Московская премьера фильма о жизни мигранта из Таджикистана
Анора Саркорова Русская служба Би-би-си, Душанбе В Москве, в рамках международного фестиваля документального кино "Артдокфест", 8 декабря пройдет премьерный показ документального фильма российского режиссера Анны Моисеенко "Песни Абдула" - о жизни таджикского артиста и трудового мигранта Абдумамада Бекмамадова. Главный герой картины, 49-летний Абдумамад Бекмамадов - лауреат престижной российской национальной театральной премии "Золотая маска", которую он и двое его коллег - Покиза Курбонасейнова и Аджам Чакабоев (оба, как и Бекмамадов, мигранты-актеры) - получили за спектакль о жизни гастарбайтеров в России "Акын-опера", поставленный режиссером Всеволодом Лисовским в московском "Театре.Doc". Режиссер Анна Моисеенко снимала фильм четыре года. Она побывала со своим героем на его родине в Таджикистане, а также стала свидетелем его жизни в Москве, где артист по-прежнему работает на стройках, а иногда подрабатывает грузчиком. Анна Моисеенко, российский режиссер-документалист Началось все с того, что я увидела спектакль "Акын-опера" в Театре.Doc, который мне очень понравился. Обаятельные герои, интересная музыка, актуальная тема. Познакомилась с актерами. Я узнала, что один из них - Абдумамад Бекмамадов - должен был поехать на родину, а там он не был 10 лет! Представьте, он не видел свою семью 10 лет! Масштабы для меня просто мифологические. Мне стало интересно, как люди, столько времени жившие отдельно друг от друга, впервые встретятся, как будут узнавать друг друга заново. Сложно представить, и я захотела это увидеть своими глазами. Появилась идея снять фильм. Вот так я оказалась со своим главным героем в Таджикистане, на Памире, в горном кишлаке Бидизи Поен. К этому моменту родные Абдумамада построили дом для его семьи на деньги, которые он зарабатывал в Москве и высылал им. Это было большое событие. В декабре на Памире очень холодно, а я совершенно не была готова к поездке. Мне казалось, я отправляюсь на съемки в теплую южную страну, но зимы на Памире очень суровые, все-таки горный регион. В итоге я сильно заболела, но семья Абдумамада меня выходила, так что я успела снять памирскую часть фильма. Впечатления очень сильные. Природа Памира потрясающая. Потрясающая народная памирская музыка. В фильме звучат песни Абумамада - его собственные тексты, написанные на традиционную музыку. Я никогда такого не видела и не слышала. Для меня было удивительно, как живут люди на Памире, ежедневно преодолевая массу испытаний. Все это сильно отличается от городского комфорта, к которому мы привыкли. Здесь нет горячей воды, а холодную нужно приносить из источника, расположенного в другом месте. И вот с ведрами по ледяной и скользкой тропинке ты несешь воду, которую нужно согреть, а потом помыть посуду, приготовить еду. Это занимает много времени. При этом люди никогда не показывают, как им тяжело. Меня поразило устройство дома в Горном Бадахшане. С ним связана целая философия. Снимать было очень удобно, потому что в доме нет никаких границ. Мы привыкли в России, что двери закрыты, что каждый в своем отдельном доме, квартире, комнате. На Памире люди существуют все вместе. Все, кто живет поблизости, как правило, родственники. Люди свободно ходят друг к другу в гости. Двери не закрываются никогда. Не было никаких запретов во время съемок. Люди были очень открыты. Это меня впечатлило, потому что далеко не все готовы к такой открытости, не все могут вот так постороннего человека впустить в свою жизнь. Но Абдумамад не только артист, он мигрант. И этой части жизни моего героя посвящены эпизоды, снятые в Москве, где он работает на стройке, подрабатывает грузчиком. Как рассказывал Абдул, на Памире, если в доме несколько сыновей, один из них остается с родителями, а другие отправляются на заработки. Один остается ухаживать за родителями и присматривать за детьми своих братьев и сестер-мигрантов. Вот так они друг друга поддерживают. Жизнь между двумя странами. Многие вынуждены заниматься не своим делом, работать не по профессии. Среди мигрантов много действительно прекрасных профессионалов, талантливых людей, но в России они моют посуду в ресторанах или занимаются другим физическим трудом, хотя у них есть свое призвание. Но нет возможности для самореализации. И в фильме будет и об этом - о людях, которые вынужденно оказываются не на своем месте. В российском обществе очень неоднозначное отношение к мигрантам. Мне