Почему "Русские сезоны" — главное, чем может гордиться российская мода
Сегодня исполняется 145 лет со дня рождения Сергея Дягилева, с именем которого связан последний предреволюционный взлет русского искусства и русской моды. Дело было ровно столетие назад, когда бывший издатель журнала «Мир искусства» в канун революционных событий 1905 года основал театральную компанию "Русские сезоны". Целых 20 лет - с 1908 по 1929 год - она гремела на всю Европу. Будучи талантливым организатором, или, говоря современным языком, продюсером, Дягилев обладал редким чутьем на таланты и объединил в своей театральной компании такие имена, как Михаил Фокин, Вацлав Нижинский, Тамара Карсавина, Ида Рубинштейн, Анна Павлова, Игорь Стравинский, Леон Бакст, Александр Бенуа, Николай Рерих... - это тот случай, когда легендарные величины просто не поддаются исчислению. Даже Коко Шанель мечтала стать частью этого дягилевского круга. "Русские сезоны" стали для парижан эстетической революцией. Их поразил не только революционно новый подход к хореографии с феноменальной природной энергетикой: избалованную парижскую аудиторию покорила и пышная восточная декоративность спектаклей. Все работавшие с Дягилевым художники в одночасье стали звездами вместе с великими танцовщиками. Парижские театры не сотрудничали с выдающимися художниками, а у Дягилева художник вышел на авансцену и стал диктовать эстетику не только сценической картинки, но и современного образа жизни. Он способствовал изменению реальной жизни женщины, освободил ее тело от корсета и предоставил ей большую подвижность. Фотограф Сесил Битон даже писал, что "после спектаклей на следующее утро каждый обнаружил себя в городе, утопающем в роскоши Востока, в струящихся и ярких нарядах, которые отражали новую и быструю поступь современной жизни". "Русские балеты" сыграли значительную роль в популяризации русской культуры в Европе и способствовали установлению моды на все русское. Супруга короля Великобритании Георга VI выходила замуж в платье по мотивам русских фольклорных традиций. Поль Пуаре, хоть и открещивался в мемуарах от влияния Бакста, но ориентальный эротизм с блестящими шароварами, обнаженными телами, тюрбанами и взрывами яркого цвета, забрал со сцены Дягилева. Через год после «Шехеразады», в июне 1911 года, Пуаре даже устроил в своем парижском особняке бал-маскарад под названием «Тысяча и две ночи», где все, вплоть до одежды слуг, фонтанов и фейерверков, было стилизовано под знойный Восток. Уже через два месяца он пригласил гостей на показ, где продемонстрировал гаремные шальвары и тюрбаны, которые тут же вошли в гардероб парижанок. В 1913 году на премьере дягилевской «Весны священной» все дамы в зале Театра Елисейских Полей качали перьями на тюрбанах, а Хелена Рубинштейн даже призналась, что после посещения одного из балетов Дягилева, едва вернувшись домой, сменила все убранство дома на яркие восточные драпировки. Как Дягилев нашел ключ к сердцу Европы? Тут все просто и гениально. Европейцы всегда восхищались Востоком - так они называли весь остальной мир. В Европе конца XIX века интерес к экзотическому Востоку разгорелся с новой силой. Но, как писал рецензент французской газеты Le Figaro, «… любовь к восточному искусству была завезена в Париж из России через балет, музыку и декорации…». На сцене были русские, но в их исполнении звучали азиатские напевы, а перед зрителями высились пирамиды египетских фараонов и гаремы персидских султанов. Произошло соединение Запада и Востока. Что же так тронуло зрителей? Большинство европейцев и тогда, как, впрочем, и сейчас, считали Россию частью Востока. На контрасте же с Востоком Россия, безоговорочно, западная страна. Сама же Россия на протяжении всей своей истории решает фундаментальный вопрос: Запад мы или Восток. Тут - самое главное. Сюжеты большинства постановок "Русских балетов" разворачивались в землях, которые являлись местом столкновения русских с Востоком: в Персии, на Кавказе, в Центральной Азии и в Турции. Эти цивилизации оказали самое глубокое влияние на развитие той культуры, в которой русские находили свою самобытность. Более того, пока Бакст придумывал костюмы к "Шехеразаде", русские войска участвовали в кровавой контрреволюции в Персии. Так что балеты Дягилева стали вполне себе воплощением русской мечты быть азиатской колониальной империей наравне с Великобританией и Францией. Подобно тому, как британцы и французы отыскивали экзотику в африканской и азиатской культурах, русские присваивали себе чужие культуры, создавая собственную их интерпретацию, и экспортировали свои колониальные фантазии в Европу, где находили благодарную аудиторию, которой это было близко и понятно. Зачем все это знать всем неравнодушным к судьбе российcкой моды, которая вот уже сто лет носится с поиском своего пути? Затем, чтобы не забывать: однажды этот самый путь уже был найден. Гений Дягилева в том, что он понял: культурная роль России - быть посредником между Востоком и Западом, именно потому, что Россия - одновременно и Азия, и Европа. И именно это позволило России сто лет назад занять место в ряду главных модных держав мира. До "Русских сезонов" аналогичным триумфом в моде Россия могла похвастаться разве что в пору триумфа над Наполеоном. Символично, но и следующий после "Русских сезонов" мировой всплеск к русским именам случился сто лет спустя, когда все потеряли голову от сиротской постсоветской эстетики Гоши Рубчинского и Демны Гвасалии. Если взлеты русской моды продолжат происходить с той же периодичностью, то следующего ее триумфа мы с вами уже не застанем. Так что, если вы не из поклонников Гоши, рекомендуем срочно передумать. Больше возможности восхищаться русской модой хором со всем миром на ваш век может уже не выпасть.
