Примирению Абхазии и Грузии мешает взаимная ненависть

Ряд грузинских политиков с помощью двусмысленной гуманитарной акции попытались найти пути сближения с Абхазией. Это немедленно вызвало в Сухуме грандиозный скандал и привело к отставке советника президента страны. Почему все подобные попытки примирить Абхазию и Грузию обречены на провал?

Советник президента Абхазии по экономике Лаша Сакания подал в отставку из-за общественного резонанса, вызванного его встречей с представителями одной из оппозиционных грузинских политических партий. Встреча произошла на территории Абхазии. Эта, казалось бы, частная история очень хорошо демонстрирует, насколько сложна постконфликтная ситуация на границах Грузии. И главное – с какими сложностями психологического и морально-этического характера приходится сталкиваться.

Дело было так. Лаша Сакания – относительно молодой (1986 года рождения) перспективный абхазский политик – встретил на границе грузинских политиков, сооснователей партии «Альянс патриотов Грузии» Ирму Инашвили, Давида Тархан-Моурави и Георгия Ломию и сопроводил их в Илорский (по-абхазски Елырский) храм. Это знаменитый памятник раннего Средневековья, одна из православных святынь Абхазии.

Миссия заключалась в передаче Илорскому храму иконы Богородицы (судя по фото, новодельной, но дорогой). Грузинские политики прибыли на границу на машине со спецсигналами (они – депутаты парламента) и без проблем пересекли грузинские посты, а затем и абхазский КПП «Ингур» (который по идее закрыт). Закрыт давно и прочно, и отнюдь не из-за коронавируса, а по идейным соображениям. Никаких контактов с Грузией или ее отдельными политиками в Абхазии нет и быть не может. Давно прекращены и гуманитарные и экономические контакты.

Ни МИД Абхазии, ни КГБ, ни даже руководство пограничного Гальского района Сакания в известность не поставил. Статус советника президента позволил ему пропустить грузинских политиков через границу. Скандал начался, когда Ирма Инашвили опубликовала на своей страничке в Facebook фото из Илори.

25 августа представители абхазской ветеранской организации «Аруаа» встретились с президентом Абхазии Асланом Бжанией, чтобы обсудить приезд в Гальский район членов «Альянса патриотов Грузии». Во встрече приняли участие президент Аслан Бжания, секретарь Совета безопасности Сергей Шамба, глава администрации президента Алхас Квициния, с одной стороны, и представители «Аруаа» – председатель Темур Гулия, член высшего совета Темур Надарая и экс-кандидат в президенты на выборах 2020 года Адгур Ардзинба, с другой.

Один только тяжеловесный состав этой группы свидетельствует о том, какое внимание уделено этому событию в Абхазии. По словам секретаря Совета безопасности Сергея Шамба (человека в республике очень авторитетного), на встрече, продлившейся более трех часов, «Аруаа» был поставлен вопрос об освобождении от должности Сакании. Сергей Шамба отметил, что президент Аслан Бжания сообщил представителям «Аруаа», что он был «в курсе» действий своего помощника Лаши Сакании и что он огласит решение о судьбе Сакании.

Но скандал продолжал разгораться. 26 августа уже депутаты парламента Абхазии также потребовали встречи с президентом и инициировали созыв чрезвычайной сессии. Не дожидаясь решения президента, Лаша Сакания сам объявил о своей отставке.

Его объяснения таковы.

Назвать своих «российских друзей» он отказывается.

Его отец Нодар Сакания – герой войны, кавалер ордена Леона (это как Герой России или Советского Союза), погиб в 2015 году.

Сразу скажем, что Лаша Сакания не та фигура, которую можно было выбрать для каких-то секретных переговоров, несмотря на его бывшую позицию советника президента. Поэтому конспирология тут не работает. То же относится и к грузинской делегации.

Кто такие «Альянс патриотов Грузии»? Это партия, сформированная в 2012 году на базе оппозиционного телеканала «Объектив». На последних выборах она получила 5% голосов, что дало ей право войти в парламент. На грузинском политическом поле их называют «пророссийской партией» (хотя в Грузии нет пророссийских партий вообще и вряд ли они появятся в ближайшем будущем). Нынешних основателей и членов «Альянса» изначально объединяла крайне жесткая оппозиция режиму Саакашвили и «революции роз». Как раз Ирма Инашвили и ее телеканал «Объектив» опубликовали кадры пыток в тбилисской тюрьме, что в конце концов и добило режим Саакашвили.

На данный момент Ирма Инашвили – вице-спикер парламента Грузии.

Именно эта антисаакашвилевская позиция и привела руководство партии к некоторому смягчению риторики в отношении России и попыткам найти пути для разрядки ситуации между странами. В этих рамках и зондировались контакты с Абхазией и Южной Осетией. Кроме того, партия занимает очень православную позицию. Ее возглавляет князь Давид Тархан-Моруави, прямой наследник рода Моруави, младшей ветви Саакадзе, одной из основных и самых древних княжеских династий Грузии. Он очень религиозен, а на телеканале «Объектив» ведет передачи на библейские темы.

