Верните снежную зиму и не скандальте

В Московском театре «Школа современной пьесы» новый спектакль: «Шинель. Пальто» по мотивам повести Гоголя. Башмачкина репетировал Альберт Филозов. Ему посвящается эта постановка.В фантасмагории Иосифа Райхельгауза, музыку к которой написал Максим Дунаевский, а куплеты — Вадим Жук, две России — дореволюционная, снежная, в чопорном «футляре» и современная — теплая, демократичная. Это как Север и Юг. И вряд ли люди с одного конца света поймут людей с другого, потому что стали страшно далеки они друг от друга. Во-первых, за почти две сотни лет изменился лексикон и многие слова, понятия устарели. И для нашего современника, особенно молодого, слова «жалованье», «портной», «будочник», «титулярный советник» и даже «шинель» — ответы из кроссворда. Да и вся драма Акакия Акакиевича кажется надуманной: зачем такие непосильные жертвы ради «шинели-пальто», если можно приобрести что-то по средствам — ту же куртку? Герои и массовка в постановке одеты и по старинке, и так, как носят сейчас. Есть даже персонаж в куртке «Аляска». Вот и пришлось режиссеру и актерам объяснять публике, что в столичном Петербурге зимы были очень суровые, и даже бедный человек, принятый на службу, обязан был иметь респектабельный вид. Зимняя шинель-пальто шилась из качественного сукна. Как ностальгия звучит и надпись на транспаранте «Верните снежную зиму!». Если задаться вопросом «а зачем?», режиссер постановкой красноречиво и образно отвечает: «Да ради красоты, чистоты, света и блеска русской жизни». Прежние зимы были куда более поэтичными, запоминающимися, чем сейчас, и вдвойне обидно, что в такую «сказочную пору» произошла трагедия Акакия Акакиевича. Он ведь тоже хотел вписаться в жизнь Петербурга, экономя на свечах, чае и хлебе насущном. Если в XXI веке житель столицы научился приспосабливаться к условиям действительности и с наименьшими потерями находить выходы из ситуаций, то избежать вечной несправедливости мира и злого рока мало кому удается. Люди, скользящие по льду на сцене на коньках и пытающиеся выполнить изящные фигуры, — это свидетели нестабильности бытия. Каким бы ты ни был виртуозом и аккуратистом (Башмачкин старательно переписывал бумаги) — все зыбко. По Гоголю, с его к мистикой, в полуреальном Петербурге, все происходит как-то чудаковато — как в королевстве кривых зеркал. Иосиф Райхельгауз вводит в спектакль мотивы из гоголевского «Вия» — летающий гроб, «Носа» (убежавший нос чиновника-карьериста Ковалева) и из «Невского проспекта» с кристально чистыми улицами и парадоксальными типажами. Кстати, будочник (полицейский), зажигающий фонарь, — понятие тоже устаревшее, вышедшее из обихода в спектакль «Шинель. Пальто», перекочевал из повести «Невский проспект». Главный герой «Петербургских повестей» — маленький человек Акакий Башмачкин вызывает и жалость, и страх. Помните, в кого он превратился после смерти? В разбойника, срывающего меховые воротники с прогуливающихся по Невскому граждан. Как это ни противоестественно, но именно с похорон Башмачкина начинается спектакль. Это режиссерское решение вызвано смертью Альберта Филозова — исполнителя главной роли. На сцене — два уровня. Земной, ледяной, напоминающий начищенные паркеты дорогих особняков Петербурга, и небесный — к нему ведет литая лестница. Оркестр расположился не в оркестровой яме, а на втором уровне, под потолком. В люстре особняка на Малой Тишинской, где размещается театр «Школа современной пьесы» после пожара здания на Неглинке, отражаются и гоголевские, и новые персонажи. В постановке задействована и публика. Так, перед тем, как одна из зрительниц (по сценарию) поднимется на сцену, она устроит скандал, вызванный тем, что ее место в первом ряду занято. А вот Акакий Акакиевич никогда не скандалил. Он безропотно тянул лямку мелкого служащего и только однажды позволил себе каприз — хорошее пальто вместо прохудившегося. ...В финале первый ряд зала огородили черным сукном. Именно из такого, наверное, и была сшита новая шинель Акакия Акакиевича. ПРЯМАЯ РЕЧЬ Иосиф Райхельгауз, режиссер: — Историю Башмачкина, которого обижали, мы рассказываем стихами, куплетами, диалогами, оперой, балетом, танцами. Петербургская дама, которую играет Анжелика Волчкова, произносит исключительно гоголевский текст, а наша современница, которую я ввел хотя бы потому, что мы — театр современной пьесы, изъясняется простым языком. Все артисты — мои ученики.