Театр берет верх над кино

На днях художественный руководитель театра «Модерн» Юрий Грымов высказал мнение, что «кинематограф сделал все возможное, чтобы испугать думающего зрителя». «А эти люди никуда не делись», - уверен он.И вправду, последние пару лет в Москве можно наблюдать, как активность ценителей разного рода художественных ценностей (от музейных выставок до театров и уличных представлений) непрестанно возрастает. Если обыватели в защиту этого факта апеллируют к ставшим уже традиционным многометровым очередям на выставку шедевров в Третьяковку, то специалисты, конечно, к статистике. А она, увы, не комплиментарна к кино. В феврале ВЦИОМ в исследовании «Культурный фронт: запросы и возможности» опубликовал любопытные цифры, согласно которым в кино если и ходят чаще, чем в театр (45 процентов против 21-го), то удовлетворение от увиденного получают реже. Так, только 39 процентам из ходоков в кино просмотренный фильм показался интересным, а вот спектакль понравился 41 проценту из числа посетивших театр. И это уже не шутки. Громкая премьера минувшего декабря фильм-фэнтези «Дед Мороз. Битва магов» при бюджете в 180 миллионов рублей, данных государством на безвозвратной основе, собрала только 126 миллионов. Да что там: «Почти все фильмы, выпущенные в нашей стране в 2016 году, включая картины, на которые выделялись государственные деньги, не окупили расходов на свое производство», - заявила глава «Роскино» Екатерина Мцитуридзе. И среди них не только фэнтези. Есть триллер «Дама пик», который при бюджете 210 миллионов рублей собрал в прокате всего 30 миллионов. Есть фильм ужасов «Диггеры»: при бюджете в 52 миллиона рублей он собрал 37 миллионов. В этом скорбном списке можно найти детские мультипликационные фильмы («Снежная королева 3. Огонь и лед»: бюджет – 975 миллионов рублей, сборы – 30 миллионов). Словом – это картины о чем угодно, только не о реальной жизни, не о нашем времени. А времена, как завещано в ленте «Москва слезам не верит», всегда одинаковые. И если в советские годы осмыслять современность помогали полные подтекстов и мастерства кинокомедии Рязанова, Гайдая или Данелии, да тот же театр на Таганке, то сегодня почву для размышлений предлагают только театры. Поэтому-то среди москвичей сохраняется спрос на такие спорные сцены как «Гоголь-центр». При всей эпатажности и провокационности, граничащей порой с обесцениванием классики, спектакли здесь словно вступают в полемику с нашими днями, предлагают пусть критический, но взгляд все-таки на современность. Предлагают подумать. Снять сегодня в такой манере кино было бы дерзостью, а сделать это изощренно и сатирично, как умел Эльдар Рязанов, у нынешних кинематографистов не выходит. Но запрос на размышление есть, и его удовлетворяет театр. А еще добрым плодом воцарившегося сюрреализма в кино стал рост популярности спектаклей на академических сценах. Театр имени Евгения Вахтангова, где Островского, Чехова, Достоевского, Лермонтова, Пушкина, Бомарше, Мольера ставят с преображающей зрителя художественной деликатностью, признан в прошлом году самым успешным в Москве. Билеты сюда раскупают за месяцы до спектаклей, на каждом показе – стопроцентный аншлаг. Чувство прекрасного у человека ведь не подвластно времени. - Зритель должен отдыхать и расслабляться в театре, – уверен его худрук Римас Туминас. – Но не через развлечение. А через наше с ним общение… Вот и получается, что кино стало местом, где можно унестись в иные миры под хруст поп-корна, а театр – где можно почувствовать дух времени и тоже, конечно, пожевать (куда без этого в обществе потребления), но в антракте.