лично приходилось с этим сталкиваться. Рассказывая о фильме, об идее, о героях, я не всегда слышала позитивную реакцию. Не все готовы к положительному образу мигранта. Это говорит о том, что ксенофобия сильно распространена в российском обществе. Абдумамад рассказывал, что, даже получая премию "Золотая маска" в Большом театре, он слышал за спиной шутки про мигрантов. Это показатель ограниченных представлений о жизни, и о себе тоже. И об этом нужно говорить. Таких примеров очень много. Например, на днях в Санкт-Петербурге появилась новость о том, что якобы мигрант-таджик столкнул девушку в реку. Люди стали ее быстро распространять с соответствующим заголовком. Вскоре выяснилось, что пострадавшая - правда, не девушка, а пожилая женщина - сама поскользнулась и упала. И что рядом не было человека, который мог ее толкнуть, тем более мигранта. Информация стала меняться. Важно находить и сообщать правду. Мой герой - очень обаятельный и артистичный персонаж. Некоторые из наших первых зрителей признавались, что во время просмотра изменили отношение к герою, смогли преодолеть предубеждения, перестали воспринимать его как чужого. Но в России есть эта проблема, и нужно честно это признавать. Надо разговаривать с людьми и менять стереотипы. Конечно, я не возлагаю больших надежд на то, что наш документальный фильм изменит отношение к мигрантам, исправит ситуацию. К сожалению, так буквально это не работает. Мы надеемся, что кому-то из зрителей тоже станет интересно, и это уже неплохой способ начать разговор. Абдумамад Бекмамадов, мигрант-артист Моя жизнь после получения театральной премии ["Золотая маска"], конечно, изменилась. Я стал больше заниматься творчеством, любимым и профессиональным делом, но меньше зарабатывать. Работаю по-прежнему на стройках Москвы, но сейчас некоторые работодатели неохотно берут меня на работу. Все-таки лауреат "Золотой маски", а тут строительные работы. Кроме того, много времени отнимают репетиции, а это значит, что я меньше бываю на рабочем месте. Кто согласится иметь такого вот работника-артиста? В моей жизни произошло замечательное событие. При поддержке международного фонда Ага-Хана группа артистов-мигрантов создала свой театр-студию "Нур", что в переводе с таджикского значит "Луч". Нам дали помещение, купили национальные музыкальные инструменты. Я стал заниматься своим делом, а после Нового года мы даже планируем начать гастроли по российским регионам. Посольство Таджикистана в Москве несколько раз приглашало нас на свои мероприятия, а вот от министерства культуры страны мы никаких предложений и приглашений не получали, а хотелось бы. Фильм Анны Моисеенко о себе я пока не видел. Я главный герой фильма, но он о мигрантах и их непростой судьбе. Из Таджикистана в Россию приезжают на заработки разные люди. Есть те, кто не знает языка, не имеют профессии. Но очень много мигрантов - прекрасно образованные люди, и среди них музыканты, врачи, учителя, ученые. Здесь [в России] у них нет возможности работать по профессии, они не могут поступить в российские ВУЗы - нет денег и гражданства. У них даже нет возможности рассказать где-то о своей боли. Люди все бросили, приехали в неизвестность, берутся за любую работу. Они вынуждены смириться с обстоятельствами. И все это ради семьи, детей. Человек, имевший на родине положение, работу, профессию и уважение - приезжаешь сюда и становишься никем. Это очень тяжело пережить. Порой бывает, работаешь на стройке, а мысли уносят тебя в прошлую жизнь, где я артист, играю, пою. И вдруг возвращаешься в реальность, а ты на стройке, холод, зима. Становится очень больно, плохо. Недавно ездили со своим спектаклем в Питер. Наши зрители - русские люди. Им интересно. Мигранты почти не приходят - не потому, что они не любят искусство, просто после 12 часов работы на стройке, рынке куда-то специально добираться и смотреть спектакль про себя, а утром снова на работу, не все могут. Я мечтаю создать свой театр, чтобы научить молодых ребят тому, что знаю и умею. Народ без культуры теряет свою идентичность и самобытность. Грустно становится, когда видишь таджиков, дети которых родились в России, и они уже оторваны не только от своей исторической родины, но и от собственной культуры. Это самое страшное, что может случиться с народом. Я очень хочу вернуться на родину. Мои дочери получили образование и создали свои семьи. Остался сын. Определюсь с ним, и домой. Сколько можно. Я хочу вернуться к своим горам.
