Кому достанутся миллионы Алексия Второго
Sobesednik.ru выяснил подробности о немалом денежном наследстве предыдущего главы РПЦ Патриарха Алексия Второго. Рядовое в нашей жизни событие – обращение вкладчика с заявлением на возврат денег из ухнувшего банка – на этот раз стало настоящей сенсацией. Нерядовыми были сумма вклада – 300 млн рублей – и имя вкладчика – Алексей Михайлович Ридигер, известный во всем мире как Патриарх Алексий Второй. А обратилась за деньгами наследница, о которой за пределами церкви раньше никто не знал. Кто наследница? Игуменья Филарета, в миру Александра Васильевна Смирнова, была, как говорят в Московской патриархии, самым приближенным человеком Патриарха Алексия Второго. Фактически монахиня исполняла функции его экономки в резиденции в Переделкино, где постоянно жил Святейший. Там же он и умер. И именно Филарета первой обнаружила его тело. Говорят, приближенная монахиня в силу давнего знакомства называла Патриарха «Святейшенький» и Алексий Второй ей этого не запрещал. Они были знакомы почти полвека. Пути их пересеклись еще в Эстонии, откуда родом Алексий. В 1956 году 20-летняя Александра Смирнова приняла монашеский постриг под именем Филарета, служение ее проходило в одном из самых живописных эстонских монастырей – Пюхтицком, что возле Куремяэ. Алексий Второй же в 1961 году стал епископом Эстонским и, как рассказывают, особенно благоволил именно Пюхтицкому монастырю. Во всяком случае, Алексию принадлежит заслуга заступничества, благодаря которому Пюхтицкий монастырь не закрыли в советские годы и он остался единственной действующей женской обителью на территории СССР. В монастыре рассказывают легенду, что спасение монастыря предсказала одна из стариц и она же пообещала долгую и благополучную жизнь защитнику монашек. Как видим, оба пророчества сбылись. – Патриарх не оставлял заботами особенный монастырь, об этом написано в нашей книге об истории монастыря, – рассказала одна из монахинь «Собеседнику» по телефону. Но при словах «наследство Алексия» тут же бросила трубку. Еще во времена епископства монахини помогали иерарху вести быт. А когда Патриарха Алексия перевели по церковной линии в Москву, он забрал с собой помощницу, к которой привык, – Филарету. Монахиня возглавила московское подворье Пюхтицкого монастыря и стала личной экономкой Патриарха, вела его хозяйство в переделкинской резиденции, управляла 12 монахинями, служившими здесь же, и фактически стала доверенным лицом Его Святейшества. Тайна Патриарха Архивы Эстонии, в которой началась церковная карьера Патриарха, хранят немало данных того периода – в том числе и те, которые церковь никогда не делала достоянием общественности и даже всячески скрывала. В эстонском городке Намме до последнего времени тихо проживала в небольшом сельском доме Вера Мянник (в девичестве Алексеева), которая вела достойную жизнь, воспитала троих детей. Местные жители высказываются о ней исключительно уважительно. Почти все здесь знают ее историю. Трое детей у Веры Георгиевны – от второго брака, а первый был недолгим. В 1950 году дочка священника Вера вышла замуж за сына другого священника – Лёшу Ридигера, первокурсника семинарии и будущего главу РПЦ. Дату свадьбы назначили на необычный день – в период Пасхальной недели, когда браки для православных не рекомендованы. В связи с чем такая спешка? Скорый брак, возможно, объясняет другой характерный для тех времен документ – донос (также есть в архиве) уполномоченному совета по делам Русской православной церкви при Совете министров СССР за подписью инспектора Духовной академии, в котором чиновник сообщает, что молодой человек женился и был спешно произведен в диаконы, а потом и в священники для того, чтобы избежать призыва на военную службу. Якобы повестка уже дожидалась семинариста. Ровно в 1950 году студентов духовных заведений стали призывать в армию, а священников эта участь миновала. Но получить сан можно было только после женитьбы или вступления в монашество. Факт брака никогда не фигурировал в официальной биографии Патриарха. По сведениям из эстонских источников, брак был расторгнут менее чем через год, Алексия ждала стремительная церковная карьера, а Вера вела тихую семейную жизнь, выйдя замуж второй раз