Давид Тархан-Моурави родился в городе Орджоникидзе, ныне Владикавказ, столице Северной Осетии. Там же родился и католикос Илия II. По данным газеты ВЗГЛЯД, в последние лет десять неоднократно предпринимались попытки проведения подобных гуманитарных акций, которые организовывались через старые контакты католикоса Илии в Северной Осетии и в России в целом. Кроме того, сейчас, когда полностью уничтожены инструменты лоббирования интересов Грузии в Москве, единственным таким безусловным каналом лоббизма осталась Грузинская православная церковь. С одной стороны, она препятствует формальному переходу югоосетинских и абхазских приходов под омофор РПЦ, с другой – активно пытается найти политические выходы на Москву. В том числе и такими вот акциями.

Для подавляющего большинства абхазского общества такие действия неприемлемы. Любые контакты с грузинской стороной абсолютно закрыты до тех пор, пока Грузией не будет официально признана независимость Абхазии – такова их позиция. Но помимо чисто политической позиции, есть еще бытовая и морально-этическая, которая в Абхазии, где сильны институты прямой демократии, работает порой сильнее.

Например, особое раздражение вызвало участие в этом Ирмы Инашвили. Известная грузинская тележурналистка, она активно освещала войну в Абхазии 1992-1993 годов с позиции Тбилиси, чем очень запомнилась. Во время войн в Южной Осетии и Абхазии информационная составляющая была очень важна, но республики не имели такого информационного ресурса, как Грузия. А грузинское телевидение часто подтасовывало факты и в принципе превратилось в нештатную пресс-службу грузинской армии. Отдельно взятые журналисты вызывали крайне негативные эмоции на бытовом уровне. На фоне жестокости и разрушительности военных действий их работа часто становилась дополнительным триггером для раскручивания механизма ненависти. И основную пропагандистскую работу на абхазском фронте вела именно Ирма Инашвили.

За это она в Грузии удостоена медалей и статуса ветерана боевых действий. И какова бы ни была ее современная политическая позиция, для абхазов это неприемлемая фигура для встреч и разговоров. Даже на религиозные темы.

Многим это может показаться странным. Особенно представителям новых поколений, которые не жили в 1990-е. Мол, гуманитарная акция – это хорошо в любом случае. Какое-то количество лет назад Сухум и Цхинвал были нашпигованы разного рода западными НКО, которые делали упор на «народную дипломатию», на общение между молодыми людьми, развитие всякого рода культурных или околокультурных проектов. Постепенно этот инструмент внутреннего разрушения был ликвидирован. Но все равно и в Цхинвале, и в Сухуме есть устойчивая группа людей, готовых покупаться на такие приемы. Например, ездить в Тбилиси и выступать там на местных телеканалах. Из благих побуждений, но общий уровень подготовки таков, что грузинская сторона практически всегда «забалтывает» их, вынуждая произносить политические двусмысленности под флагом «народной дипломатии». Заканчивается это в лучшем случае травлей в соцсетях.

История с Лашей Саканией таким образом распадается на две составляющие. Во-первых, ему надо было официально согласовать свои действия, иначе произошедшее действительно выглядит странно. С другой стороны, взаимная неприязнь грузин и абхазов настолько велика, что никакие «гуманитарные акции» не будут восприняты спокойно. Можно сколько угодно строить планы по понижению планки взаимного неприятия, но в любом случае все эти усилия будут упираться в коренные вопросы конфликта: признание независимости и геноцида. А с грузинской стороны нет никакой надежды на такого рода слова и дела, поскольку и грузинским обществом это никогда не будет поддержано.

Это морально-этический тупик, решить который политическими или дипломатическими средствами при жизни нынешних поколений невозможно.

Еще один психологический нюанс: российское общество в целом помнит только войну 2008 года. А для абхазов актуальна разрушительная война 1992-1993 годов, как и в Южной Осетии все чаще вспоминают войну 1991-1992 годов. Именно эти войны сформировали психологическую травму двух этих народов. И потому в Абхазии так сильны ветеранские движения – они сами по себе политическая сила, которая может ногой открыть дверь в кабинет президента страны. В Южной Осетии они не сложились по специфическим местным обстоятельствам.

Есть соблазн сравнить это с современным состоянием дел на российско-украинском направлении. Но между украинцами и русскими нет такого критичного этнического и языкового разрыва, как между осетинами и грузинами или абхазами и грузинами. И самое главное: в чудовищные войны начала 1990-х годов в Абхазии и Южной Осетии со стороны абхазов и осетин был втянут практически весь народ. Эти войны в той или иной степени затронули там каждую семью, война прошла через каждый дом. Травма осталась на очень глубоком уровне. В российско-украинских отношениях с 2014 года такого глубинного накала нет. Большинство россиян в украинскую повестку эмоционально не вовлечено (хотя на украинской стороне градус ненависти куда выше).

Есть конфликты, не решаемые на уровне «гражданской дипломатии» или путем действий гуманитарного характера. Этнические и государственные конфликты на территории бывшей ГССР решались военным путем. Налаживание отношений, конечно, необходимо, но до тех пределов, пока оно не затрагивает морально-историческую травму, нанесенную абхазам и осетинам. А в очень похожей (но не идентичной) ситуации в российско-украинских отношениях вопросы надо задавать украинской стороне. Именно она поднимает эмоциональный накал – по своим, сугубо внутренним причинам.