Театр Руставели, Исай Питоев и приют химер

Знал бы английский классик о том, сколь точно и выразительно передает сказанная им некогда фраза характер проживающих в Грузии людей. Можно сказать, что в Грузии истину о том, что "Вся наша жизнь — игра, а люди в ней – актеры", люди усваивают чуть ли с колыбели. Эта такая хрестоматийная и органическая форма существования. Отсюда такое множество театральных студий, подвалов и экспериментальных сцен. Ну, где, скажите на милость, как не в Грузии, где живет одна из самых артистичных наций в мире, прикажете успешно процветать такому количеству театральных подмостков?! В грузинской столице театров не просто много, их очень много. Но самый главных из них — грузинский государственный академический театр имени Шота Руставели. Он и по внешним параметрам абсолютный лидер. Лишним подтверждением тому служит барельеф головы льва на массивных входных дверях театра с кольцом, продетым ему в пасть. Царь зверей, он и есть царь. "Голова льва" в прошлом нередко использовалась в украшении зданий и, как правило, содержала сакральный смысл. В разных культурах этот барельеф нес разную нагрузку, однако его основное значение все же – власть. Оформление зрительского зала в драматическом театре им. Шота Руставели Что же до здания, в котором расквартирован театр, то это самое царственное архитектурное строение на проспекте Руставели. Именно эту цель и преследовали его авторы — поразить воображение изящными формами и внушить благоговение перед оплотом служителей Мельпомены. Еще более захватывает дух от величия и роскоши внутреннего убранства. Сегодня это может показаться невероятным, но первые посетители театра даже жаловались на вычурность и выспренность интерьера. Впрочем, они также быстро перешли от упреков к похвалам. И очень быстро стали завсегдатаями этого театра. С чего начиналось театральное искусство История грузинского театра берет начало с античных времен. Доказательством тому служит множество обнаруженных артефактов. Существовали в Грузии и уличные театральные представления. Назывались они Берикаоба и Кееноба. Представления носили импровизационный характер, в основе действий лежали сценарии, сложившиеся ещё до XVII века. Возникновение Берикаоба связано с языческими празднествами изобилия и возрождения. Что же касается Кеиноба, то этот вид театральных представлений носил скорее протестный характер. Актеры разыгрывали разные эпизоды из грузинской истории, в которых высмеивали своих поработителей. К слову, сажали задом наперед на ишака Шах Аббаса и толкали его в грязную лужу. Театральное нашествие напоминало о реальных нападениях, которые совершали турки и персы на страну. В ходе Кеенобы шуточные захватчики также игровым образом свергались и начинались массовые гуляния. Тбилисский Государственный академический театр им. Шота Руставели Первый театр в Тифлисе решил построить наместник Российской империи на Кавказе Михаил Воронцов. В 1850 году в здании первой гимназии сыграли первый грузинский спектакль. Театр просуществовал всего шесть лет. И театральная жизнь в Тифлисе вновь смолкла, притом на долгие годы. Только благодаря активному содействию грузинских писателей Ильи Чавчавадзе, Акакия Церетели, Иване Мачабели и Ладо Месхишвили произошло его восстановление. Театральный сезон 1879 года открылся комедией Барбаре Джорджадзе "Что потеряла, что нашла". Время шло, театр рос, ширился, завоевывал аудиторию. Но оставался по-прежнему без помещения. Театралы-меценаты Щедрым меценатством Тифлис было не удивить. Зажиточных купцов, охотно жертвовавших средства на строительство собственного города, в XIX веке Тифлис помнит много, но вот любящих и преданных театральному искусству среди них — единицы. Точнее, городская память хранит всего одну такую фамилию. Это семья промышленников театралов Питоевых. Отцу семейства Егору Питоеву было пожаловано потомственное дворянство за крупные поставки продовольствия и обмундирования во время Крымской войны. У одного из самых богатых людей Тифлиса Егора Питоева было пятеро детей. Четверо мальчиков и одна девочка – Маргарита. Это имя в многодетном семействе, можно сказать, было знаковым. Маргаритой назвали своих дочерей и старший сын Егора Исай, и младший Иван. Стеснения в средствах эта большая семья никогда не испытывала, посему все дети получили блестящее европейское образование. Правда Исай, на котором, как на старшем из детей, лежало больше ответственности, остался в Тифлисе. И после смерти отца возглавил семейную нефтяную компанию. Вел дела умело, не убавляя, а множа и без того миллионное состояние. Впрочем, чем бы Исай Егорович ни занимался, его главной страстью оставался театр. Младший брат Иван Питоев, вернувшись из Парижа, активно включился в театральную жизнь страны. И со временем стал директором казенного оперного театра, нынешнего театра оперы и балета. А Исай лелеял мечту построить театр. Правда, воплощению его главной мечты предшествовали