за обычного человека и не рассчитывая ни на пункт в официальной биографии Патриарха, ни тем более на наследство. Завещание Официальное завещание Патриарх составил еще в 1976 году. В то советское время завещать православному священнику было не так много чего. Со временем доходы церкви и ее главы сильно выросли. – Я не исключаю, что Алексий мог забыть про ту бумажку 1976 года, – считает протодиакон Андрей Кураев. – А Филарете было не с руки напоминать «Святейшенькому» о его смертности. Патриарху неудобно было самому ездить в банки и пополнять свои счета. Скорее всего доверенность была выписана на Филарету – откуда она и знала про их наличие и состояние. Но это еще не значит, что Алексий и в самом деле видел в ней наследницу этих счетов. И я убежден, что знала она не про все счета и не ко всем имела доступ (особенно к заграничным). Андрей Кураев полагает, что часть патриарших денег с других счетов была уже снята или переведена. И о 300 миллионах мы узнали только потому, что наследница заявила о своих правах. Работай Внешпромбанк и дальше, наследные миллионы так бы там тихо и лежали, не привлекая к себе лишнего внимания. – Знаю, что у Патриарха Кирилла был жесткий разговор с ней (Филаретой) сразу после избрания. Если она осталась в Москве – значит, частью унаследованных ею и известных лишь ей патриарших заначек она все же поделилась, – считает Кураев. Откуда деньги? Во Внешпромбанке лежали в основном валютные счета главы РПЦ – 2,92 млн долларов, 8829 евро и 9,37 млн рублей. Неизвестно, по какому курсу они попадали Патриарху на счет, где приумножались на годовую ставку депозита (в среднем 10% в год), но к 2016 году эта сумма с учетом роста курса доллара в переводе на национальную валюту составила уже 300 млн рублей. Протодиакон Андрей Кураев упоминает «конвертики» и подношения, адресованные лично Патриарху: в 90-е и позже было немало людей, желавших с помощью взносов в РПЦ и лично в карман священников искупить грехи. Кроме того, именно Патриарх имеет доступ ко всем деньгам церкви, а также ко всем финансовым операциям, которые ведутся от лица и в пользу церкви. Во Внешпромбанке были открыты счета РПЦ. Один из них был лично на имя Патриарха Алексия Второго. Почему Внешпромбанк? Внешпромбанк считался банком «для своих». Там, не боясь, хранили деньги «Транснефть», Олимпийский комитет РФ, Новороссийский морской порт, один из мидовских ФГУПов и куча других компаний. Одним из руководителей банка был брат бывшего министра и посла Александр Зурабов. Источники в церкви говорят, что дела РПЦ и Внешпромбанка завязались около 20 лет назад. По одной версии, банк церкви и Патриарху «посоветовали в правительстве», по другой – именно рекомендация Патриарха приводила в банк состоятельных клиентов. В 90-е годы фирмы и частные лица стали активно переводить деньги на благотворительность – церкви. Чаще всего таким бизнесменам давали реквизиты счетов во Внешпромбанке. В 2005 году они были объявлены для сбора средств жертвам цунами в Юго-Восточной Азии, в 2006 году – ливанским беженцам, в 2008 году – пострадавшим Южной Осетии. Совладелицу банка Ларису Маркус за глаза называли «кассиром церкви», а когда ее посадили, митрополит Санкт-Петербургский Варсонофий написал ей положительную характеристику. По некоторым данным, в банке зависло до 1,5 млрд рублей РПЦ, из них 300 млн – наследство Патриарха. Есть ли шанс их получить? – Официально – маловероятно, – считает обманутый вкладчик Внешпромбанка Сергей Коваленко, сам проходящий такую же процедуру. – Сначала выплачиваются гарантированные суммы (до 1,4 млн рублей), потом начинается процедура банкротства, оцениваются активы, распродаются и пропорционально делятся между остальными вкладчиками. Так, на сегодняшний день нам, всем вкладчикам, помимо страховой суммы, выплачено еще по 13% от суммы каждого вклада. Но наследников Патриарха у нас не было замечено. Предполагаю, что такие люди имеют возможность вернуть свои деньги в обход общей очереди, особенно если они в хороших отношениях с руководством банка. Такие случаи уже были, когда даже на содержащихся под следствием банкиров давят или воздействуют по-хорошему и они добровольно отдают часть «наворованных» денег. Но это все, конечно, неофициально.
