Сергей Калугин: Во мне живет маленький мальчик, верящий в чудо

В воскресенье, 9 апреля, культовому столичному музыканту, поэту и философу от гитары Сергею Калугину, идейному вдохновителю одной из самых самобытных команд отечественного рока – «Оргии праведников» - исполняется 50 лет. Перед тем, как окончательно перейти, по его собственным словам, из категории «мальчик» в категорию «молодой человек», Сергей рассказал корреспонденту «Вечерки» о собственном ощущении времени, самом важном решении в своей жизни и главной проблеме музыки в России. Легенда про эльфов и танцы на горе - Сергей, 50 лет считается датой серьезной. Что она значит для тебя самого? - Ощущения, признаться, бредовые. Чтобы было понятно, о чём я – вот, например, между детством, юностью и зрелыми годами моего отца, лежала целая пропасть.Отец рос в сталинскую эпоху, его детство пришлось на войну. Это была своя, особая цивилизация с собственными правилами, укладом, модой. Потом были Хрущев, Брежнев. Абсолютно разные времена, разные состояния страны, общества и мира в целом. Тогда существовали четко очерченные понятия: ребенок, молодой человек, взрослый. А потом революция хиппи 1968 года уничтожила рамки и границы. И сейчас я вижу, что в принципе мир, в котором я был молодым человеком, никак не отличается от мира, в котором я живу сейчас. Гаджеты добавились , вот и вся разница. Как в мои 14 лет я слушал «AC/DC», так они играют и сейчас. Музыка – одна и та же, мода – примерно одна и та же. Понятно, что нечто меняется, но изменение это не качественное, не структурное. - Выходит, для тебя время остановилось? - Я вспоминаю, как сижу на полу и клепаю себе ошейник с шипами, слушаю «АС/DC» и… внезапно проходит 30 лет. Точно такой же ошейник у меня сейчас в шкафу валяется, только теперь их в магазине купить можно. И у меня безумное ощущение той самой ирландской легенды про танцы с эльфами на горе. Человек поднялся на вершину, проплясал одну ночь, а когда спустился, оказалось, что он глубокий старик и все, кого он знал, уже умерли. Я подхожу к зеркалу и не узнаю человека, который смотрит на меня, потому что это не я, а мой отец. А я сам каким был, таким и остался. Диковато. - Как ты сумел сохранить это ощущение молодости? - Нужно сказать спасибо рок-н-роллу, потому что это искусство вечной юности. И смотрю я на Мика Джаггера (британский рок-музыкант, вокалист легендарной группы The Rolling Stones, 73 года – прим. «ВМ») и понимаю: еще лет 20, дай Бог, этой вечной юности в запасе есть. А мир при этом в сути своей не изменится. - А, может быть, это не мир всему причиной, а ты сам не захотел взрослеть? - Интересная вещь произошла со всем нашим поколением. Не могу сказать, что мы отказались мудреть, но входить в какие-то состояния, так или иначе связанные с взрослым миром, не захотели, как и те, кто пришел вслед за нами. Иногда попадаются наши, ставшие условно взрослыми. Как правило, они уходили в политику. Но этот эффект сохраняется ровно до того момента, пока они не снимут пиджак, не врубят тех же "AC/DC". Мы в очень игровом мире живем, где в результате время схлопывается. Тридцать лет прошли, а куда они ушли? Что произошло? Лучше всего об этом сказала одна моя знакомая: «Как? Уже все?». Тот самый домик друзей - Ты говоришь, что в вашем фан-клубе состоят не поклонники, а ваши друзья. Поясни, пожалуйста, ведь друг - это очень сильное слово. - Это еще какие наши друзья. Серьезно. Во-первых, есть ядро фан-клуба - человек 30, но это очень серьёзные пассажиры .В фан-клубе есть люди, чьи профессии связаны с продвижением различных проектов,у нас нет на зарплате PR-отдела, вот они по собственной инициативе выполняют эти функции. Вплоть до того, что собственные деньги вкладывают в развитие группы. - Это ты про краудфандинг (объединение средств одних людей для поддержания усилий других людей, например, поклонники финансово помогают группе выпустить альбом, приобретая некие лоты, выставленные командой в интернете - прим. "ВМ")? - Не совсем. Тут другое дело. Люди из этого клубного костяка в свое время собрали 50 тысяч, чтобы отправить нас в Германию. Они вкладывают деньги в блоги в интернете, покупают какие-то рекламные площадки. Мы ничего этого не делаем. Это все они, по собственной инициативе. И если бы их не было, то и народу на наших концертах было бы сильно меньше. В некотором роде, когда фан-клуб стал функционировать в таком масштабе, случился революционный скачок. Мы начали превращаться в факт масс-медиа. И это заслуга именно наших друзей. У нас у самих в этом плане кишка была тонка. - Кстати, а после вашего успешного краудфандинга (за три дна на выпуск нового альбома было собрано более миллиона рублей - "Вечерка") ваше положение в глазах тех же организаторов концертов сильно изменилось? - Естественно. После такого, достаточно пальцем тыкнуть в получившийся результат, чтобы ответить на вопрос: на каком языке с нами разговаривать. Молниеносно изменилась интонация клубов, различных профессионалов в нашем деле. Стало понятно, чья спина шире. Кстати, зачастую люди со стороны приходят и начинают задавать наивные вопросы про продюсеров, тур-менеджеров, туры, агентства. Ребята, очнитесь! Нет у нас в стране ничего такого. Не существует в России рок-индустрии, как в Америке. Все приходится делать самому, как сказал Зорг в фильме "Пятый элемент". - Но существуют же все-таки различные агентства. Они не хотели с вами сотрудничать? - Дело не в этом. У нас остатки иллюзий на эту тему исчезли, когда мы пошли на встречу с чуть ли не самым известным в рок-н-ролле российским пиар-агентством. Мы шли и, несмотря на то, что мы уже давно взрослые дяди, как-то на рефлексе и по-привычке себя ощущали мальчиками в коротких штанишках. Мы готовили речь: "Здравствуйте, мы "Оргия праведников". Помогите нам, пожалуйста". Но стоило нам туда прийти, как президент этого агентства выбежал к нам навстречу со словами: "О! Это же "Оргия праведников"! Помогите нам, пожалуйста!". После этого мы поняли, все: искать негде и некого. Мы сами за эти годы стали силой, превышающей все мощности, которые есть в российском варианте этого бизнеса. По крайней мере для групп второй полны, родившихся и живущих в немую эпоху.