Илья Резник: «С протянутой рукой хожу, но не отчаиваюсь»

В преддверии своего дня рождения Илья Резник рассказал корреспонденту «Известий» Виктории Крутинь о нелегком творческом пути, собственном детском ансамбле и о том, почему сейчас известный поэт испытывает трудности не только с финансами, но и с общением. — Расскажите, чем занимаетесь в последнее время и как сейчас обстоят дела в вашем ансамбле? — Когда-то в Ленинграде я руководил детским и студенческим театром на Васильевском острове, с Раймондом Паулсом мы написали «Бабушку рядышком с дедушкой», «Алфавит» для «Кукушечки». Потом писал песни для «Домисольки» и «Непосед». В 2011 году мой друг генерал армии, Герой России Владимир Проничев попросил создать ансамбль для детей сотрудников Погранслужбы ФСБ РФ. Мы с супругой занимались им три года. А в прошлом году самый близкий и родной человек нашей семьи — Лейла Адамян предложила создать нам свой детский театр. Как говорится, чего хочет женщина, того хочет Бог. Так появился ансамбль, музыкальный театр «Маленькая страна», где у нас сегодня около 90 человек детей. Мы как одна большая семья. Дети у нас из многодетных и малообеспеченных семей. Мы их очень любим, каждого поздравляем с днем рождения, покупаем подарки. Воспитываем дух патриотизма: поем «Гимн русскому языку», «Служить России», «Царевна Родина», «Наша армия», «Мы вместе» и другие. — А как часто гастролируете? Или в основном выступаете в столице? — Мы никуда особо не ездим — возможности нет. Дорого это всё. Для нас это своего рода благотворительность. У меня есть такая песня «Счастливые нищие». Так вот, мы, наверное, счастливые нищие. Такая доля, к сожалению. Но недавно нас пригласили выступить в Краснодарском крае. Пригласивший нас бизнесмен, конечно, предоставил хорошие условия для проживания — всем понравилось. Мы приехали с детьми, дали большой концерт, все были счастливы. Потом я даже успел съездить на открытие детского дома вместе с губернатором Краснодарского края, который пригласил меня с большой авторской программой в Краснодар на Международный день защиты детей. А в качестве гонорара за наши многочисленные выступления тот человек решил сделать мне подарок: «Вот машина для тебя. Сядь, посмотри. Через неделю она будет в Москве». Я сел в эту машину, красивая, у меня такой никогда не было. Ну, думаю: «Вот настоящий меценат, благотворитель!». Мне никогда ничего такого не дарили. В итоге это было спущено на тормозах. Кода мы ему позвонили, он сказал, что машина нужна ему самому и денег тоже нет. Как говорят на простом языке — он меня кинул. Видимо, 1 июня Краснодар не увидит нас, а жаль. — А вы никому об этом не говорили? Может, нужно было обратиться к губернатору? — Нет, я не собираюсь жаловаться. Мне просто плюнули в лицо накануне дня рождения, проявили неуважение к творческой личности. Унизили, показав эту машину как игрушку. Но знаете, главное, что у нас счастливые дети. Мы выступаем в Кремле, поем песни, читаем стихи, басни. Я провожу мастер-классы по художественному чтению, актерскому мастерству, сочиняю детям упражнения-скороговорки. И это многих, наверное, раздражает. Потому что сейчас в России большинство детских коллективов коммерциализированы. А наш проект вот в этом году вообще лишили субсидий. Но мы, конечно, держимся. Сейчас еле-еле набираем какие-то деньги, чтобы преподавателям платить зарплату. Жаль только детей. Они верят в нас, и мы не имеем права их огорчать. — Государство вам как-то помогает? — У нас коллектив негосударственный и некоммерческий. Но нас поддерживают морально наши поклонники, зрители, приходят на концерты. Мы чувствуем теплоту и их любовь. В этом году Министерство образования выделило для наших детей путевки в «Артек». Это такой подарок! Вообще я много раз обращался за помощью. Недавно написал письмо одному из членов Совета Федерации, потому что он был на моем концерте и ему очень понравилось. Но в ответ пришла такая фраза: «Сейчас благотворительностью не имеем возможности заниматься». Такое общество у нас, к сожалению. — Еще слышала, что у вас проблемы с Российским авторским обществом… — Российское авторское общество сейчас реорганизовано. Бывший председатель РАО Федотов почти год находится в СИЗО. Недавно у нас было заседание нового совета и Дмитриев (Максим Дмитриев — председатель РАО. — «Известия») зачитал результаты аудита — абсолютно чудовищные. Чудовищные размеры воровства. В бюджете образовалась дыра, авторам недоплачено около 2 млрд рублей. — И вы, наверное, в их числе? — Ну, конечно. Я при старом руководителе за свои хиты — «Маэстро», «Яблони в цвету», «Старинные часы», «Странник», «Скрипач на крыше» — получал 30 тыс. рублей в месяц. И тогда в знак протеста я решил выйти из организации. И три года вообще ни копейки не получал. Сейчас мы живем в съемном доме, а платить уже нечем. С гонорарами тоже тяжело, потому что заказов нет. Сейчас и у наших звезд кассовых концертов почти нет. Но они умеют зарабатывать деньги: у кого линия парфюмерная, у кого казино, караоке, у кого сеть каких-то там предприятий по изготовлению ящиков деревянных. У меня ничего этого нет. Может, воспитание такое, может, потому, что я блокадный ребенок. А может, просто не умею зарабатывать деньги. — Откуда же берете силы творить и учить детей музыке? — Я счастлив, потому что пишу. Это сложно в такое время, но я не отчаиваюсь. Вот сейчас у меня выходит очередная книга для детей — «Тяпа не хочет быть клоуном». Для души мне этого достаточно. По-другому уже не могу. Знаете, недавно встретил одного высокопоставленного чиновника, говорю ему: «Мы вам написали письмо с просьбой помочь программе «Служить России». Он похлопал меня по плечу и отвечает: «Илюша, денег нет. С Украиной проблема. Нефть падает в цене». А у меня пенсия 10 500 рублей. Это при том, что я житель блокадного города. При том, что у меня орден «За заслуги перед Отечеством», а еще я народный артист России. Но я не стал ему ничего говорить. А что я могу сказать? — В это даже сложно поверить. Может, нам нужно как-то по-другому воспитывать современное поколение, чтобы потом они такого не допускали? С уважением относились к великим авторам и любили свою родину? — На фоне нашего маленького островка я понял, что всё зависит от личности. От ее воспитания, семьи и нравственных принципов. Но и, конечно, от СМИ, государства, в котором растут наши дети и молодежь. И должны быть подвижники, конечно. Вот мы, наверное, подвижники. Не дай бог, чтобы сейчас я выглядел просителем или нищим. Но когда меня спрашивают: «Вы как живете, Илья Рахмиэлевич?». А я говорю: «С протянутой рукой хожу, но я не отчаиваюсь. Я оптимист. Год прожил в блокадном Ленинграде».