир. Выучить его любимые фразы и шутки, запомнить мысли, вообразить себя на одной с ним площадке. Ходить в его шляпе. Для многих такие книжки могут стать недорогой киношколой, или (хотя бы) школой зрителя и мыслителя о кино. А если к имени Робера Брессона добавить Картье-Брессона, то с этими двумя Брессонами вы прослывёте интеллектуалом на любой коктейльной богемной вечеринке. Я вот пытаюсь. Пока безуспешно.