другие события. Театр занимал так много места в жизненном пространстве и мыслях Исая, что и супругу он выбрал из театральной среды. Ольга Станиславовна Маркс так же, как и ее супруг, была увлечена театром и была не просто его сподвижницей, а во многом и идейной вдохновительницей. Все началось с небольшой театральной труппы, которую Питоевы организовали у себя на дому, на улице Паскевича. Постановки театрального кружка вскоре стали пользоваться такой популярностью, что потребовалось преобразование кружка уже в Артистическое общество. Братья собрали сильнейшую театральную труппу. По их приглашению в Тифлис приезжали актриса Вера Комиссаржевская, певец Федор Шаляпин, композиторы Михаил Ипполитов-Иванов и Петр Чайковский. Масштабы театральной деятельности росли, и апартаментов, выделенных для этих нужд, уже не хватало. Вот тут-то Исай Егорович и осуществляет свою давнишнюю мечту и начинает строить на Головинском проспекте театр. Питоев покупает у городских властей участок земли, на котором в прошлом располагалось мусульманское кладбище, и привлекает к проекту знаменитых в то время архитекторов Корнелия Татищева и Александра Шимкевича. Буквально за три года строительство блистательного архитектурного творения в стиле позднего барокко завершилось. Артистическое общество справило новоселье уже в 1901 году. На строительство театра, на сцене которого впоследствии играли армянская, грузинская и русская театральные труппы, Питоевым было потрачено полтора миллиона рублей. У Исая Питоева было еще много грандиозных планов, связанных с театром. Но им не суждено было сбыться. Исай Питоев ушел из жизни в 1904 году. Потом к власти пришли большевики, и театральная семья Питовых покинула Тифлис, эмигрировав в Европу. В 1921 году театру присвоили звание Государственного театра драмы имени Шота Руставели. Здание Тифлисского артистического общества, отстроенного на деньги известного мецената Исая Питоева в 1901 году. Сегодня в этом здании расположен государственный академический драматический театр имени Шота Руставели Оплот несбыточных мечтаний Побывать в театре Руставели и не пройтись по залам богемного литературного кафе "Химериони" все равно, что приехать в Париж и не подняться на Эйфелеву башню. По мне, паломничество в это подземное царство — самая интересная часть путешествия по театру. Хотя бы потому, что погружение в него будит самые давнишние эмоции. Те самые, которые возникали, когда ты с компанией таких же, как и ты отпетых искателей приключений, лазил по подземельям в надежде найти там клад. Тбилисский Государственный академический театр им. Шота Руставели\: афиша у входа в здание Вояж по подземным лабиринтам, как и полагается, начинается с лестничного пролета. Мы не спеша ступаем по холодному и неприступному мрамору, стараясь создавать как можно меньше шума, дабы не тревожить сна обитающих тут химер. А вы думали, почему кафе называлось "Химериони"? По месту жительства мифических персонажей, олицетворявших несбыточные и неосуществимые мечты. Так окрестили место грузинские писатели и поэты, вкладывая в название, по всей видимости, недюжий смысл. Наше погружение в начало XX века, похоже, закончилось. Мы у цели, на глубине одного театрального этажа, проще говоря, прямо под театром, в арт-кафе "Химериони". Подземный комплекс представляет собой множество соединенных между собой полукруглых куполов, поддерживаемых основательными колоннами. Почти на каждой из колонн фрески с изображением персонажей в образах химер. В каждом полукупольном помещении по одному тускло мерцающему фонарю. Бывает, освещение раздвигает пространство, увеличивая зрительно площадь. И тесные коробки превращаются в гигантские апартаменты. А в данном случае как раз наоборот. Томно разливающийся, желтый свет будто придвигает стены и создает уют. Хочется свернуться калачиком где-нибудь, тут же, и просто вслушиваться в тишину. Но, вместо этого мы медленно движемся вперед. Негоже отзываться на мимолетные порывы души, когда за каждым поворотом ждут открытия. Рисунки и фрески на стенах внутренних помещений в театре Руставели Первой на пути нашего следования по закоулкам истории попадается фреска с изображением лягушек. По сюжету картины, земноводные и вовсе не земноводные, а представители высшего общества, убивающие время в болтовне. Но это, пожалуй, единственная фреска из всех представленных тут, с аллегорическим подтекстом. Следующий сохранившийся фрагмент из оперы "Абесалом и Этери" выполнен грузинским художником Мосе Тоидзе, есть тут на стенах и росписи сына Ираклия Тоидзе, который прославился в дальнейшем как автор военных плакатов. Помните знаменитый плакат времен Великой Отечественной "Родина-мать зовет"? Так это он – Ираклий Моисеевич Тоидзе. Работу над "Родиной" художник начал в момент сообщения Совинформбюро 22 июня 1941 года. Позировала для образа Родины-матери жена художника — Тамара Теодоровна. Рисунки и фрески на стенах внутренних помещений в театре Руставели Дальше фрески известных грузинских художников Ладо Гудиашвили и Давида Какабадзе, настенные надписи, оставленные забежавшими в кафе на огонек или новую рифму тогдашними посетителями. И, конечно же, работы известного российского художника Сергея Судейкина, коих в этих залах предостаточно. Но, пожалуй, главная жемчужина "Химериона" — неаполитанский зал с заливом, колоннами Помпеи и легким дымком, поднимающимся из кратера Везувия. Должно быть, над восстановлением этого зала реставраторы корпели дольше всего. Фигуры в холле тбилисского драматического театра им. Шота Руставели Возрождать из пепла "Химериони" начали в 1983-ом. Реставратор Амиран Гоглидзе приступил к работе, даже не надеясь на успех предприятия. Большевистские функционеры после прихода к власти решили наказать "Химерион" за некогда царившее в этих стенах творческое вольнодумие и закрасили эти стены краской. Притом не поленились и покрыли фрески девятью слоями краски. Это, чтобы уж наверняка, контрольным выстрелом. А фрески возьми да выживи. Правда, не все, а всего 44, остальные 44 спасти не удалось. Рисунки и фрески на стенах внутренних помещений в театре Руставели Самым же важным открытием для меня стал факт, что "Химериони" помимо того, что является сокровищницей художественных ценностей, представляется и драгоценным ларцом, в котором хранятся истории разных людей, вроде бы не имеющих ничего общего, но связанных между собой именно "Химериони". Рисунки и фрески на стенах внутренних помещений в театре Руставели Ларец драгоценных историй Итак. Начало XX столетия. В театре, построенном Исаем Питоевым для Артистического общества, уже несколько лет вовсю идут спектакли. Люди, встречаясь на улице, приветствуют друг друга и спрашивают, а какой спектакль идет этим вечером в театре. Каким бы странным это ни показалось сегодня, но подземный этаж театра использовался в качестве столовой для бедняков. Содержал эту богадельню некий Бондаренко. Позже на смену столовой пришел ресторан, а потом помещение и вовсе решили отдать "Голубым рогам". Так называлась литературная группа грузинских символистов, которую основал в 1915 году в Кутаиси грузинский поэт и писатель Паоло Яшвли. В это богемное объединение входили Тициан Табидзе, Георгий Леонидзе, Григол Робакидзе, Серго Клдиашвили и другие. То было общество мятежных духов, не переносящих серости бытия. Они переехали из Кутаиси в Тбилиси, а места сбора у этого богемного общества не было. Время было примечательное. Революция уже свершилась. И люди, не желавшие прогибаться под новую систему и другую действительность, активно эмигрировали на Запад. Уезжали из большевистской страны часто через Грузию, и отсюда уже подавались в Турцию. Вот таким же образом, проездом оказался в Грузии в апреле 1919-го и известный художник Сергей Судейкин. Он собирался эмигрировать в Европу из Батуми. Художник приехал в Грузию с супругой актрисой театра и кино, художницей прикладного искусства Верой Лури (урожденной Боссе). Актриса познакомилась с художником в театре. И настолько полюбила Сергея, что бросила ради него карьеру и переехала к нему в Петербург. В 1918 году они регистрируют свои отношения в Крыму, а уже через год приезжают в Тифлис. Судейкин прибыл в Тифлис больным и немощным. Грузинское общество писателей встретило его тепло. Позаботилось о нем, выходило, и создало ему все условия для занятий творчеством. Поэты устроили ему выставку и предложили расписать арт-кафе. Сергей Судейкин согласился. Через год супруги эмигрировали во Францию, путь их лежал из Батума через Марсель в Париж. Внутренее убранство государственного драматического театра им. Шота Руставели В 1921 супруга Судейкина Вера знакомится с композитором Игорем Стравинским и уходит от Сергея Судейкина. Художник эмигрирует в Америку один, Вера же остается с композитором в Париже. Замолкает богемная жизнь и в расписанном Судейкиным "Химериони". Еще недавно в этих просторных залах проходили вечера, обсуждения, зачитывались новые поэмы. В середине кафе возвышалась небольшое сцена, с которой литераторы зачитывали свои творения. Был среди декламирующих и русский классик Сергей Есенин. А сегодня поселилось безмолвие… В 1949 году театр полностью сгорел. Нетронутым остался лишь фасад. И каким бы невероятным это ни показалось, но ровно за год по приказу Генералиссимуса театр был полностью восстановлен. Театр восстанавливала страна, которая только пережила войну. К восстановлению же "Химериони" приступили лишь в начале 80-х годов. Внутренее убранство государственного драматического театра им. Шота Руставели Наша встреча с химерами приблизилась к логическому завершению. Последнее, на что падает взгляд – это звездная россыпь в купольных помещениях "Химериони". Совсем как в "Тысяче и одной ночи". И тут начинает казаться, что все увиденное и услышанное — всего лишь часть сказочного сновидения, которое может исчезнуть вместе с твоим пробуждением.